[indent] Мне все еще было страшно выбираться из иллюзорной безопасности нашей с Мими полуразрушенной комнаты.  Везде в Школе, куда не посмотри, виднелись следы недавних сражений. А воцарившаяся в Школе звонкая тишина почти оглушала. Все ученики и преподаватели, не последовавшие за Мальбонте, а решившие сохранить верность прежней стороне, передвигались по большому счету молча, редко поднимая глаза. Еще реже - они переговаривались на ходу, и то предпочитали негромкие разговоры.
С [indent] таршие ученики, как Дино и Энди, помогали наставникам, организовывая тренировки, уборку  территории и занятия. Наверное, это должно было создавать впечатление нормальности. И у них вполне получалось. Куда проще возвращение к обыденности давалось тем, кто не участвовал в сражении и не видел возвращения Мальбонте. Но таких было немного. Да и они старались не слишком выделяться на фоне остальных, чувствуя иррациональное чувство вины.
[indent] За что бы? Моя вина была куда больше. Я вывела Бонта из Башни, сыграв на стороне Фенцио, не спрятала надежнее ни его, ни дурацкое Зеркало. Да я даже не стала слушать Люцифера, который советовал сбежать подальше. Вот только и сейчас я была уверена, что мой побег бы ничего не решил, провалившись по сотне и одной причине. События уже набрали оборот, и я была втянута в них против воли, как и Люцифер.  Трудно принять то, что от тебя не зависит ничего. Еще труднее с этим смирится.
[indent] Мими все еще находилась в лечебном крыле, приходя в себя после падения. Даже бессмертным требуется время на восстановление при серьезных травмах. А я очень не хотела вспоминать, как выглядела Мими на руках у Дино. И сейчас после того, как несколько раз навестила ее в палате, я все еще не могла выбросить из головы то воспоминание, в котором демоница больше напоминала изломанную куклу, чем саму себя.
Комнату я понемногу восстанавливала, и она выглядела почти нормально, особенно в переменчивой темноте ночи. Хотя убаюкивающего звука дыхания спящей подруги мне не хватало, и засыпала я с трудом. И в придачу к внезапно проявившейся бессоннице у меня начались сны. Вернее – СНЫ. Поначалу я пыталась списывать их на свое разыгравшееся воображение. Только никакое воображение не способно показать сцены из жизни другого человека. А это были они.
[indent] Чужие воспоминания приходили ко мне во снах, большей частью пропитанные страхом, одиночеством и болью. И вырываясь из очередного видения с большим трудом, я долго сидела  в тишине, где единственным звуком было мое колотящееся в груди сердце, и боялась закрывать глаза. В этот раз меня не покидало чувство чужого присутствия, и я поднялась с кровати, ступая босыми ногами по прохладному полу и вглядываясь в густеющие тени.
[indent] Мальбонте вышел из одной, словно прошел через портал, с такой силой прижав меня к стене, что из меня выбило дыхание, и я едва не закашлялась.  Даже в сумраке комнаты его глаза мерцали куда более глубокой чернотой, притягивающей взгляд. И я с трудом вслушивалась в его слова, осознавая смысл.
[indent] - Я ничего тебе не посылала, - дернулась, вырываясь из плена глаз, но не хватки. – Это ты присылаешь мне видения. И силу твою я не забирала! – я вспомнила разговор с Шепфа, который произошел в Нигде, и поморщилась. Мои слова не были ложью, но и правдой их было бы назвать нечестно. – Но я ее в себе ощущаю….И это странно…
[indent] Крылья прижимались к каменной кладе стены, смягчая ощущения. А я незаметно для  себя, снова подняла взгляд на лицо Мальбонте. Как ни странно, но я не пыталась увидеть в его глазах Бонта. Наверное, должна была, обязана. Искать, звать, требовать вернуть и освободить. Но не пыталась.
[indent] - Я знаю, что ты не Бонт, - произнесла, не отводя взгляда. – А ты? Ты знаешь, кто ты? – спросила и осторожно протянула руку, чтобы прикоснуться к его лицу кончиками пальцев.

