гостевая правила занятые роли нужные

reflective

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » reflective » фандом » ДОМ МИЛЫЙ ДОМ


ДОМ МИЛЫЙ ДОМ

Сообщений 1 страница 24 из 24

1

ДОМ МИЛЫЙ ДОМ [8 июля, наше время]
Sunrise Avenue — Only

[indent]Место: Токио, квартира Асами. Душ Асами. Постель Асами.
[indent]Участники: Асами и Аки

https://forumupload.ru/uploads/001b/2f/0f/464/848731.jpg
После возвращения из незапланированного медового месяца, Асами очень серьёзно отнёсся к просьбе Акихито взять на себя за него ответственность. Вот Асами и взял. Столы, комод, тумбочку. Футон. Всё взял. Всю мебель взял и перевёз к себе. Осталось самая малость — забрать самого Такабу домой.
Мнение Такабы — не существенно.
Желания Такабы — не существенно.
От криков отлично помогает кляп.
До поездки в Гонконг Такаба видел Асами, который его хотел.
Теперь ему придётся столкнуться с бизнесменом, который его любил.
И сложно сказать, что хуже.

Отредактировано Asami Ryuichi (10.03.2023 01:05:14)

+3

2

Спустя несколько месяцев невольного пребывания в Гонконге, Такаба наконец-то смог вернуться домой в Японию. Очень даже неплохой старт, чтобы жизнь постепенно начинала возвращаться в свое привычное русло.

Как же он устал от всех этих больных на голову чертовых мафиози-извращенцев! То тебя похищают, то используют как секс-раба, то стреляют, то душат! Да ну вас всех к черту!

Ну и раз он теперь оказался на родной земле... Первое, что сделал Акихито — в очередной раз быстро дал деру от Асами. Ну, по крайней мере, он так думал. Счастливый, довольный и сверкающий пятками кроссовок, устремляясь подальше от здания аэропорта и поближе к друзьям, которых, по ощущениям, не видел уже лет сто. Вот только суровая реальность не заставила себя долго ждать.

Несколько часов спустя, когда Такаба и компания решили завалиться к нему, оказалось, что квартиру фотографа обчистили. И вором оказался никто иной как Асами Рюичи. Глава мафиозного мира Японии опустился до самого обычного воровста! Эгоистичная сволочь. Возмущению Такабы не было предела, и он очень надеялся, что в этот самый момент один конкретный человек сидит и заходится икотой, настолько злобно фотограф смотрел на ключ, бубня под нос явно что-то похожее на проклятия.

А ведь парню всего-то и надо было, что один-два дня — ладно, неделю-две! — полного спокойствия и отсутствия Асами поблизости, чтобы разложить все недавно произошедшее по полочкам и решить, а что же, собственно, делать дальше.

Вся эта ситуация с Фейлоном и документами наглядно и красноречиво показала, что Такаба нуждается в Асами гораздо больше, чем открыто признает это. По крайней мере, самому себе он точно мог в этом признаться. О том, что творилось на острове, Акихито до сих пор мог вспоминать только с полностью красным лицом и желанием куда-нибудь сныкаться от накатывавшего стыда. Даже он сам не ожидал от себя такого... Это все последствия шока. Да. Не иначе.

Проблема заключалась в том, что давать ему столько времени Асами явно не собирался, о чем свидетельствовали висевший на стене ключ и полностью пустая квартира. Но и плясать под чужую дудку Акихито не хотел. Вот хотя бы чисто из вредности и принципа! Но ключ все равно забрал, засунув во внутренний карман куртки, и отправился ночевать к Ко. Обломись, Асами!

* * *

Такаба не сомневался в возможностях бизнесмена найти его где угодно, даже на другом конце земного шара, если тому приспичит. И если фотографа на стали дергать, пока тот находился у друга, значит, либо у Асами было слишком много дел, либо тот просто сниходительно решил ослабить поводок. И если быть максимально честным, то Такабе не нравился ни один из этих вариантов! Сначала этот старый извращенец делает, что ему вздумается, а потом пропадает? Чтобы Такаба сам к нему пришел и угодил в очередной капкан? И ведь каждый раз срабатывает... Сволочь.

Не то чтобы Акихито не учился на своих ошибках, просто... ему тоже нравилась эта своеобразная игра. И он никогда не оставлял своих попыток обойти Асами. Даже если ради этого надо было идти в логово зверя.

Однако у парня была еще одна причина для того, чтобы нагрянуть в гости к бизнесмену, так "любезно" предоставившему ему ключ от своей квартиры, — фотокамеры. Асами забрал самое дорогое и ценное, что было у Такабы, и что являлось важной составляющей его работы! Без них он не мог гоняться за сенсациями. Нет камер — нет работы — нет денег. И этот Миторай опять будет зубоскалить, что он лучше. Да черта с два!

Небоскреб в элитном районе с постоянным видеонаблюдаением и охраной, консьерж на входе и, конечно же, огромная квартира на самом верхнем этаже — меньшего от Асами можно было даже не ожидать. По сравнению с такими хоромами квартира фотографа была просто крошечной, а все вещи парня и вовсе уместились в одной из комнат, и даже после этого в ней оставалось достаточно места.

— Мда уж, красиво жить не запретишь, — задумчиво и как-то немного удрученно выдал себе под нос, ходя из комнаты в комнату и осматриваясь. Но особо сильно забить голову тем, насколько в разных мирах они живут Такаба не успел — увидел то, за чем пришел. Камеры! Под замком...

— Аргх!.. Да ты издеваешься, — какие-то левые мысли? Удрученное состояние? Что это такое? Все разом вылетело из головы, вытесненное раздражением и желанием кое-кого стукнуть. Мало того, что забрал без спроса, так еще и замок повесил! — Это мои камеры! — пустая квартира совершенно не мешала фотографу громко возмущаться, пытаясь между делом отыскать ключ. Которого здесь, судя по всему, не было и в помине. Не мудрствуя лукаво, Такаба нашел в квартире ящик с инструментами и просто сломал крепление. Плевать на сохранность тумбочки, это всего лишь деревянный ящик, не более. Такие можно найти везде и когда угодно. А вот камеры — это святое. Но унести их все он сейчас все равно не мог, поэтому забрал только парочку, а за остальными вернется чуть позже. Обязательно вернется! Не оставлять же их Асами.

* * *

И вот несколько дней спустя Акихито вновь нагрянул в гости к Асами, пока тот был на работе. За это время парень также успел узнать, что его договор на аренду квартиры был расторгнут, а один жопашный мафиози получил еще порцию сообщений о том, что так поступать нечестно; что он нагло игнорирует права человека и конкретно его, Акихито; и что вламываться в чужие квартиры и забирать оттуда без спроса все вещи — это воровство и преследуется законом! При этом в ответных сообщениях Такаба не нуждался, ему просто надо было выплеснуть свое негодование на человека, который и являлся причиной всего этого хаоса. Как обычно.

И как бы это было ни прискорбно, но и в этот раз Акихито не мог забрать с собой свои сокровища — сегодня он вернулся, чтобы проучить Асами. Хотя, если получится, то и камеры все-таки заберет. Однако первоочередным пунктом плана было выбраться живым из квартиры до того, как Асами предпримет что-либо в ответ, поэтому технике придется немного подождать. Убегать от бизнесмена, пытаясь ничего не повредить из оборудования — такое себе. Да и лишний вес будет мешать.

Такаба не сомневался в том, что, вероятно, Асами и так уже в курсе, что фотограф опять нагрянул в его логово, но его планам это нисколько не мешало. И даже если бизнесмену действительно об этом сообщили, то что можно взять с парня, у которого в руках всего лишь обильный пакет с едой (большая часть из которой — вредная и нездоровая пища) и немногим больше обычного рюкзак за спиной?

Только не подумайте, что Акихито смирился со своей участью и начал понемногу перебираться в чужой дом. Просто он решил максимально и заранее подготовиться, потому что потом выйти из квартиры у него возможности не будет, пока план не осуществится.

А план был донельзя прост и больше напоминал детскую шалость, чем действительно стоящую месть. Но и Асами не особо сильно напортачил, забирая все вещи парня, чтобы придумывать что-либо более грандиозное. Да и все равно он считает его ребенком, так что надо соответствовать!

Тем не менее, каким бы простым и гениальным план ни был, Такабе все равно пришлось повозиться с его осуществлением: прихожая Асами не предполагала, что в один прекрасный день одной светлой голове захочется установить над дверью ведро с водой, которое среагировало бы на опускание дверной ручки. Но все тот же чужой ящик с инструментами, несколько метров купленной в магазине веревки, пару крючков и вбитых гвоздей для их крепления и вроде как оно даже держится и не стремится рушить планы парня вот так вот сразу.

Проверив и убедившись, что все работает, как надо, Такаба отправил Асами сообщение, что у него к бизнесмену серьезный разговор и что он будет ждать его у него дома. На этом первая часть плана была закончена, а с лица Акихито еще какое-то время не сползала коварная ухмылка, стоило только представить, какое выражение будет у Асами, когда он придет домой и получит свой "подарок".

Реализация второй части плана была гораздо проще — всего лишь отнести рюкзак на балкон и найти удобное место, чтобы подхватывать его на бегу. Ради этого Такаба немного пододвинул один из шезлонгов и убедился, что при беге из коридора на балкон расстояния как раз хватает, чтобы зацепить рукой лямку рюкзака, закинуть его на плечо и при этом ни во что не врезаться по пути.

Ну и, конечно же, это был не просто рюкзак, а парашют. Было дело, что когда-то Такабе пришлось делать репортаж по прыжкам с высоты, ему даже предлагали попробовать более экстремальный вариант — банзай-парашютизм, но парень стоически отказался. Впрочем, сейчас он немного об этом жалел, потому что с большой долей вероятности это сегодня могло бы ему пригодиться.

И пусть различных связей и знакомств у Асами было в разы больше, благодаря своей работе Акихито тоже разжился парочкой полезных контактов. Как, например, тот самый инструктор по прыжкам. Такаба клятвенно обещал вернуть снаряжение в целости и сохраности, правда на вопрос, где он собрался прыгать, фотограф лишь отшутился, что пойдет в донельзя опасное место, которое не имеет права разглашать. И что, возможно, парашют будет его единственным способом выжить.

В общем, закончив с приготовлениями, Такаба вместе с целым пакетом еды перебрался в гостиную поближе к телевизору, загрузив диск с фильмами и приготовившись ждать. Все равно Асами вряд ли придет раньше полуночи, а значит, у парня в запасе есть несколько часов приятного времяпрепровождения.

+2

3

— Считаешь, этого достаточно, чтобы заплатить за предательство?

“Продажный прокурор специального района Сибуя найден мёртвым в своём доме! Полиция расследует связь с якудза!”

Асами бросил газету со скандальным заголовком на стол рядом с серебряным блюдом, на котором лежал для него дар, и поднял голову, пристально рассматривая стоящего перед ним мужчину.

После того, как он вернулся из Гонконга, точнее с тропического острова, где дал Акихито возможность залечить травмы, как физические, так и душевные, почти все свои силы Асами бросил на то, чтобы вернуть своё чуть пошатнувшееся положение. Шакалы вдруг решили, что лев то ли при смерти, то ли вообще издох, поэтому Асами пришлось пройтись по истерически гавкающим шавкам гребёнкой с частыми зубцами. Нашлись вдруг претенденты на его каналы поставок, отели, ночные клубы. Сион. Но не это бесило его до скрежета зубов. Мелкие твари осмелились посягнуть на самое ценное, что у Асами было. Его собственность. Его мальчика.

Его Такабу.

