Никто сначала не обратил на это все внимание. Конечно же, какая-та мелкая местная газета немного осветила ситуацию, предупреждая хозяев животных быть осторожнее. Были еще пара активистов, что обращались в полицию с криками о том, что это ни в какие ворота – убивать беззащитных животных и выставлять так на всеобщее обозрение, какое право имеет этот недоделанный Потрошитель. Уилл тоже лишний раз внимательнее следил за своей стаей. И все же тот, кто выставлял убитых животных на каком-то алтаре с рунами у входа в лес, не могли поймать два месяца, а подобные случаи продолжали накапливаться. Но это все еще никак не касалось самого Грэма или Кроуфорда.
Итак, через два месяца на алтаре появился голый человек. Женщина была жива, но абсолютно ничего не помнила о том, как туда попала, и в целом ее единственные слова касательно этого были в том, что на камне лежать холодновато. Все отнеслись к этому скептически, как-никак столь холодный ответ скорее принес недоумение от общественности и слова про гонцов за славой. Это дело все еще никак не относилось к интересам ФБР.
Говоря откровенно, пока не появился второй человеческий труп, дело все еще никак не интересовало ФБР. Хотя Уилл считает, что это никак не интересовало самого Кроуфорда. Да и в первом случае не интересовало вообще почти никого, ведь в первом случае был убит простой бродяга, которого общество скорее отбросит прочь, чем найдет сопереживание. Второй же случай был куда более шокирующий: это был молодой парень, только-только окончивший школу, и был восходящей звездой футбола в городке; его обнаружили расчлененным на шесть частей на очередном алтаре у леса. Конечно же, как тут не сопереживать так, будто умерла последняя надежда человечества, как и штурмовать отделения полиции еще более активно.
Уилл не был на месте убийства, как и почти вся команде Кроуфорда, но фотографии были такими безликими. Там прослеживалось поклонение, предложение самого дорогого, что имели, но все же лицо было не разглядеть. Лаборатории тоже не чего было предложить – не было никаких улик, никакого ДНК, не было хоть чего-то, за что можно было бы зацепиться. Так что, как бы ужасно план не звучал, но у них не было ничего кроме ожидания.
Еще один труп, но на этот раз немного более извращенный – жертву каким-то образом полностью запекли и положили на алтарь вместе с зеленью. И все же там опять было пусто, отстраненно и безлико. Все было сделано для блага, чтобы привлечь внимание того, кто принял бы этот дар и благословил того, кто все это совершил. И все же Уилла никак не покидало чувство, что все это было сделано далеко не одним человеком. Единственное, что делало ситуацию более напрягающей, так это то, что через время Лаундс написала о том, что жертва была сожжена заживо и являлась прекрасной женой и великолепной матерью пяти детей, которая погибла по вине, конечно же, несостоятельной полиции. Была причина, по которой рыжую женщину не очень-то любили.
И все же Грэм никак не мог разобраться во всех этих чувствах, что бушевали внутри него. Все было предельно понятно, но и непонятно совсем. Там было безумное поклонение, последняя надежда на того, кому преподносили подобные дары. И было абсолютно понятно, что поклонялись они не человеку, не корове или другому обычному животном, там просто разило сверхъестественным элементом. А судя по тому, что ответа они очевидно не получали, единственный выход, что видели - это продолжать пытаться.
Доктор Кац предложила посмотреть в книжке про фольклор, каике монстры могли населять их мир. Все посмеялись, но почти все они обратились к книгам и интернету в тот же вечер. Говоря откровенно, итогом было слишком много монстров, к которым могли поклоняться и приносить жертвы. А найденные руны подходили к североамериканским народам, но никто из команды не смог расшифровать их самостоятельно, так что было направлено соответствующий запрос в академию.
К тому моменту, когда Уилл нашел себя в плену своих мыслей и рассуждений вслух в кабинете Доктора Лектора, ответа все еще не было. История была простой, но ответов не было никаких. И, говоря откровенно, Грэм все больше не мог понять:
- Кому именно они поклоняются? Для чего? – немного замолчав, мужчина продолжил, сосредоточив свое внимание на пуговице своей клетчаткой рубашке, что, казалось, держалась так же, как и сам Уилл, на последней тонкой нити. – Что может сделать тот, кто принимает человеческие жертвы так избирательно?
Хотя и о чем это он, когда поклонялись всего лишь идеи существования какого-то существа. Но все же были ведь целые фанклубы посвященные Чесапикский потрошитель, так что, наверное, им стоило ожидать, что был кто-то облаченный в костюм принимающий подношения. Вопрос однако был в том, как долго этот маскарад продолжит уносить жизни.