Отредактировано Vicky Walker (05.09.2023 18:14:31)

[indent] Мою руку Мальбонте поймал так, словно ожидал, что не осторожно прикоснусь к его щеке, а попытаюсь дать пощечину. Ну, что же, понять его было можно, пускай это он ворвался в мою комнату в тот момент, когда я не ждала вторжения. И именно он сейчас прижимал меня к стене, хотя прекрасно осознавал простую истину. Я ему - не противник. Даже сейчас, с подачи Шепфа и при его непосредственном участии став хозяйкой части силы полудемона, я не смогла бы ему противостоять.
[indent] Никак. Даже если бы захотела и попыталась.
[indent] Недостаточно только получит силу в подарок, чтобы сразу стать могущественной и непобедимой. Недостаточно щелкнуть пальцами, чтобы то, что сейчас таиться внутри моего тела и довольно урчит, ощущая радом настоящего владельца и источник, стало послушно выполнять мои команды и раскидывать врагов направо и налево.  Такое происходит исключительно в детских сказках и диснеевских мультиках. Моя нынешняя реальность страшнее и болезненнее. Можно стать вместилищем силы столь огромной, что она снести любую стену, превращая ее в пыль во мгновение ока, но при этом оставаться полностью беззащитной и беспомощной. Потому что обладать силой и контролировать – это две совершенно разные вещи.
[indent] А я ту часть способностей Маля, которая стала моей с попустительства Шепфа, контролировать не умела. Во всяком случае, пока. И вряд ли научусь достаточно быстро и умело, чтобы суметь себя хотя бы защитить. Так что, если бы попыталась сейчас дать отпор с ее помощью, только насмешила полудемона. А то и спровоцировала бы агрессию. И привлекла ненужное опасное для случайных свидетелей внимание. Мн даже не нужно было словесное подтверждение от Мальбонте, чтобы осознавать последствия своих поступков для окружающих.
[indent] В конечном счете, я и сейчас уже столкнулась с последствиями. Но сожалела ли я о том, что помогла Бонту сбежать из Башни? Нет, ни капли. Никто не заслуживает участи быть пленником всю свою жизнь. Но доведись мне все повторить снова, я была бы осторожнее. Больше заботилась о безопасности и надежности убежищ. Меньше доверяла некоторым из окружающих. Спрятала бы проклятое Зеркало в другом месте. Чем я вообще думала, когда оставляла его в комнате  под подушкой? В той самой комнате, которую регулярно обыскивали и в которую мог войти любой желающий? Явно не головой…
[indent] Пальцы Мальбонте скользнули по плечу едва ли не нежно, поправляя лямку сорочки. И я подняла на него ошарашенный взгляд. Это что сейчас было? Забота? На фоне озвученных обвинений такой жест выглядел одновременно странно и почти пугающе. Потому что я не могла предугадать, что последует за ним.
[indent] Он меня отпустил, отступая назад. Между крыльев ожидаемо заныло место ушиба, и я постаралась не морщиться слишком заметно. Даже с повышенной регенерацией раны и травмы продолжали болеть. А незваный гость продолжал сыпать вопросами, ответов на которые у меня по большому счету быть просто не могло. Возможно, это были размышления вслух, которые должны были помочь систематизировать информацию и сделать выводы. Потому я предпочитала отмалчиваться. Да и что бы я ответила? Не знаю? И так на большинство вопросов, пускай и не на все.
[indent] - Я очнулась привязанной к дереву. Рядом были Люцифер и ….Бонт. Фенцио разрезал нам запястья и набрал кровь в чашу, - я старалась говорить спокойно и негромко, постепенно, шаг за шагом, вспоминая произошедшее, но не слишком глубоко погружаясь в воспоминания. – А после Фенцио вылил нашу кровь на голову Бонту. И там было зеркало, через которое  мы раньше с Бонтом общались. Потом Бонт закричал… И дальше я не уверена…Я тоже кричала? Или мне так кажется? – я обхватила себя руками, внезапно ощутив озноб. – И я видела Шепфа… Но я не помню, что он говорил. Это похоже на сон, который, пока глаза закрыты, помнишь в малейших деталях. Но стоит их открыть – остаются только призрачные обрывки. Это Шепфа сделал? – я смотрела на Мальбонте и не понимала, зачем. Зачем Шепфа отдал мне часть его сил, связывая нас. Зачем попытался переложить на меня ответственность за Бонта. – Зачем ему это?