Украли, выхватили прямо окровавленных рук — простреленное плечо, несмотря на хорошее заживлёные раны, всё ещё ныло в холодные, влажные дни, — изнасиловали, избили, пытались задушить, убить, переманить. Нет. Асами Рюичи такого не прощает. А крематориям всегда требуется топливо, чтобы держать их зажжёнными. Асами был готов предоставить его в любых количествах.

Синдзи Ямадо спасло от смерти только то, что к похищению Акихито тот не имел никакого отношения. Ямадо сдал прокурору две цепочки поставок из Гонконга в Японию,а последний возжелал сделать себе карьеру на аресте могущественного бизнесмена, хотя вот уже почти десять лет кормился с рук Асами. Заговорщики рассчитывали, что Асами в Гонконге или убьют, или сильно ранят, подкосят влияние, но Фейлон, верный данному слову, ни преследовать, ни предъявлять претензии не стал, как и особо распространяться о произошедшем, и вперёд Асами в Токио вернулся слух, что он теперь с байше в дружественных отношениях. Впервые за последние семь лет. Асами, конечно, не обольщался, что Фейлон так быстро унял свою любовно взращиваемую ненависть к нему, но, они хотя бы смогли нормально расстаться, не стреляя друг в друга.

Благодаря Акихито.

Благодаря Акихито, Асами получил шанс исправить ту оплошность, что он допустил с юным Фейлоном семь лет назад. И получить уже, в конце концов, доступ к байше. И к Фейлону. И его идее фикс заставить Асами страдать.

А он ведь говорил не ходить к безумному братцу. Он говорил не стрелять. Но кто бы его хоть когда-нибудь слушал? 

— Смогу ли я когда-нибудь заслужить ваше прощение, Асами-сама? — Ямада раболепно согнулся перед тяжелым письменными столом Асами, прижимая к груди перевязанную руку. 

— Я понимаю, почему ты это сделал, — обманчиво мягко ответил Асами. — Но оправдываю ли? Вернёшь ли ты моё доверие? Сможешь ли ты теперь ходить по улицам и не оглядываться назад? Задай лучше эти вопросы. А ответы на них можешь дать лишь ты. И твои поступки.

— Асами-сама, — выдохнул сквозь зубы Ямада. — Я никогда в жизни…

И осекся, глядя на протянутый ему через тёмную, лакированную столешницу тяжелый нож танто. Вздрогнул всем телом, смотря в спокойные, равнодушные глаза цвета жидкого мёда. Увязая в них, словно муха, залетевшая в улей. Содрогаясь от ядовитых укусов молчаливых, невысказанных слов. И будто заворожённый этим взглядом медленно поднял руку, обмотанную бинтом и забрал нож. Положил правую руку на серебряный поднос рядом с газетой, на котором на окровавленной тряпке лежал кусок его плоти. И теперь должен был добавиться второй.

Ямада вытащил клинок из деревянных ножен, нечитаемо глядя на сталь.

— Закуси!

Асами бросил на стол свой ремень, и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Он не отрывал от мужчины взгляда, когда тот поднял со стола ремень и зажал между зубами, не переставал смотреть все те долгие, бесконечные минуты, когда Ямада, дрожа, отставлял мизинец на подносе, смотрел, как тот, не в силах с первого раза отрезать палец уже покалеченной левой рукой, глухо воя сквозь стиснутые зубы, отпиливал кость.

— У тебя закончились шансы на ошибку, Синдзи-кун, — сказал он, поднимаясь с кресла и возвышаясь над скорчившемся от боли Ямадой. — В следующий раз, когда задумаешь предать меня, я приду за твоей семьёй: женой, детьми, родителями, друзьями, золотой рыбкой твоей дочери. И заставлю тебя смотреть, как они умирают, прежде чем позволю совершить харакири. Я простил тебя, Синдзи-кун. — Асами обошёл стол и остановился напротив мужчины, вытаскивая из его рта ремень со следами вмятин от зубов на толстой коже. Подвинул к себе аптечку и вытащил стерильный кровоостанавливающий пакет, разрывая обёртку. Перехватил руку из которой лилась кровь, поднял вверх, накладывая повязку и с силой перевязывая её жгутом из эластичного бинта. — Ты заплатил за своё предательство, я удовлетворён. Что ты будешь делать дальше, это только твой выбор. Сделай его мудро. Усвой сегодняшний урок. Выпей, — вытряхнул он две капсулы обезболивающего и подал стакан с водой. — Это адрес врача, — вложил он в передний карман рубашки визитку. — Он окажет помощь и не будет сообщать властям. Выпишет лекарство. Не отказывайся, раны нужно почистить.

— Я не заставлю вас усомниться в моей верности, Асами-сама! Спасибо!

— Докажи. И ты сможешь вернуться. Но пока с должности в Токио я тебя снимаю и перевожу в Иокогаму. У тебя есть две недели, чтобы передать дела преемнику и собрать вещи. Жильём я обеспечу, как и школой, жене скажешь, что получил переназначение от компании. — Асами завернул два мизинца в окровавленную тряпку и убрал их в большую деревянную шкатулку, закрывая на ключ. — В деньгах ты не потеряешь, но доступ к поставкам для тебя будет закрыт. К поставкам и любым другим делам, где требуется моё доверие.

— Смогу ли я вернуть его?

— Зависит от тебя, Синдзи-кун, — Асами помог Ямаде надеть куртку. — Ты потратил два шанса. Этот — последний.

— Я не подведу! — Ямада низко поклонился, пятясь назад. — Вы не пожалеете! До свидания, Асами-сама.

Асами склонил голову, прощаясь и наблюдая, как Ямада уходит. Дождался, когда за ним закроется дверь, стиснул пальцами переносицу, снимая напряжение с глаз. Он не был бессмысленно жестоким человеком. Не был несправедливым, и в целом не получал удовольствия от убийства людей. Хоть и убивал их лёгкостью без чувства вины. Но всегда старался прибегать к самому серьёзному решению лишь когда не оставалось выбора. Он должен был Ямаду убить, не стерпеть предательства, но когда тот провёл юбицумэ и принёс ему в знак преданности мизинец, а также доказательство казни своего подельника — передумал. Лишь только не принял ритуал, посчитав, что одного пальца будет мало.

Слухи об этом распространятся. Ямада не сможет скрыть от людей двух отрезанных пальцев, фактически раскрыв свою связь с якудза. И хоть сам Асами ни в один из кланов якудза не входил, он держал со всеми ними тесную связь. И пользовался их методами и возможностями для устрашения и контроля власти.

Сейчас ему требовалось очень много контроля, власти и устрашения.

Смартфон на столе издал резкую трель, заставляя нахмуриться и забрать его. Сигнал, что охранная система в его квартире нарушена и входная дверь открыта кем-то, кто явно не он. Асами разблокировал экран, запустил приложение видеонаблюдения за квартирой и хищно улыбнулся.

Именно то, чего не хватало ему все эти последние дни.

Он соскучился.

— Пришёл вытащить оставшиеся вещи, малыш? — спросил он у телефона, пока будил компьютер и подключался к камерам видеонаблюдения уже через большой экран. Его очаровательный и сердито хмурый Такаба устраивал в его же квартире активность. — Восхитительно, — пробормотал Асами, наблюдая за собственной входной дверью. — Что ты делаешь, Такаба? О, нет! — поморщился он от звука молотка. — Мои дубовые панели! Итальянские! Тебе придётся за это как следует заплатить, — с мягкой угрозой в голосе произнёс он, снимая трубку и вызывая Киришиму.

— Асами-сан? — Кириши появился в дверях, ожидая приказа.

— Организуй переезд семьи Ямады в Иокогаму, — сразу перешёл к делу Асами.

Европейские части его воспитания нередко приносили ему дополнительные дивиденды, позволяя выстраивать деловой протокол несколько по другому, чем требовали того японские традиции. И во многом это позволяло ему действовать решительнее и быстрее своих конкурентов, не расшаркиваясь на лишние поклоны, которые часто не просто тормозили заключение договоров, а превращали их в бесконечно тянущиеся переговоры с изящным лавированием по фэн-шую между своими интересами, нежеланием обидеть и японским правилом никогда не говорить:“нет”. Воспитанный одновременно в японской и европейской культурах, Асами брал из каждой то, что требовалось ему прямо сейчас для эффективного взаимодействия с миром. Киришима уже привык к особенностям своего босса и с истинно самурайской выдержкой терпел всё.

Почти всё.

—  Выдели им квартиру и свяжись с управляющим отеля, он должен устроить Ямаду на работу, но к каналам поставок чтобы даже не приближался.

— Разумно ли было оставлять его в живых? — Киришима записал всё в ежедневник и посмотрел на босса.

— Иногда прощённые предатели становятся самыми преданными слугами, — Асами брезгливо осмотрел кровавые лужи и подвинул Киришиме деревянную шкатулку с пальцами Ямады. — Убери здесь всё. Чтобы не осталось следов.

— Как обычно, господин, — поклонился Киришимся, забирая коробку. — Установить слежку за Ямадой?

— Разумеется. — Асами едва заметно улыбнулся человеку, который был его самым доверенным лицом. И знал если не все, то большинство секретов точно. Человек, верность которого была его опорой и во многом помогла создать бизнес-империю Рюичи. Человек, предательство которого бы разрушило её до основания. Но даже Асами приходилось хоть кому-то доверять. — Я не верю ему, поэтому проверяйте всех, с кем он свяжется и войдет в контакт. Пусть Сато организует прослушку всех телефонов и установит круглосуточное наблюдения. Я хочу знать каждого, с кем Ямадо или его жена войдёт в контакт. До последнего курьера пиццы.

— И если он снова предаст вас?..

— Значит он будет убит, — равнодушно бросил Асами, закрывая тему работника-предателя. — Я решил сегодня раньше закончить и уехать домой.

— Насколько раньше?

— Прямо сейчас.

— Вам… что-то нужно? — удивлённый Киришима с трудом, но сдержал изумление в голосе. Однако маленькая запинка всё равно выдала его.

— Нужно. Часам к десяти закажи доставку ужина из “Парадиз”. Удвой все порции и пусть сделают мясо на гриле с картофелем-фри. И пришли коробку пирожных из… любой кондитерской, которую ты посчитаешь лучшей.

— Такаба-кун присоединится к ужину?

— О, да. Такаба-кун однозначно присоединится к ужину. — Асами угрожающе ухмыльнулся изображению Акихито в мониторе, закрыл программу, выключил компьютер и поднялся из-за стола.

Киришима едва слышно вздохнул, склоняясь в почтительном поклоне. С одной стороны он Такабу недолюбливал, справедливо считая его источником всех последних проблем Асами. С другой — он ещё ни разу не видел, чтобы его босс был так кем-то увлечён. По настоящему серьёзно, настолько, что даже несколько смягчало жёсткий характер бизнесмена, придавая безжалостной машине черты настоящего человека. Правда, касалось это лишь одного аспекта жизни Рюичи, того, где мелькал своевольный мальчишка с вульгарно выкрашенными волосами и непочтительными манерами. Но пока Асами подобное поведение нравилось, и он позволял себя оскорблять, терпеливо выслушивая все обрушивающиеся на него кары небесные, кем был Киришима, чтобы идти против слова босса? В конце концов, теряя терпение, Асами всегда умел эффективно заткнуть пацана. Киришима насмотрелся на все способы, некоторые из которых он хотел бы навсегда вычистить из своего мозга. И большое спасибо создателям немецких премиальных автомобилей за перегородку между водителем и салоном.

Но он был бы ещё более благодарен, если б господин закрывал стекло до того, как стаскивал штаны со своего любовника. А не после, когда это делал сам Киришима, так как отчаянно стонущий фотограф отвлекал его от движения на дороге.

Конечно, все кто был приближен к Асами, — те очень немногие доверенные люди, — прекрасно знали о некоторой бесстыдной распущенности и извращённости своего хозяина. Знали и либо игнорировали, либо убирались подальше. Иногда не по своей воле и по частям. Киришима из первых. Ему абсолютно, по самурайски преданно безразлично кого, где и в каких позах трахал босс, но всё же информация о том, как громко умел кричать во время секса Такаба Акихито не то чтобы сильно была нужна.

Вообще не нужна.

Однако он не мог не признать, что придавая господину мягкость и в чём-то слабость, Такаба-кун одновременно с этим завершал личность Асами, дополняя её и делая истинно цельной. Монолитной. Парадоксально, но ещё более свирепой и жестокой, бескомпромиссной. Потому что в чём-то Асами мог и умел отступать, но только не тогда, когда это касалось Акихито. Как смертельно раненный зверь, защищающий своего детёныша, Асами за своего мальчишку уничтожал без жалости и особого разбора. И, вначале опасающийся, что Асами после истории с Гонконгом сдаст позиции, Киришима с затаённым восхищением и восторгом наблюдал, как его босс уничтожает и мстит всем причастным к похищению Акихито, к потере документов и смертям верных Рюичи людей. Но, в первую очередь, конечно, разъярённый Асами обрушился на каждого, кто, по его мнению, не так посмотрел, не так потрогал или, не дай Боже, причинил вред Акихито.

Теперь у Асами стало ровно на одну самую важную причину стать самой большой акулой в океане. А судя по количеству пожираемых врагов и конкурентов, стать он собирался как минимум мегалодоном, выкашивая всех хоть сколько-то крупных соперников.

И, конечно же, Киришима не мог припомнить ни одного раза за последние несколько лет, чтобы босс уехал домой раньше.

Впрочем, в машине Асами привычно просматривал документы и перечитывал договоры, помечая моменты, вызывающие вопросы и уточнения у юристов. Он давно и серьёзно готовился расширять сеть своих отелей, пока ограниченных лишь Японией, Гонконгом и Сингапуром. История в Гонконге лишь отложила его планы, но не отменила. Так что на данный момент он рассматривал возможности открытия отеля в Австралии, намереваясь начать покорение европейского мира.

— Приехали, Асами-сан.

Киришима открыл дверь машины, склонившись в ожидании, когда босс выйдет из салона, чтобы закрыть за ним и проводить до входа роскошного небоскрёба, где уже ожидал швейцар.

— Ужин через три часа, — повторил он инструкции Асами. — И вам не обязательно сегодня возвращаться в офис.

— Посмотрим. И свяжись с Кирией. Пусть он узнает, кого пророчат в новые прокуроры. Я должен узнать об этом раньше всех. До встречи.

Асами отпустил секретаря, поздоровался со швейцаром, заходя в здание. На экране телефона свернувшаяся в углу дивана фигурка на огромном диване задумчиво смотрела что-то по телевизору, от чего у Асами в груди разливалось какое-то тёпло-пушистое ощущение того, что его ждали. Даже если пусть облить водой.

Такое дитя.

Асами улыбнулся, вытаскивая магнитный ключ и набирая специальный код на сенсорной панели лифта. Это был его личный допуск на крышу с вертолетной площадкой, который был лишь у него и у швейцара, для экстренных случаев эвакуации людей. С крыши Асами мог спуститься в свою квартиру и зайти не через заминированную водяной бомбой дверь, а секретным ходом, попав сразу в спальню. 

На самом деле он был рад увидеть Акихито. Пока мальчишка скрывался от него, попадал в неприятности, ночевал на запасном футоне друга, Асами успел соскучиться. И нестерпимо захотеть увидеть своего мальчика. И просто нестерпимо захотеть. Пока он поднимался, в паху уже начало пока ещё легко покалывать и возбужденно отзываться на вид стройного тела Акихито на его, Асами, диване. Мальчишке придется отработать испорченные итальянские панели по полной цене с учетом инфляции. С процентами.

Привычный, отработанный многочисленными тренировками путь от лифта к люку на лестницу, ведущей в квартиру, занял несколько минут, бесшумный спуск в скрытую комнату, кодовый замок которой открывал потайную дверь через шкаф в спальню, и вот Асами уже разувался, оставляя ботинки возле двери. Осторожно ступая, он вышел в коридор, огибающий гостиную, чтобы так же неслышно войти через вторую дверь, с противоположной стороны от прихожей, за которой время от времени приглядывал Акихито.

Первое правило ведения боя: никогда не располагайся  на территории врага, досконально не изучив все входы и выходы.

— Добро пожаловать домой, малыш, — громко произнёс Асами, приваливаясь к косяку двери и блокируя выход на террасу, куда зачем-то ходил Акихито. Асами выяснять это не хотел, но на всякий случай прикрыл проём собой, оставляя для побега Такабе только парадный вход, выйти через который сухим точно не получится. Буквально. К тому же дальше бежать было некуда, так как Асами попросил швейцара заблокировать лифт на его этаж на два часа или до звонка самого Рюичи. — Соскучился?

+2

4

— Тадайма~а, — чисто рефлекторно, но все равно как-то расслабленно легко, словно каждый день он только и делал, что говорил Асами подобное, выдал в ответ, не отрываясь от происходящего на экране. — Слушай, а это правда, что можно вот так вот прицельно по органам стрелять? Хотя, чтобы промахнуться с такого расстояния, стрелявший должен быть криворуким идиотом. Но попасть ладно, а именно чтобы настолько точно: печень, легкие, селезёнка, сердце? — да, вместо того чтобы как любой нормальный среднестатистический человек восторгаться игрой актеров, спецэффектами, музыкой и прочим по списку, Такаба наблюдал за игрой Стэтхэма в данной сцене с чисто исследовательским любопытством и интересом. Да и, собственно, а почему нет-то? Тем более, что у фотографа была возможность получить ответ от того, кто реально имел дело с оружием.

— Если ты знаком с анатомией и умеешь метко стрелять, то да. Органы  вообще большие, а пуля — маленькая.

И только тут до Акихито дошло.

— Асами?! — удивленный возглас на всю квартиру едва не заставил самого же парня подскочить на диване, на котором он так удобно провел почти полтора часа. — А как ты...? В смысле... А... — взгляд Акихито постоянно метался с Асами на дверь, через которую, по разумению фотографа, мужчина должен был бы войти, если бы получил свой "подарок". А такое Такаба точно бы не пропустил, не важно насколько был или не был увлечен просмотром. — А что ты здесь делаешь? -  очень гениальный вопрос с учетом того, чья именно это была квартира. Но офигевший от такой неожиданности мозг не был способен реагировать на незапланированные изменения настолько быстро. — Неужели ты так спешил домой, что переделал всю работу? — не теряя зря времени, но и не отрывая взгляда от застывшего в дверях Асами, Такаба ретировался с дивана по другую его сторону. Чтобы немного увеличить расстояние между собой и бизнесменом и чтобы на этом пути оказалось побольше предметов, способных замедлить мужчину.

— Я тут живу, — хмыкнул Асами, не двигаясь с места, но внимательно наблюдая за всеми перемещениями Акихито. — Спешил, — согласно кивнул, отлипая от косяка и перетекая в более собранную и готовую к броску позу. Неосторожная добыча сама забралась в нору к хищнику, и тот не собирался отпускать её так просто. В идеале — вообще не собирался. — Узнал, что в квартире меня ожидает что-то более интересное, чем работа.

На самом деле, Акихито упустил из виду одну очень важную деталь. Точнее даже не упустил, а просто не придал этому значения, считая, что как-нибудь да справится. У него ведь даже план был! И не важно, что этот самый план едва ли не от и до был шит белыми нитками. Вот только "как-нибудь" не прокатило. Не тогда, когда твой оппонент Асами Рюичи. Потому что в этом случае можно смело предполагать, что любой твой план не только априори накроется медным тазом, но и пойдет коту под хвост. И это в лучшем случае! Но... Такаба верил в то, что удача будет на его стороне и в этот раз у него все получится! Не получилось. Опять.

— Понятия не имею, о чем ты, — немного нервно усмехнулся, делая медленный, осторожный шаг назад по направлению к злосчастной двери из гостиной. А ведь как прекрасно все могло бы быть: мокрый Асами, удавшаяся маленькая месть, грандиозный побег! Но нет! Асами не захотел мокнуть и давать фотографу шанс на ликование. Уууу...

Представив на миг мокрого бизнесмена, Такаба невольно замер, сглотнув. Черт! Акихито не видел его почти полторы недели! И теперь было очень сложно отвести от мужчины взгляд. Не только потому, что в противном случае "и да начнется охота!" и ему придется бежать очень быстро (а он не знает теперь куда и как, потому что запасного плана у него не было!), но и потому что он... соскучился. Да! Такаба ни за что не признается об этом вслух, но подмотивом всей этой ерунды с водой (в которую, если быть совсем уж честным, не особо верил даже он сам) была провокация Асами. А то кто-то слишком активно и с головой зарылся в эту свою работу, совсем о нем забыв!

— Поиграем в салочки? — усмехнулся, весело фыркнув, и тут же срываясь с места. Не важно куда — главное вперед и быстро! Добежать до конца коридора и шмыгнуть в первую попавшуюся комнату, тут же закрывая дверь на замок и прислонившись к ней спиной для большей надежности. На счастье (удача все-таки существует!) это была та самая комната, где были сложены в коробках его вещи. И не важно, что вот уж отсюда точно бежать было некуда, а единственный выход находился аккурат за спиной. А через теперь кажущуюся очень тонкой перегородку, которую кто-то лишь по недоразумению назвал дверью, стоял Асами. Распаленный и голодный Асами.

В горле моментально пересохло. Такаба шумно выдохнул и замотал головой. Он сильно сомневался, что дверь сможет сдержать бизнесмена сколько-нибудь долго. Не после того, как тот зашел не через входную дверь. И не когда прошло полторы недели. Поэтому для пущей убедительности, Акихито еще и несколько коробок к двери подвинул. И на возможном пути парочку оставил, если дверь выломают. Может Асами запнется! И тогда Такаба снова побежит.

+2

5

К такому можно было привыкнуть. Да что там, Асами уже привык. Прямо вот в эту секунду. К тому, что в его квартире кто-то был, кто-то, кого он хотел видеть рядом с собой. К тому, что его приветствовал Акихито, расслабленный и довольный — домашний, — сбросивший часть своих колючек у входа. Звук телевизора, который сам Асами включал очень редко.

Ощущение дома.

Он не так давно здесь жил, чтобы успеть освоиться и почувствовать квартиру своей. Да он даже половину мебели ещё не обновил с момента смерти бывшего хозяина. Только заменил кровать — ему требовалась немного больше. Раза в три. И вычистил малую гостиную, — там было столько крови, что потребовался ремонт. Отмыть стены не представлялось возможным. А в остальном… Это было место, где он спал между работой и переодевался. Иногда ел. Принимал душ. Не более того. Ему не зачем было спешить сюда.

Но всё могло измениться. Если бы мальчишка перестал упираться, бросил дурить, дуться и перевёз бы свою капризную задницу к Асами.

— Если ты знаком с анатомией и умеешь метко стрелять, то да, — с лёгкой усмешкой ответил он, бросив быстрый взгляд на экран. Там какой то лысый мужик очень неправдоподобно кого то убивал. Асами точно знал как правдоподобно кого то убивать. У него была большая практика убийств людей. — Органы  вообще большие, а пуля — маленькая.