[indent]  Я все-таки кричала…. Мне не нравится думать о том дне, который изменил все.  Я не хочу его помнить. Даже не из-за того, что он  стер из картины реальности Бонта, мечтавшего бесконечно долго о свободе и полете и лишенного даже призрачной возможности их испытать. Так ли сильно отличались  заброшенные комнаты школы от его комнат в Башне, если и там, и там он не мог свободно расправить крылья? Ангел, который мог стать для меня настоящим другом, но смотревший порой так, что я начинала сомневаться в том, что ему достаточно будет только дружбы.
[indent] Мы могли бы стать друг для друга…
[indent] Мы не могли стать друг для друга никем.
[indent] Потому что милого и понимающего ангела никогда не существовала на самом деле. Была часть личности, принадлежащая Мальбонте. И то, что сделал с ним Шепфа. Это было чудовищно так поступать с ребенком. Я смотрела в глаза цвета глубокой бездонной тьмы и не могла ненавидеть его. Хотя цена, назначенная за его возвращение, была слишком высокой и задела меня.  Я уже умирала, ради того, чтобы он смог вернуться.  Только цену назначал и взымал не он. Условия назначил Шепфа, усложнив их максимально.
[indent] А я просто подошла под необходимые параметры. Вот это везение.
[indent] Внутри скрутилась тугая пружина  зарождающейся истерики. Когда-нибудь откат должен бы меня нагнать.  И он настиг в самый неподходящий момент. Дыхание   перекрыло так, что я даже хрипеть не могла, какое там попросить о помощи. И Мальбонте, склонившийся к моей груди и чутко прислушивающийся к чему-то, только ему одному слышному, не мог видеть, как бледность заливает мое лицо. В ушах зазвенело, предвещая скорый обморок. А потом полукровка, не глядя, бросил пару слов, и все прошло. Сразу.
[indent] Не знаю, каким чудом я не вцепилась в его плечи, вцепившись так, словно он стал моей единственной опорой. Сейчас. Только ли сейчас? К чему приведет то, что Шепфа натворил, ошибаясь раз за разом так страшно? Я хотела, честно хотела. А еще уткнуться носом в его шею и просто - напросто дышать, плотно зажмурившись.  я в этом нуждалась. Но такие проявления слабости были непозволительны для той, что носила фамилию Уокер.
[indent] - Вижу, - выдохнула, опираясь ладонями о грудь Мальбонте, пока его губы касались моей шеи. – Мальчика, которого учили отзываться на имя, которое ему не нравилось, чтобы защитить… Тебя… Тебя, когда демон бросил вызов, сомневаясь в твоем праве быть предводителем. Тебя. Только тебя. Всегда – тебя.
[indent] Я  послушно смотрю в его глаза,. Продолжая дышать, удивляюсь, почему продолжаю стоять, а сползла по стене на пол. Такое чувство, что меня держит взгляд полудемона, а я – легче перышка, не вешу ничего.
[indent] - Почему навредить мне – это навредить себе? – спрашиваю о том, что не дает покоя. – Зачем я тебе рядом? Раз нас привязал друг к другу Шепфа, то ты не можешь мне доверять. Это слишком опасно. Это понимаю даже я. Наверное, проще было б меня убить, - произношу вслух очевидное.
[indent] И мой голос выцветает в воздухе, словно старая фотография в альбоме, ставшемся в другой жизни. Обложку украшала замша цвета молодой травы и узор из завитков и вензелей. На первой странице лежал высохший цветок.
[indent] Почему-то именно цветок мне вспоминается  отчетливее всего. До последнего лепестка. Каждая жилка на утратившем цвета листке. Цветок был привязан к листу атласной винного цвета лентой.
[indent] - Зачем я тебе? – повторяю, продолжая смотреть в глаза.

Отредактировано Vicky Walker (13.07.2023 22:51:54)

[indent] Нельзя быть сильной все время. Это изматывает, как мало что в принципе. А мне пришлось. Потому что в месте, которому положено быть раем из наших преданий о лучшем месте, куда уходят светлые души, слабость считают самым страшным из недостатков. И ладно бы только демоны, с этим можно было бы смириться. Это можно было бы понять и принять, исходя из своего теоретического опыта. Только как можно принять, что прояви я настоящую слабость, первыми с края пропасти столкнуть меня попытаются во все не демоны. Ангелы.  Возможно, среди них найдутся исключения, вроде Дино и Лилу. Но они будут именно исключениями.