“Мочевой пузырь. Почки. Селезёнка. Пробьёшь поджелудочную и её содержимое начнет переварить самого себя. Если не сдохнет от болевого или гиповолемического шока и перитонита, то может даже выживет. Постарайся не попасть в печень.”

Стрелять Асами научился раньше, чем дрочить. Драться — раньше чем стрелять. Его учили лучшие инструкторы, которых мог найти отец. Дзю-дзюцу, айкидо, крав-мага,  кёкусинкай, бокс — Асами не требовалось становиться мастером боевых искусств или владеть поясами любых цветов, его задачей было вобрать в себя все лучшие и смертельные приёмы из разных школ, научившись эффективно применять их в зависимости от ситуации.

К тому времени, как семье его отца потребовался профессиональный боец для защиты интересов организации и охраны путей контрабанды наркотиков и оружия на Востоке, где бесконечно проходили одни боевые действия за другими, Асами был готов взять на себя руководство отрядом и отправиться на войну. После того, как он оттуда вернулся, то в совершенстве знал, куда именно надо стрелять, чтобы человек прожил ровно столько, сколько требовалось. Или не прожил вовсе. Какие ранения причиняли максимально много страданий, какие оставляли в живых, какие убивали мгновенно. Как пахнут внутренности. Сожжёная плоть. Кровь.

Акихито не стоило знать, откуда у Асами подобные знания.

Акихито не стоило вообще давать Асами знания о своём существовании. Но теперь было поздно.

— Я тут живу, — хмыкнул Асами, не двигаясь с места, но внимательно наблюдая за всеми перемещениями Акихито по дивану.  — Спешил, — согласно кивнул он, отлипая от косяка и перетекая в более собранную и готовую к броску позу.

Мальчишка снова собирался провернуть свою излюбленную технику побега, но сейчас Асами был на своей территории. В своём логове, куда так неосторожно забралась его добыча, и он не собирался отпускать её так просто. В идеале — вообще не собирался. В идеале он собирался уволочь Акихито в спальню и пару часов знакомить его со своей кроватью. А потом поужинать и, может быть ещё немного повалять по постели.
Погрузившись с головой в разгребание последствий предательства и своего длительного отсутствия, он несколько упустил из виду своего любовника, приставив к нему телохранителей, которые следили, чтобы тот не наделал слишком больших глупостей. Каждый день просматривал отчёты о перемещениях, встречах, контактах и фотографии. Вспоминал перед сном, сбрасывая напряжение в душе. Но в целом да. Преступно мало внимания.

И вот его мальчик соскучился. Требовалось это исправить.

— Узнал, что в квартире меня ожидает кое-что более интересное, чем работа, — сделал он мягкий шаг в гостиную. — И что кто-то портит мне дубовые панели. Из Италии.

Он поймал взгляд Акихито, на мгновение заставляя его замереть, как всегда тот застывал при его виде. Асами практически каждый раз замечал этот момент, когда красивые глаза Акихито затуманивались дымкой желания и сексуального интереса к нему. Он заметил её в ту самую встречу, когда впервые овладел им, лишая девственности. Она пробивалась сквозь ненависть, отчаяние и злость, которые тогда Акихито испытывал к нему. Сквозь ненависть упорно пробивалась похоть.

Асами бы не стал трогать его второй раз, если бы не знал, что Акихито хотел его также сильно, как и он. Асами просто потребовалось немного времени, чтобы показать Акихито потребности своего тела и убедить, насколько ему нужен бизнесмен. И сейчас он снова видел это влечение к себе, даже не смотря на то, что мальчишка пятился назад, собираясь бежать.

Что ж. Асами нравилось его ловить.

— Аки!

Он бросился в погоню, огибая кресло и журнальный столик, упуская жертву из вида — слишком большая была у того фора. Но, как он и предполагал, к выходу тот не побежал, а рванул в другую сторону, пронёсся мимо спальни Асами и скрылся в последней комнате, запирая за собой дверь.

На замок!

Асами дёрнул за ручку. Другой раз. Третий и раздражённо ударил кулаком по крепкому деревянному полотну.

— Акихито, открой дверь! — приказал он, хмуро прикидывая варианты.

Дверь открывалась наружу, выбить её было очень сложно, так как она упиралась в укреплённый железный косяк, вмонтированный в бронированные стены. Когда-то здесь расстреляли предыдущего хозяина, с которым Асами тесно дружил, и после того, как он забрал, получив в наследство квартиру, он её слегка модернизировал, укрепив стены и поставив пуленепробиваемые стёкла, усвоив хороший урок, что нигде не может быть слишком безопасно. В этих комнатах можно было переждать нападение достаточное количество времени, чтобы дождаться приезда охраны. Единственная возможность открыть дверь — выломать замки, но для этого надо было знать, где они находились с обратной стороны, ибо с внешней замочных скважин не было. Ещё, конечно, можно было бы пройти через секретный проход за кроватью Асами, но для этого пришлось бы его раскрыть — раз, и отойти от двери — два. Поэтому, взвесив все аргументы, Асами принял единственное верное решение.

Он вытащил из наплечной кобуры пистолет, который по просьбе охраны после ранения теперь всегда носил с собой, проверил обойму, взвёл курок и разблокировал экран смартфона, чтобы посмотреть, где именно сейчас находился Акихито. Камеры, установленные в квартире, от общей охранной сети он отключал, когда возвращался домой, чтобы ни у кого не было возможности взломать их, но у него оставался локальный доступ для экстренной связи с системой наблюдения, как раз на случай нападения. Асами отправил телохранителю сообщение, что шум в квартире находится под его контролем, ещё раз убедился, что Акихито не передвинулся и не встал на линии огня и сунул телефон в задний карман брюк, чтобы не мешался. Прицелился, опуская дуло так, чтобы пуля не срикошетила о косяк, не задела Акихито, не улетела в стекло, и разрядил обойму в замок, выстреливая его из дерева. Половина патронов на один замок, половина на второй, хоть он и не был уверен, что мальчишка закрылся на оба, второй щелчок Асами не слышал. Но на всякий случай выбил и его. Рванул на себя дверь, срывая остатки цепляющихся за коробку железных деталей, и ворвался в комнату, следя за тем, чтобы не наступить разутыми стопами на острые щепки и не врезаться в коробки.

— Не смей закрывать на ключ проклятые двери в моём доме! — рявкнул он и, всё ещё сжимая пистолет в руках, ринулся на Акихито.

ОТКРОЙ ДВЕРЬ АКИХИТО!

https://forumupload.ru/uploads/001b/2f/0f/464/590732.jpg

+2

6

- Ага, да щаз! Вот прям разбежался и десять раз уже открыл! - весело крикнул в ответ, насмешливо фыркнув. Упрощать Асами задачу по своей поимке Акихито ни в коем разе не собирался. Только усложнять!

Недовольство в голосе бизнесмена из-за того, что между ним и его добычей посмела появиться какая-то несчастная преграда только сильнее раззадорило фотографа. А кто сказал, что будет легко? Когда это с ним, с Такабой, было легко и просто? И скучно? Нет уж, господин-почти-хороший, так просто я тебе не дамся! Да и ты сам не против за мной побегать. Так что вот, бегай!

И пока за дверью воцарилась определенно не предвещающая ничего хорошего тишина, взгляд Акихито лихорадочно метался по комнате: парню нужно было придумать новый план, раз старый не прокатил. И срочно! Кто знает, как долго эта дверь сможет сдерживать звериную натуру Асами.

И когда взгляд в очередной раз зацепился за окно, до Такабы наконец-то дошло - вот он выход же! Еще с прошлого раза парень помнил, что окно выходило на террасу, а не грозило стать билетом на тот свет. А через террасу можно было попасть в другую комнату. Кажется, там была спальня Асами.

- Да, прекрасно... Столько бегать, чтобы в итоге самому туда прийти, - хмыкнул под нос, перемещаясь к окну. Но других вариантов все равно пока не было. Оставаться в комнате, в которую в любую секунду мог ворваться Асами, было не самой лучшей идеей. А в том, что мужчина это может Такаба даже не сомневался. Подробностей не знал, возможностей не знал, но это была квартира Асами и этим все было сказано. Раз он смог пройти мимо "заминированной" входной двери, то и попасть в обычную комнату для него не должно было составить особого труда. Даже если та была закрыта на замок.

Чего Такаба не ожидал, так это того, что Асами перейдет к настолько радикальным методам! Только Акихито было открыл окно и собирался сдвинуть одну из его частей в сторону, чтобы перебраться на террасу, как раздались выстрелы! Этот больной на голову ублюдок начал стрелять в доме! И только ради того, чтобы выбить какой-то гребаный замок!

Первым и инстинктивным желанием возникшем у Такабы при звуках стрельбы было спрятаться за что-нибудь тяжелое и весомое, что могло бы послужить хорошим щитом. Ну так, чисто на всякий случай. Если бы Асами хотел его прибить - давно бы уже это сделал. Так что стрелять в него он точно бы не стал, но... Всегда есть это но! И случайности случаются, даже если ты все просчитываешь и предполагаешь!

Вместо этого фотограф лишь дернулся, закрывая голову руками. Тоже чисто на всякий случай. Рефлекторно. Мало ли вдруг что!

"Ну держись у меня, Асами. Я тебе это еще припомню!"

Матерясь, ругаясь и чертыхаясь себе под нос, Акихито все-таки открыл это злосчастное окно к моменту, как дверь окончательно сдалась под натиском Асами. Точнее, ее просто вырвали. И он ему еще что-то про панели говорил! Итальянские! Да ты, блин, свою квартиру к хренам ломаешь, а я всего лишь вбил несколько несчастных гвоздей! И получилось красиво, между прочим! И если бы ты прошел через главный вход, то ты это оценил! Возможно.

- Не смей стрелять в доме! А если бы ты случайно в меня попал?! А если бы пуля срикошетила?! Ты можешь хоть иногда думать головой, а тем, что у тебя в штанах, прежде чем ты что-нибудь делаешь?! - заорал на него в ответ, еще и зарядил в голову подушкой, которую схватил со стоявшей рядом кровати, тем самым давая выход своему шоку, охреневанию от произошедшего и недовольству за выбранный Асами способ проникновения. Кинул и тут же ретировался через окно на террасу, отходя от проема назад, но продолжая смотреть на мужчину.

- Я и думал! Я все просчитал и никогда бы не попал в тебя! Я умею стрелять.

- И ты также просчитал, куда я отойду, где буду стоять и принял во внимание, что я двигаюсь, а не стою на месте? - недовольно хмыкнул, сложив руки на груди и изредка посматривая в сторону двери в соседнюю комнату.

Если он рванет туда - Асами может просто перейти из одной комнаты в другую. И это явно будет быстрее, чем если сам Аки пробежит через всю спальню и потом столкнется с мужчиной в дверях. А проскочить мимо, когда у тебя просто нет места, где проскакивать, - нереально! Оставаться здесь тоже вечно не выйдет. Пат.

- Раз уж мы все равно здесь стоим и ты не можешь меня, пока что, поймать, а я не могу, пока что, убежать, то давай как раз поговорим о твоем ужасном поведении ранее, - оперевшись спиной на перила и смотря на мужчину, но готовый в любой момент сорваться с места. Он все еще дулся за стрельбу и все еще не забыл об этом, но раз уж все равно выдалась возможность (пусть изначально то смс и было лишь предлогом для водной бомбы), то почему бы и нет.

- Мне не нравится, что ты не обсуждаешь со мной свои решения, а ставишь перед ними постфактум, когда и сам решил, и сам сделал, - насупился, фыркнув. Может Асами и привык к тому, что окружающие его люди беспрекословно и без лишних вопросов выполняют его распоряжения и не удивляются внезапным "капризам", но Такаба не был его подчиненным. - Знаешь, как у меня руки чесались тебя задушить, когда я пришел домой, а там пусто! Ни камер, ни вещей, ни мебели - вообще ничего! Зато на стене висит ключ с припиской, на которой твоя фамилия, - активно жестикулируя и недовольно хмыкнув под конец. - Может я был бы и не против перебраться к тебе, если бы ты нормально, по-человечески, хотя бы это озвучил или просто прямо предложил. Но нет, ты забрал мои вещи, оставил гребаный ключ и даже ни словом ни о чем не обмолвился! Ни до, ни после, - Такаба едва не забылся в своей пламенной речи, что почти подошел обратно к окну, но вовремя себя одернул, вернувшись на место. - А потом и вовсе пропал с концами, ни ответа, ни привета, - едва слышно буркнул себе под нос, наградив мужчину обиженным взглядом.

- И ты правда думаешь, что после такого я так просто возьму и сдамся? - тут же моментально широко и пакостливо усмехаясь, словно это не он тут секунду назад был готов обрушить на голову Асами все кары небесные, рванул в соседнюю комнату. Да и пусть Асами появится в дверях, черт с ним! На этот случай у него есть еще одна подушка, которую он схватил по пути с кровати уже в спальне. Отвлекаем (или огреваем) подушкой и проскакиваем в любое открывшееся место. Все гениальное просто! Главное, чтобы Асами хотя бы на секунду завис от всей той тирады, что Такаба ему выдал. И тогда, возможно, у него появится шанс!

+2

7

Мальчишка выскочил в окно.

Это уже становилось традицией.

— Я не считал, я видел, — раздражённо выдохнул Асами, останавливаясь напротив Акихито. Вытащил из кармана телефон, показывая экран. — Здесь камеры, — махнул он пистолетом куда-то в сторону потолка. — Я точно знал где ты и куда можешь побежать, и никогда бы в жизни не задел тебя.

Хватило с него одного раза. За свою жизнь он встретился со множеством выстрелов, но только один из них напугал его сильнее всех. Когда после оглушающего грохота Акихито упал, а Асами был так далеко, что не успел поймать. Не успел остановить. Он даже не понял тогда, как добежал до нижней палубы, с трудом помнил лишь цветастые одежды Фейлона, который держал ему дверь лифта. А дальше кровавое марево, отпустившее лишь после того, как Акихито зашевелился под его руками и открыл глаза.

Он не знал, что бы сделал, если б не открыл. Если бы так и не смог уловить его дыхания. Если бы Акихито погиб там. Асами бы уничтожил этот проклятый лайнер. Лайнер, Фейлона, Арбатова, всю чёртову русскую мафию. А потом вырезал бы всю байше. Каждого, до кого бы смог дотянуться.

Асами Рюичи был очень спокойным и сдержанным человеком, виртуозно управляющим своими эмоциями. Но если кому-то удавалось его по-настоящему разозлить, то ледяной самоконтроль ледяной глыбы взрывался и превращался в бушующий огненный хаос, сжигающий всё на своём пути.

Даже Фейлон не стал связываться, удовлетворившись возвращением своих документов. В конце концов он поймет, что получил намного больше, чем потерял: похищенные документы и верного слугу. А то, что глава байше не убил Йо Асами точно знал. И немного жалел. Йо был очень эффективным и преданным человеком, много лет снабжавший его информацией прямо из самого нутра байше. Но Асами принял его отставку. Он уважал честную позицию Йо. В конце концов люди имели право менять работу.

— Моё ужасное поведение? — чуть вопросительно приподнял брови Асами. — Аки, — укоризненно произнёс он, впрочем, собираясь выслушать. — Ну, давай.

Он сложил руки на груди, стоя напротив Акихито у распахнутого окна и внимательно смотря на него. Асами, не смотря на то, что являлся мужчиной, ещё и был одним из самых успешных бизнесменов во многом потому, что умел совмещать и делать несколько дел одновременно. В данный момент он слушал и раздевал любовника взглядом, начиная с растрёпанной светлой макушки, — Акихито за эту неделю обновил цвет и покрасился, Асами больше не видел отросших корней и выгоревших на тропическом острове блеклых кончиков. Изящная линия шеи, уродливые синяки на которой он перекрывал своими собственными пальцами. Сейчас на ней не осталось ни следа, но Асами не обманывался, — он понимал, что воспоминания уничтожить намного сложнее, и Акихито ещё будут преследовать кошмары, где его душат, и страх повторения, возможно, он какое то время не сможет носить свои любимые длинные шарфы, оборачивающиеся вокруг шеи. Сильный, крепкий силуэт плеч, на одном из которых белел свежий шрам от пули.

Возможно, ему стоило найти своему мальчику хорошего, проверенного специалиста, чтобы помочь справиться с последствиями похищения и попытки убийства. Или свозить в храм.

Асами дьявольски ненавидел каждого, кто оставил след на теле и душе Акихито.

Только ему позволялось причинять Акихито боль. Потому что только он умел делать Акихито больно так, чтобы тот получал от этого наслаждение.

— Я забрал твои вещи когда ты был в Гонконге. Ты просрочил платёж, и я не хотел, чтобы их выкинули на помойку или украли. А потом просто не посчитал важным, потому что ты сам попросил меня взять за себя ответственность. Я согласился. Разве за этим не следовал переезд? Ты попросил — я сделал. Зачем мы сейчас ведём этот разговор? Это нерационально.

Асами не любил тратить время. У него этого времени было слишком мало, чтобы терять его. Разговор с Акихито предполагал вначале хотя бы найти этого самого Акихито, потому что тот, на минуточку, сбежал в ту же секунду, как его нога ступила на Японскую землю. Но к тому времени все его вещи уже были в квартире Асами. Он всего лишь распорядился, чтобы в старое жилище Такабы отвезли ключ и удостоверились, что именно мальчишка его забрал. А дальше он, откровенно говоря, просто забыл об этом, погрузившись в бесконечный круговорот дел, которые требовалось сделать.

— И доверие, о котором ты говоришь, почему то не распространяешь на меня. Акихито, — мягко произнёс Асами, снимая пиджак и скидывая его на кровать в углу комнаты. — Доверие — обоюдоострый клинок. А ты не доверяешь мне. Не слушаешься меня. Пытаешься справиться со всем в одиночку, и я одобряю это, но ты лезешь туда, с чем не в состоянии бороться. Забыл про Фейлона? Есть вещи которые намного сильнее тебя. И я хочу, чтобы ты приходил с ними ко мне. Чтобы ты доверял мне, когда я прошу тебя не лезть. Потому что знаешь, чего я боюсь больше всего? Что однажды я просто не успею. Потому что ты сильный. Но ещё недостаточно, чтобы справиться. Ну же, малыш, признай, что ты просто захотел меня увидеть, и иди ко мне. Хватит убегать.

Ладно. Акихито хотел поиграть. Что ж, Асами не против. Ему как раз требовалось размяться после долгого сидения в офисе. Он сунул пистолет в кобуру и побежал обратно в коридор, чуть морщась от того, как неприятно задёргались онемевшие мышцы в ране на бедре. Швы сняли всего три дня назад, как и бинты, оставив лишь прикрывающий свежий шрам стерильную самоклеющуюся повязку. Врач остался доволен заживлением, даже не смотря на то, как отчаянно Асами пытался саботировать процесс, гоняясь с ранами по всему Гонконгу, и прописал программу реабилитации, которую бизнесмен, разумеется, ещё даже не начинал, променяв массажи и растягивания на работу.

Бежать, к счастью, оказалось недалеко. Соседняя комната — спальня Асами. В принципе, там можно было и остаться. Он распахнул дверь, перекрывая самим собой дверной проём и обыскивая комнату взглядом, чтобы найти Акихито.

+2

8

Секунда.

Схватить подушку и перемахнуть через кровать, сминая идеально постеленное покрывало и оставляя на нем след от кроссовка. Акихито и так потерял чуть-чуть драгоценного времени, пока открывал дверь в комнату. Поэтому тратить его еще и на то, чтобы обогнуть кровать он не стал. Может быть в любой другой ситуации - да, но не когда на кону стоит сохранность его задницы! Потому что если эти просто драгоценнейшие миллисекунды дадут ему возможность выскочить за дверь до того, как там появится Асами - то оно того явно стоило. В противном же случае, огрехом больше, огрехом меньше - роли играть не будет. Потому что если фотографа поймают, то ведь наверняка еще окажется, что эти панели были не просто итальянские, а еще и очень любимые итальянские панели. И вообще сделанные на заказ и единственные в своем роде! И в этом не будет совершенно ничего удивительного, потому что речь идет об Асами.

Вторая.

От кровати до двери его разделяет не больше пары шагов. Ничего сложного, особенно, когда ты в кроссовках и не скользишь по полу. Асами все еще нет.

Две с половиной.

В груди начинает зарождаться ликование от своей маленькой почти победы. До финишной черты остается буквально протянуть руку, схватиться за ручку и не сбавляя в скорости вместе с дверью вылететь в коридор. Не выбивая ее из петель, конечно же, это только Асами так может и умеет. Просто открывается она наружу. И у парня не будет необходимости ее закрывать. А если он еще и по Асами случайно ею попадет... Ну, извинится как-нибудь в другой раз! И совершенно точно правильно воспользуется возможной заминкой бизнесмена, если тот не захочет получить дверью по носу или по лбу и вовремя затормозит.

Три.

В тот момент, когда Такаба действительно поверил в свою победу, удача решила отвернуться от него. Фортуна любит победителей, но, кажется, Асами она любила еще больше. Или именно поэтому.

Ручка уходит у него из-под носа, когда Акихито тянется за ней. Дверь неожиданно открывается и совершенно не по его вине! Асами. Он все-таки успел... А вот Такаба нет.

И вместо того, чтобы триумфально выбежать в коридор, Акихито на всей скорости влетает в Асами, утыкаясь тому носом в грудь.

Кажется, Асами тоже не сразу понял, что произошло, но рефлексы у него определенно были хорошие, раз Акихито мгновенно оказался в кольце рук без какой-либо возможности к отступлению.

Оказался и на какой-то миг потерял контроль. Тепло и комфортно. Он и правда успел сильно соскучиться по Асами, хах... Настолько, что тело предательски вздрогнуло, расслабляясь. Появилось ощущение, что он сейчас там, где и должен был быть уже давно. Невольно вспомнились слова Асами, произнесенные чуть ранее "ты просто захотел меня увидеть. Хватит убегать".

"Да, захотел."

А потом Акихито вспомнил про злосчастные панели! И недолгие салочки по квартире. И выломанную дверь. И побег через окно. И почти удавшийся побег через вот эту самую дверь, в проеме который они стояли. И все это не более чем за секунду промелькнуло в подсознании.

- Я еще не сдался! - досада от того, что его так быстро поймали, смешалась с восхищением от возможностей Асами и теплом внутри, от того, что он все еще находился в объятиях бизнесмена. Но все это никоим образом не помешало парню зарядить Асами подушкой в лицо в попытке его дезориентировать или даже и вовсе заставить расцепить руки. От неожиданности, например! Второй же рукой Такаба упирался в грудь Асами, пытаясь оттолкнуть его от себя. Он бы запросто и ногами еще уперся! Если бы не опасался, что в таком случае они оба могут грохнуться. И ладно если на Асами, но вот если на него самого... И тогда его задница огребла бы еще быстрее. Поэтому только подушкой в лицо и рукой в грудь!