[indent] Нельзя быть сильной все время, но я вынуждена. Тем более, понимая, что за мной следят пристальнее, чем за прочими. И даже своей матери, на которую я поначалу рассчитывала, я не особо нужна здесь. Наверное, я ее раздражаю из-за риска, который могу создать для ее нынешнего статуса и репутации.  В такие моменты мне хочется не быть настолько особенной, чтобы оказаться в статусе непризнанной. Но кто меня спрашивал?
Мое мнение здесь вообще мало кого  волнует. Частью мне улыбаются в глаза, за спиной обливая презрением, частью  пытаются привлечь на свою сторону, безбожно врут в глаза и считают, что я этого не понимаю. Малая толика окружающих честно выражает свое мнение, и хотя оно больше базируется на отношении к моей матери, от этих я, по крайней мере, не жду подвоха. Они будут бить, глядя в глаза.
[indent] Но впервые я могла позволить себе быть слабой, меньше держаться за гордость, как за постоянную броню и  вечное оружие наготове. Потому что Мальбонте- сильнее любого на Небесах. Но при этом …При этом он не сравнивает нашу силу, выставляя мое несовершенство. Он просто сильный и пользуется силой, потому что для него это сродни дыханию. И когда он меня обнимает, утыкаясь носом в волосы… Мне кажется, я не обнимаю  его в ответ только из-за неожиданности. Застываю в его руках, на удивление нежных, и очень медленно вдыхаю и выдыхаю, закрыв глаза.
[indent] Мне спокойно. Я должна, просто обязана биться в истерике, особенно после своих же вполне справедливых слов и вопросов. А мне – спокойно, хотя Мальбонте пришел угрожать и требовать ответы на свои вопросы. Потому что я ему верю. Он единственный, кто сказал, что я ему нужна, не приукрашивая свое признание лестью, не заглядывая  в глаза с восторгом или желанием. Возможно, из-за части  своей силы, но подозреваю, что на фоне прочего его могущества потеря не так уж велика. И если это понимаю я, то он понимает тем более. Но его пальцы не смыкаются на моей шее, как недавно сделал отец Люцифера, чтобы преподать урок не столько мне, сколько моей матери, до которой не мог добраться.
[indent] Наверное, я должна списать эту бережность на влияние растворившегося в полукровке Бонта.  Но самообманом заниматься занятие бесполезное, Мальбонте сам решает и сам делает выбор, как поступать. И даже взмывшие в воздух мои руки, которые удерживает он играючи,  снова прижимая к стене, чьи выпуклости и впадины моя спина не успела толком забыть, не вызывают возвращения страха.
[indent] - Не тороплюсь, -  я качаю головой. – Просто некоторые вещи неизбежны.
[indent] Мальбонте меня целует. Уверенно, неспешно, изучающе. Где-то на окраине моего сознания бьется чужое паническое требование вырваться, оттолкнуть его, выплеснуть оскорбления, созданные чужим воображением. Но я отмахиваюсь от него, практически не задумываясь.  И осторожно отвечаю на поцелуй. Не потому что у меня нет выбора, а потому что я так хочу. Единственное, чего мне сейчас не хватает – это возможности обнять Мальбонте, перебирая пальцами пряди на его затылке.
[indent] Поцелуй затягивается, и у меня на долю мгновения появляется мысль, что я действительно могу задохнуться. Но даже она не пугает. А потом  Мальбонте  отступает, и вдыхаю воздух пересохшими губами, чуть не поперхнувшись.
[indent] - Отпусти меня,- прошу негромко. И сразу же оплетаю освободившимися  руками шею Мальбонте, не давая выпрямиться. – Какой запах у твоей силы? – спрашиваю, глядя в его глаза. И целую сама, не так напористо и скорее робко.
[indent] Потому что хочу.

[indent] А потом он целует меня снова. И этот поцелуй отличается от первого, словно Мальбонте старательно сдерживает одновременно и свои желания, и свой характер, и свои силу. Он не робок, не стоит так думать, но бережен. И это чувствуется, помогая расслабиться, плыть на волнах ощущений, водя пальцами по его затылку. И да, мне искренне жаль, что он останавливается, чтобы начать объяснять. Но, наверное, это правильно.