+2

9

Асами был готов. Глобально. Всецело и всеобъемлюще. Ко всему. Привыкший держать весь контроль в своих руках, он полагался только на себя, с трудом уступая некоторые позиции своим самым верным людям. И только с одним у него не получалось — Акихито. Мальчишка оказался настолько непредсказуемым, что время от времени вгонял в ступор не только Асами и окружающих людей, но и самого себя.

Предсказуемость Акихито заключалась в его всеобъемлющей непредсказуемости. Из всех выборов он делал именно тот, у которого не было шансов вообще. Если можно было сказать: “нет, никогда в жизни!”, то именно так Аки и поступал. Удивительная стабильность в нестабильности и постоянство в непостоянство. В отличие от упорядоченности Асами, жизнь Акихито представляла собой бесконечный шторм, хаос и разлаженность. Акихито, словно энтропия, рассеивал беспорядочную энергию во вселенной порядка Рюичи. И, удивительно, но таким образом поддерживал равновесие в их системе отношений.

Понимание особенностей блуждания мыслей Акихито внутри собственной головы несказанно облегчило бы жизнь Асами, если б в тот момент его мальчик находился там, где должен был быть — в постели бизнесмена. Но Акихито был в Гонконге. И совершенно не с туристическими целями. Асами осознал это слишком поздно, — что рассчитывая на рациональное и рассудительное поведение мальчишки, он совершенно не брал в расчет его непредсказуемость.

И отпуская тогда Акихито, давая ему свободу действий после ошибки, он действительно рассчитывал, что тот не отправится совершать следующие. Был уверен, что Аки, поняв опасность ситуации, пойдёт домой к друзьям и отсидится там, дав возможность разобраться с тем, что он натворил тем, кто это мог. Но…

Ему не надо было тогда оставлять Акихито одного. Он должен был предположить, что первое, что тот сделает, выйдя из отеля, это глупость. Её он и сделал, рванув к Фейлону.

Больше Асами подобной ошибки повторять не собирался.

Теперь главное, что служило доминантой всех его решений по поводу Акихито,
это безусловное принятие фактора невозможности — если что-то было абсолютно невозможно совершить, то скорее всего Акихито сделает именно так. Ну а для безопасности требовалось быть готовым и ко всем остальным вариантам. Как только Асами принял это как данность, его жизнь стала намного предсказуемее и упорядоченнее. Теперь он снова был всегда готов. И контроль вновь оказался в его руках.

Асами не мог предсказать, куда побежит Акихито, но у того на выбор были две двери, так что следовало начать с первой, и если в спальне мальчишки нет, то вариантов оставалось немного. Ровно один. Асами не знал, как далеко был Акихито от двери, и был ли там вообще, но учитывая непредсказуемость энтропии его жизни, если что-то не могло оказаться за дверью, то скорее всего оно окажется именно там.

По крайней мере подготовиться никогда не помешает.

Поэтому когда Асами распахнул дверь, он покрепче упёрся ногами в пол, чтобы встретить предполагаемый удар. Или не встретить, тут шансы пятьдесят на пятьдесят. Но лучше подготовиться, чем потом целоваться с полом. Потому что целовать в последний год Асами предпочитал только Акихито.   

Тот предсказуемо неожиданно влетел в его объятия, серьёзно пошатнув, но Асами выстоял, покачнувшись от удара, чуть приседая на одну ногу и восстанавливая равновесие. Крепче прижал к себе упирающееся тело, вжимаясь носом в висок Акихито, и вдыхая его запах, по которому успел соскучиться за эти недели разлуки. Влажно поцеловал тонкую кожу возле глаз и скользнул языком по скуле, оставляя горячий след, окончившийся у краешка губ, который Асами прихватил зубами, прежде чем поцеловать Акихито.

Асами любил вкус Акихито. Он был кинестетиком и любил познавать любовника всеми чувствами. Ему нравилось смотреть, слышать, прикасаться. Ощущать. Изучать запахи. Вылизывать. Акихито вкусный, с едва уловимым запахом соли с разгоряченного тела, остатками какой-то молодёжной туалетной воды, вредной и любимой еды, которую он ел, пока ждал Асами с работы и собственным, уникальным ароматом, возбуждающим и распаляющим желание.

— Я знаю, — ответил с едва заметной ухмылкой, легко прикусывая ухо по всей кромке. — Ты не умеешь сдаваться.

Акихито — боец, который как бы сильно не подал, всегда поднимался с колен. Этим он и привлёк Асами. Сильный, отважный малыш, сражающийся за своё мнение и принципы. Честный и добрый. Такой человек, который должен держаться от него подальше. Да и самому Асами лучше было не хотеть Акихито себе, ибо падение в бездну сказывалось и на ней. Она поглощала, растворяла в самой себе, забирала душу, делая частью себя. Сливаясь и изменясь.

Асами никогда не врал себе, это было непродуктивно, бессмысленно и приводило лишь к ошибкам. Поэтому не стал и в этот раз, принимая полностью тот факт, что Акихито на него оказывал такое же влияние, как и он на него. Вот поэтому Асами стоило держаться от мальчишки подальше. Но сейчас было слишком поздно. Акихито слишком глубоко пал в бездну тёмной страсти Асами, чтобы тот мог отпустить его.

Но он мог отпустить его сейчас. Его с самого начала развеселила эта история, и раз уж он закончил работать, то ничего не мешало ему поиграть с Акихито, если тому так  захотелось. Это было забавно. Развлекало их обоих. В конце концов у них всегда были на редкость интересные прелюдии, а он с самой первой их встречи любил ловить Акихито. Да и на кой чёрт ему такая здоровенная квартира, если он не мог позволить своему любовнику по ней побегать. Асами тихо хмыкнул и разомкнул руки, выпуская Акихито на свободу и давая шанс сбежать.

Недалеко.

+2

10

Несмотря на все старания и попытки Акихито проложить себе путь к свободе - или хотя бы сначала на балкон - Асами выстоял: и когда Такаба на всех парах влетел в него, вместо того чтобы разминуться в дверях и успеть выскочить в коридор "за секунду до", и когда уже оказавшись в плотном кольце рук и будучи прижатым к мужчине Аки продолжал размахивать подушкой и пытался выскользнуть из цепкой хватки бизнесмена.

Асами не только выстоял, сводя на нет все попытки Такабы, но и перешел в контрнаступление! Может оно и было менее активным, чем у фотографа, но зато более действенным и продуктивным. Как всегда. Нечестно!

Акихито нервно сглотнул, ощущая как внутри предательски поднимает голову и высовывает наружу свою любопытную мордаху предвкушение - а ведь Асами всего лишь коснулся его кончиком носа! Как от прикосновения чужого языка к щеке по спине пробежали мурашки. Такаба едва успел сдержать почти сорвавшийся с губ тихий стон, когда Асами внезапно укусил его. И хорошо, что сдержал! Не хватало еще опять увидеть эту самодовольную ухмылку, если бы мужчина различил нотки недовольства и разочарования. Так близко, но не там. Не то.

Асами слишком хорошо успел изучить его за то время, что они были знакомы. Знал, чего действительно хотел Такаба и каждый раз давал ему это, даже если сам фотограф зачастую поначалу категорически был против, всячески отнекивался, фырчал и пытался отказаться. Интересно, осталось ли в жизни парня хоть что-то личное, чего бизнесмен мог о нем не знать? Или теперь тот знал о нем даже больше, чем сам Аки про себя? Существует ли теперь понятие "личное" как таковое в принципе? И что сам Такаба знал про Асами, кроме того, что тот связан с преступной деятельностью, знаком с Фейлоном - который тоже далеко не чистый на руку и вообще связан с китайской мафией, - возможно имеет дела с русской мафией и при всем при этом является едва ли не самым желанным женихом во всей Японии (если уже не еще дальше) для женщин и возможно каким-то примером или что-нибудь в таком духе для всей остальной мужской половины населения? Вся эта его показная общественная деятельность, временами и благотворительная, очень хорошо повышала рейтинги Асами во всевозможных опросах разных журналов. Не то чтобы Такаба целенаправленно это выискивал... просто иногда знакомая фамилия попадалась на глаза!

Вот и сейчас: Акихито даже не успевает подумать об этом - даже сама мысль не успевает толком сформироваться во что-либо конкретное и явное, - а Асами уже целует его. И в этот момент фотограф был готов согласиться с чем угодно и на что угодно, если бы у Асами хватило наглости что-либо сейчас сказать или заявить. Лишь бы он заткнулся и не отвлекался на всякие глупости. Да что там согласиться! Отбросить прочь подушку - свое оружие свободы! - и обнять за шею, отвечая с не меньшим упоением и желанием. Они слишком давно не виделись. Он слишком соскучился, чтобы продолжать вырываться после такого. Такаба был готов - временно! временно? - признать поражение и что сейчас его поймали.

Но в момент, когда он почти разжал пальцы, чтобы выпустить подушку и обнять Асами, зарываясь пальцами в короткие черные волосы, его словно ледяной волной накрывает осознание происходящего. Вообще-то они все еще не договорили! И он все еще дуется за стрельбу в доме! И он все еще не сдался, даже если уже почти!

Он кусает Асами за губу, прежде чем отстраниться, и атакует подушкой. Удивительно, что Асами даже не считает за надобностью закрываться от такого или как-либо защищаться! Неужели его удары такие слабы и не заслуживающие внимания? Гр-гр-гр-р-р-р...

Чего Аки не ожидал - так этого того, что Асами согласится и - что еще более невероятно! - отпустит его!

Асами.

Отпустил.

Что, простите? Нет, не так: ЧТО-О-О?!

Такаба даже не успел понять что к чему и куда вообще вдруг происходит, как уже оказался сидячим на полу. Земля совершила оборот не в ту сторону? Асами, у тебя живот болит? Голова? Может я тебя слишком сильно ударил, что тебе стало плохо? Ты заболел? С тобой точно все в порядке?!

Акихито не понимал, что случилось и как они до такого вообще докатились. Он просто сидел на полу, едва ли не раскрыв рот от удивления, но зато во все глаза смотря на Асами и тихо офигевая. Охреневая даже скорее. И тихо только потому, что он не знал, как на такое реагировать! И что с этим вообще делать! И молчал он только потому, что у него просто не было слов! Одни мысли, но в таком количестве, что вычленить что-то одно было просто нереально.

Нет, он, конечно, хотел свободы - как всегда; и продолжал активно вырываться - тоже по списку привычных и обыденных вещей; Асами старательно игнорировал и пресекал все его попытки, старательно мешая и отвлекая - что-то подобное начиналось, да; и обычно это все заканчивалось другим сценарием! Вот совершенно не таким!

Асами его отпустил. Сам. Нет, че, серьезно? Блин. А это вообще как? А это вообще что? А что ему с этим делать? Свободы-то он хотел, но так, чисто ради галочки и чтобы поотвлекать Асами разными глупостями - ну и себя заодно, чтобы не сболтнуть лишнего! - но чтобы вот так вот взять и действительно ее получить? А зачем? А что ему с ней сейчас делать? А если он не хочет и ему не надо? А он взял и получил... Это было тем, что он говорил, но не тем, чего он хотел. Асами, ты точно не ударился там по пути домой нигде? С тобой точно в порядке и все хорошо? А то вдруг может стоит начать волноваться о твоем физическом и психическом самочувствии?

Бойтесь своих желаний, да? Но Такаба хотел-то не этого! Ну, нет, этого он тоже хотел периодически, но в том плане, что это было не то, чего он действительно хотел конкретно вот сейчас.

Асами, какого черта?!

Что мне делать с этой свободой, когда за полторы недели я хочу только тебя, а не что-либо иное, не важно, что и сколько я там говорю и делаю! И даже то, что буквально пару секунд назад он сам оттолкнул бизнесмена с мыслью, что они не закончили разговор и все в том же духе, совершенно не мешало сидеть на полу и продолжать офигевать, потому что в голове не укладывалось. До сих пор.

- Тебе там точно удобно, Акихито? Помочь? Кажется, ты куда-то бежал.

Ну не сволочь ли, а? Стоит тут себе весь такой довольный, как будто это не он тут этот хаос устроил, так еще и издевается над ним! Но насмешка во взгляде Асами, на удивление, сыграла положительную роль и немного отрезвила фотографа. Господи, Такаба чуть было не сказал все это вслух! Хорошо, что его коротнуло настолько сильно, что он просто не мог вымолвить ни слова. Акихито сейчас очень сильно хотел бы провалиться под землю или куда-нибудь еще глубже. Телепортироваться на Северный полюс тоже было бы неплохо! Да, замерз бы в такой одежде в ту же секунду, зато лицо перестало бы пылать! И ему не было бы так стыдно и неловко.

Да, Такаба не произнес всего этого вслух, но ведь подумал! Именно об этом и в таком ключе! Если Асами хотел, чтобы Акихито сказал это все как тогда на катере или на острове, то он сильно просчитался.

На смену шоку и последовавшему за ним стыду пришел гнев. На Асами - за то, что тот вечно лезет в его голову, хотя все и так прекрасно знает и без этих своих штучек, но все равно каждый раз нагло этим пользуется! На себя - потому что каждый раз ведется. И ведь не ровен час, что таким образом наступит тот день, когда Акихито не только бы высказал все это вслух, но и сам повис бы на Асами, приняв его приглашение и не дав подобному вообще произойти бы. И не как в те разы, когда он был под действием шока, нервов, пошатнувшейся психики и прочей ерунды. А вполне осознанно и добровольно. И не то чтобы Такаба был против такой мысли как таковой, просто сейчас он не мог себе этого позволить и так поступать. И где-то в очень отдаленном уголке подсознания Акихито злился и на это тоже.

В общем, теперь Такаба злился. А когда над ним брали вверх эмоции и при этом не важно какие, логика пасовала окончательно. Она и так была специфической и своеобразной под стать фотографу, но в такие моменты капитулировала даже она.

Акихито не просто поднялся с пола. Подскочил! Моментально. Еще раз огрел Асами подушкой и был таков. Пошел прочь! Подальше от этого старого извращенца с его отвратительно-обворожительной и притягивающей взгляд внешностью! Характер у него все равно был дерьмовый!

Пошел. Не побежал. Но очень быстрым шагом и всем своим видом красноречиво говоря, что только тронь - прибьет к чертовой матери. Даже Асами. Даже если они были в разных весовых категориях и с разным уровнем подготовки. Не стоит недооценивать Акихито, когда он злится. Может и не убьет, но покусает знатно.

Заметил ли он, что свернул не туда? Конечно же нет. Какое там! Так, где-то далеко здравая мысль о том, что надо было выбрать другую дверь, появилась было на горизонте, но так же быстро и исчезла, скрывшись подальше от внутреннего рыка. Подумаешь, не туда свернул! Рано или поздно дверь все равно будет перед носом. Не важно какая и куда. Подумаешь, заплутал в планировке. Дурацкая квартира. Такая же дурацкая, как и ее хозяин!

Видел ли Акихито ведро с водой, которое сам же и крепил, чтобы под него попал Асами? Пф, вот еще. Зачем обращать внимание на такие мелочи, когда впереди маячит дверь, а значит там есть выход? Хоть в другую комнату, хоть еще куда - но выход. И там нет Асами, остальное его сейчас не волновало.

+2

11

За последний год с небольшим Асами успел насладиться всеми спектрами эмоций Акихито. Сам он плохо умел выражать свои чувства, и внешне проявлял их примерно как железобетонная балка в Токийском заливе: так же конкретно, однообразно и смертоубийственно, особенно если к этой балке привязано тело. Поэтому эмоции Акихито он обожал, так как они помогали ему ощутить их вместо своих.

Даже если внутри Асами бушевал пожар, он всегда был надежно скован крепкой, обугленной коркой застывшего жжёного грунта. Как горящие торфяники, внешне спокойные и застывшие, обманчиво безопасные, но стоило сделать лишь один неверный шаг и под ногами обрушивалась огненная бездна. Но и она сжигала лишь в глубине глаз, в бешеном взгляде и стиснутых зубах, едва ли заметных на внешне невозмутимом лице. Поэтому многие — практически все, — весьма опасно и ошибочно считали его каменным. Бесчувственным. Холодным. Асами это устраивало. Отец с детства учил его скрывать своё состояние от окружающих, чтобы никто не мог догадаться, о чем он думал. Чего боялся. Желал. Эмоции — это слабость, говорил отец. Когда мозг захлёстывали эмоции, то разуму там места не оставалось. Поэтому никому никогда нельзя позволять лишать себя душевного равновесия и туманить трезвость мысли. И Асами усвоил уроки: отца, японского воспитания, тренеров и учителей. Больше он никогда не обнажал ни перед кем свои страсти.

Но только снаружи.

А внутри всё бурлило, ликовало от встречи с чужими эмоциями. Асами питался ими, не способный выражать сам, он забирал их от других, нередко провоцируя людей вокруг себя на эмоциональные срывы. Неосознанно он окружал себя тонкими, чувственными людьми, как энергетический вампир высасывая их досуха. И Акихито, сверхэмоциональный, открыто и ярко демонстрирующий миру своё состояние, стал для него подобным источником эмоциональной подпитки. Самым любимым и упоительным источником. Его личным освежающим оазисом чувств в пустыне хладнокровия. 

Акихито так легко было раздразнить.

Так легко манипулировать, заставлять кричать, — особенно от оргазма, — вызывать восхищение, возмущение и счастье. Слёзы. Самый чудесный и страстный малыш.

Асами обожал его.   

Он едва заметно качнул головой и привалился к косяку двери, насмешливо смотря на растянувшегося на полу Акихито.

— Тебе там точно удобно, Акихито?

Он впитывал всем собой эмоциональный коктейль, что выражало лицо и каждая клеточка тела Акихито. Пряно-острую смесь из обиды, злости, возмущения, недоумения и разочарования можно было попробовать на вкус. Асами даже провел языком по губам, собирая его, — у него был аромат недавнего поцелуя с Акихито. Запах прильнувшего к груди Асами тела. Ощущение мягкого прикосновения зубов на губе. Терпкая дрожь предвкущающего возбуждения.

Ох, Асами играл на вожделении Акихито как на прекрасно настроенной скрипке с самой их первой встречи. И это обиженно-разочарованное выражение на лице Аки, которого поманили конфеткой, но не дали — совершенно очаровательно.

О да… Малыш так неприкрыто хотел его, что даже перестал обманывать самого себя.

— Помочь тебе, Акихито? Кажется, ты куда-то бежал, — подсказал он, потому что Аки как то подозрительно затих. Кажется он своего малыша сломал. Но он, правда, не ожидал, что Акихито настолько расслабится в его руках, что без поддержки потеряет равновесие и упадёт. Раньше тот был куда более ловким. Да буквально пару минут назад, когда выпрыгивал в окно. — Может тебе подушку под задницу подложить? А то сидеть неудобно.

И после того, как Асами закончит с ним, станет ещё неудобнее.

Асами любовался сменой выражений на красивом лице Акихито, на котором как феерверки в ночном небе расцветали алые пятна ярости. Красивый. Красивый, чудесный, отзывчивый малыш. Никто так не умел отдаваться страсти в постели, как Акихито. Его любимый мальчик.

Тот вдруг взвился над полом, срываясь с места и раздражённо стукнул Асами подушкой, вызывая очередной смешок. Они копились у него в груди, сталкивались друг с другом как мыльные пузыри, лопались радужным весельем, пока не повалили наружу смехом. Асами рассмеялся, огибая злополучную подушку и следуя за Акихито, который, гордо вскинув голову, отправился куда то. Уже даже не бегом. Сердитым, чеканным шагом прямо…

В коридор к выходу.

К выходу, где над дверью всё ещё висело приготовленное заботливыми ручками Аки ведро с водой для Асами. Которое тот совершенно точно собирался обрушить на непослушного мальчишку после того, как закончил бы с ним играть. Но, у Акихито были свои планы на это злополучное ведро.

Асами закатил глаза и остановился на приличном расстоянии от упрямо шагающего Аки, даже не собираясь его тормозить.

Не рой другому яму, Акихито…

+2

12

"Вижу цель - не вижу препятствий!" - прекрасный девиз, которым Такаба пользовался если не по жизни, то хотя бы конкретно сейчас так точно. Цель - уйти подальше от Асами. Не важно куда, главное уйти. Подальше. А для этого ему, как минимум, нужно было оказаться по другую сторону двери.

Конечно, было маловероятно, что какой-то кусок дерева, пусть даже и обитый железом с одной стороны, поможет фотографу спастись от Асами, но хотя бы на какое-то время Такаба перестанет ощущать спиной чужой взгляд! Даже оборачиваться было не нужно: он и так знал, что Асами идет следом. Но не только это останавливало от того, чтобы развернуться и пойти назад, выбрав другое - правильное! - направление: Акихито просто нутром чуял, что если сделает это, то совершенно точно увидит, насколько Асами весело! И мало того, что ему весело, так тот еще и одарит насмешливым взглядом, стоит только посмотреть в его сторону. И очень повезет, если Асами сделает это молча и без комментариев, а не подливая дополнительно масла в огонь. Гррр!

Собственно, это и была еще одна причина, почему Такаба продолжал упорно идти вперед, игнорируя любые доводы разума. Ладно, не "еще одна", а "основная и самая важная". У него и так в ушах до сих пор стоял низкий раскатистый - красивый, блин... - смех Асами, когда Аки в очередной раз огрел бизнесмена подушкой.

В общем, позади был Асами, впереди - дверь и все к ней прилагающееся. Например, то самое ведро с водой, из-за которого все это вообще и началось. И которое Аки в своем возмущении, недовольстве и стыду упорно продолжал не замечать, хотя его было очень даже прекрасно видно издалека. Но...

Такаба дергает за ручку, открывая дверь, и вздрагивает от неожиданности, когда на него внезапно - на самом деле нет, но да! - сверху обрушивается поток воды. Он даже не понимает, что происходит и откуда она вообще взялась, с недоумением во взгляде подняв голову и смотря на прикрепленное сверху ведро. Но уже пустое и опущенное горловиной вниз.

Однако же вода притупляет гнев и возвращает некоторую ясность в сознании. Например, что Акихито очень так конкретно сел в лужу. И почти буквально! С той лишь разницей, что он в ней стоит... Готовил ловушку для Асами, а в итоге угодил в нее сам. Как ему хотелось сейчас взять и знатно зафейспалмить с самого себя. Единственная мысль в голове, звучавшая едва ли не набатом, - не поворачиваться! Умри, но не поворачивайся. Лучше действительно под землю, под все сорок этажей и еще столько же вниз! Не хватало еще Асами видеть его пылающее от стыда и немного от смущения лицо. Это же надо было так поддаться гневу, чтобы не заметить своей же ловушки! А все Асами... Опять Асами! Аргх!

За дверью он все-таки очутился, нарочито громко хлопнув ею перед тем, как закрыть. И все-таки не обернулся! Маленькое, очень маленькое, но тоже достижение.