И я не вспоминаю о Бонте ни единого раза за это время. Наверное, я обязана испытывать чувство вины наравне с ужасом, вызванным тем, что творю. 
[indent] Я даже в красках представляю, как отреагировала бы серафим Ребекка Уокер, если бы застала нас с Мальбонте у меня в комнате целующимися. Еще и меня в том виде, который логичнее было бы назвать полураздетой, чем одетой. Парадоксально, но полудемон в который раз напомнивший о своей крови, ведет себя так, словно я одета в полностью закрытый комплект одежды из плотной ткани, а не шелковую ночнушку с тонкими бретельками…
[indent] И мне объясняют особенности полученной силы, ее влияние, как будто я сейчас сижу на уроке или факультативе В Школе, а сам Мальбонте – мой наставник. Слушаю я внимательно, не перебивая. Но я пока не знаю, как отношусь к тому факту, что перестала быть пустым сосудом, как тут меня презрительно называли в глаза. Стала, как все.  Цвет моей силы не волнует никого, даже советников из Цитадели. Похоже, что всех вполне устроило то, что силу в меня вложил их драгоценный создатель. А откуда он ее взял - это уже нюансы.
[indent] -  Не нравится, - отвечаю спокойно, не видя смысл лгать. – А разве должно? Меня никто не спрашивал, хочу ли я здесь оказаться. Зато с первого дня оказалось, что всем вокруг что-то должна, хотя я никого из них не знаю… Не знала, - уточнила. – Но все равно, я предпочитаю делать свой выбор сама. И расплачиваться за свои поступки, а не за чужие.
[indent] Мальбонте подхватывает меня на руки и осторожно относит к кровати, опуская на простыню, чтобы устроиться рядом с кроватью. И я в который раз теряюсь в противоречивых желаниях. С одной стороны, я бы и сама дошла до кровати. Тут пара каких-то несчастных шагов. С другой. С другой я совсем не против была бы остаться в его руках. И я спокойно ложусь на бок, подпирая голову рукой и рассматривая темную макушку своего гостя.
[indent] Мне все время кажется, что наша встреча пошла не по его плану, и Мальбонте рассчитывал на совершенное иное. Не знаю, хорошо это или плохо. Но разочарованным он не выглядит. Возможно озадаченным слегка. И его просьба только усиливает мои ощущения.
[indent] - Я не знаю по какому, - улыбаюсь немного виновато. – Мальбонте? Можно я буду звать тебя Малем? Не подумай, что я хочу тебя как-то задеть. Но у нас, людей, есть что-то вроде традиции использовать сокращенный вариант имени. Мое полное имя – Виктория, но самой мне больше нравится Вики. Так меня называет отец, - улыбка превращается в мечтательную. – Но если тебе не нравится, то могу и Мальбонте.
[indent] Полудемон ловит мою руку, хотя я и не пытаюсь ее спрятать. И между нашими ладонями струятся нити тьмы. Это немного странно, стать, наконец, частью мира магии, даже если сила – это не в полном смысле слова магия. Но не страшно. Снова не страшно. Словно , там, под пылающим деревом, выгорело мое чувство страха. Не до конца, нет. Но от него остались какие-то жалкие ошметки. И потому я творю глупости, говорю правду там, где стоило бы смолчать или солгать, и не боюсь. И даже не опасаюсь, что когда все-таки испугаюсь, станет слишком поздно что-то исправлять. Но я не вижу ничего, что стоило бы исправить сейчас.
[indent] - Дааа, - выдыхаю с восторгом, потому что сила ластится, гладит ладонь, словно щенок, который напрашивается на ласку. Только  у силы нет мягких шелковистых ушей, за которыми можно почесать. А жаль.
[indent]  Все-таки забираю руку, сползаю на ковер рядом с Мальбонте и прислоняюсь к своей кровати в точности, как он.  А потом, впадая в легкий ступор от собственной безрассудности, тяну его за плечи, вынуждая устроить голову  на моих коленях. Мои пальцы осторожно массируют его виски, понемногу забираясь в волосы.