Постоять пару секунд около двери, прислонившись спиной к стене и все-таки закрыв лицо руками. Он бы с удовольствием еще и прокричался, но локация к этому совершенно не располагала! И вряд ли тут были звуконепроницаемые стены. Да и соседей еще никто не отменял.

Хлопнув себя по щекам и приводя тем самым в порядок, более быстрым и бодрым шагом подскочил к лифту, изо всех сил нажимая на злополучную кнопку. Почему? Да потом, что видел, что лифт даже не собирался дергаться, приходить в движение и подниматься на запрашиваемый этаж! Кнопка не загоралась! Да, тыканье ему тут не поможет, но хоть немного душу отведет. Потому что Аки знает, кто в этом виноват! Одна предусмотрительная зараза, тц.

Но раз с лифтом не прокатило, всегда оставался выход на лестницу! И через несколько секунд поисков, нужная дверь нашлась... Но и она оказалась закрыта! А все потому, что ключи остались где-то внутри квартиры Асами. То ли на кухне, то ли в гостиной, то ли еще на какой горизонтальной поверхности.

- Да ты издеваешься, - недовольно фыркнул под нос, ударив по двери кулаком - а вдруг поможет и дверь чудесным образом откроется! - и злобно косясь на Асами, стоявшего на пороге квартиры и наблюдавшего за ним. Все с той же насмешливой улыбкой. Снисходительный тут выискался, мать вашу. Благородный и снисходительный. Готовый почти безвозмездно приютить уличного кота. Ага, да щаз!

- Ты забыл ключи.

От такого ответа у Акихито очень сильно зачесались руки. И кажется глаз дернулся. Вот издевается же! И очень даже открыто! Ни стыда, ни совести. И Асами еще хочет, чтобы Такаба с ним жил? Ха! Ха-ха...

- Правда, что ли? А то я не заметил. Может заодно и принесешь еще? - стоя в пол-оборота к Асами, но даже не сделав ни шагу от спасительной двери. За один сегодняшний вечер в его жизни случилось слишком много дверей. И вечно они мешаются. То слишком тонкие, чтобы стать серьезной преградой; то открываются не вовремя и не фотографом; то препятствуют достижению его свободы.

- Нет. Мне нравится, где ты есть. К тому же ты мокрый.

Ну мокрый, ну и что. Еще никто не умирал, попадая под дождь, если непогода внезапно заставала в пути, а у тебя нет с собой зонта. Горячий душ и чай спасают положение! Вот как раз вернется к Ко и пойдет в душ. Назло Асами! В душ. Один. Еще и у друга.

- Ясно, значит остаюсь тут. Вот прямо тут! - показательно потыкал пальцем в плитку под ногами. Еще и руки на груди сложил, уперевшись плечом в стену и упрямо смотря на мужчину. Что угодно, но порог квартиры Асами он переступать не будет! Не сегодня. Не после всего... вот этого вот. До сих пор стыдно!

+2

13

Самой главной ошибкой Такабы Акихио — не единственной, разумеется, иногда Асами казалось, что вся жизнь его маленького фотографа состояла из одних ошибок, и это глобально было весьма хорошо, так как именно ошибки запоминались людьми лучше всего, на ошибках учились, но только не тогда, когда из-за промахов мальчишки по Токио начинали свободно перемещаться члены китайской организованной преступности и этого самому мальчишку у Асами красть, а в самого Асами стрелять. Так что ошибок Акихито совершал предостаточно, но самая большая из них заключалась в том, что он совершенно неправильно оценивал отношение бизнесмена к себе. Ему казалось, что тот его не уважал — не мог в силу возраста и жизненного опыта, не принимал всерьёз и не считался с личным мнением. И эта разница в их статусах будто должна была как-то принижать Акихито в глазах Асами, делать хуже, неполноценнее, при этом он полностью упускал из виду тот факт, что все те качества, которые Акихито ставил себе в минус, самим Асами они однозначно зачислялись в плюс.

Впрочем, будто существовало хоть что-то, что Асами в Акихито действительно не нравилось. Кроме непреодолимого желания тыкать палками во все встречные осиные гнёзда и смотреть, как рассвирепевшие насекомые кружат вокруг и пытаются его насмерть искусать. С другой стороны, именно такая палка, воткнувшаяся в одно очень большое  и опасное гнездо, заставила самого большого и жирного паука Токио выбраться из него и лично — засунуть в задницу тыкающего его тыкалку, чтобы больше не тыкал — познакомиться с беспокойным объектом. Но то ли Асами засунул что-то не то, то ли не туда, то ли Акихито просто был альтернативно понимающим, что скорее всего являлось истиной, журналиста это от него не отпугнуло. Сам же бизнесмен спустя какое то время осознал, что приклеился к беспокойному мальчишке, словно увязнув в сладкой отравленной патоке-ловушке, неспособный больше вырваться из липкого наваждения, а только лишь крепче погружаться в это наркотическое и непривычное для него состояние. 

Влюблённости.

В мальчишку, младше него больше чем на десять лет, с такой пропастью в статусах, что между ними не то что провал, а целый космос, где Асами на одной планете, а Акихито на другой.

Но, ведь именно для этого и придумали космические корабли? Чтобы летать.

Именно эта разница и привлекала Асами к Акихито. То, что тот был намного младше, неопытнее, наивнее, жил в другом мире, который соприкасался с миром Асами лишь в тот момент, когда бизнесмен приезжал к дому друзей Такабы, чтобы забрать его. Асами наслаждался тем, насколько Акихито был не похож на него, насколько по другому смотрел на мир, как видел одни и те же вещи совершенно иначе, как любил то, что Рюичи казалось неважным. До того момента, как он не выбрался на свет из своей дыры, чтобы посмотреть, кто же так отважно топтался по крышке его норы.

Если бы он хотел себе уважаемого, опытного партнёра с похожим жизненным путём, он бы давно уже сделал предложение Киришиме.

Но он не сделал. И никогда не сделает. Потому что Киришиме никогда в жизни не придёт в голову угрожать Асами ведром холодной воды. И это было потрясающе. Это настолько выбивалось из всей жизни бизнесмена, что он действительно пребывал в восторге. Обычно когда на него обижались, то нанимали киллера. А месть Акихито была настолько удивительно нормальной и обыденной, что Асами в очередной раз вспомнил, что эти обыденность с нормальностью вообще существуют за пределами его безумного, жестокого мира, в котором ошибки не прощали. В нём резали пальцы и казнили.

Вот за это он и любил Акихито. За то, что сорвав крышку его гнезда, он впустил туда солнечный свет. И, однажды попробовав погреться в нём, Асами не собирался его терять. И был готов поджечь весь чёртов мир, чтобы Акихито продолжал ему светить.

Акихито тотально ошибался в том, что хотел заставить Асами себя уважать. Потому что Асами уже давно уважал его. Что, впрочем,  не мешало ему смеяться над ним. И умиляться одновременно. Что-то подобное, наверное, люди испытывали к засыпающим на ходу котятам и щенкам, падающих от неспособности догнать собственный хвост. И как недоумевающий котёнок, не рассчитавший силы и свалившийся в миску для питья, Аки уже оседлал обиду и мчался на ней в сторону окончательной потери здравого смысла вместе с логикой заодно. Мокрый, очаровательно надутый, смущённый — Асами отсюда видел, как пылали его щёки, которые тот настойчиво прятал от него, — притягательно-сексуальный в облепившей стройное тело мокрой одежде, и ещё чуть-чуть жалкий.

Вос-хи-ти-тель-но. Полный комплект, чтобы часть крови Асами двинулась в сторону заинтересованно приподнявшегося члена. 

Эмоции настолько захватили разум Акихито, что думать тот уже точно не мог. Вот поэтому Асами и думал за него, оберегая от опасностей и отлавливая роящихся настырных ос, сжирая их со всеми лапами. Если Акихито хотелось тыкать палками в гнёзда, значит Асами ему мешать не станет. Но о безопасности позаботится. Потому что это его солнечный мальчик.

Его малыш.

И сейчас Акихито мог подхватить простуду или заработать себе какое-нибудь воспаление, чего Асами совершенно не хотелось. Как и оставлять его посреди холла перед лифтами. А в то, что тот никуда не мог уйти, он прекрасно знал. Потому что лифт то без специального ключа поехать не мог. Как и открыться замок на лестничную клетку. Поэтому Асами неторопливо прошёл через залитый водой коридор, ступая прямо по лужам, от чего мгновенно намокли носки, обнимая ступни жалящим холодом, и открыл дверь, приваливаясь к косяку.

Акихито перед лифтом дулся. Бурчал, огрызался и дулся. Обвиняя во всех смертных грехах Асами, особенно, видимо, что тот не прошёл через дверь и не вылил это злополучное ведро на себя.

Как, впрочем, и всегда.

Времена года сменяли друг друга, сверхновые рождались, звёзды умирали, солнца остывали, а Асами был во всём виноват. Что НЛО прилетело на землю, что Япония похожа на морского конька, что квартплата поднялась… Правда, сейчас Асами был виноват, что квартплата у Акихито исчезла полностью, вместе с его квартирой. Вот в этом Асами точно был виноват.

Чудовище.

Злодей.

А ведь Асами его предупреждал. В тот самый первый раз. Что Акихито не хватит сил бороться с ним. И в этом Аки был виноват сам. В том, что продолжал возвращаться снова и снова. В том, что больше не мог уйти. И не сможет.

А если когда-нибудь попробует, то Асами его не отпустит.

Никогда. 

— Нет, не остаёшься, — возразил Асами, ставя замок на предохранитель, чтобы не защёлкнулся за спиной. Неторопливо закатал рукава рубашки, переступил порог дома, — всё ещё в мокрых носках, — и направился к Акихито. — Ну же, малыш, — тихо произнёс, ласково проведя пальцами по подбородку Акихито. — Холодно. Будь хорошим мальчиком.

Он притянул Аки к себе за талию и обнял, горячо целуя в замёрзшие от воды губы. Прижимая к себе и ероша носом промокшие насквозь волосы, вдыхая раскрывшийся запах, целуя скулу и висок. Слизывая капли с кожи. Затем чуть присел и закинул надутого мальчишку себе на плечо. Крепко перехватил за ноги, держа, чтобы тот не грохнулся, извиваясь, — а что Акихито будет сопротивляться, Асами даже не сомневался, не первый раз уж так таскал, — шлёпнул для аргументированности по заднице, и понёс его обратно в квартиру. Ногой по пути захлопнул входную дверь, направляясь дальше по коридору, откуда они уже пришли, сворачивая раньше спальни в ванную комнату. 

Ревность чуть дёрнуло воспоминаниями о том, когда Акихито в первый раз похитил Фейлон. Тогда Асами также нёс Акихто в душ, только в отеле, чтобы отмыть его от чужих прикосновений и следов. Чтобы вновь вернуть его себе.

Асами ненавидел когда кто-то покушался на его мальчика.

Он впихнул Акихито под лейку, открывая горячую воду. И запер его в кольцо своих рук, упираясь в стену по обе стороны от него. Не обращая внимания на то, что на контрасте с холодом обжигающая вода текла по дорогой сорочке и разрушала идеальную укладку на голове.

— Вот теперь мы оба мокрые, — тихо ухмыльнулся Асами. — Как ты и хотел.

+2

14

Акихито даже не сдвинулся с места, наблюдая за тем, как Асами переступает порог квартиры и приближается к нему. Неторопливо, плавно. Как сытый, но все равно опасный хищник, загнавший свою добычу в ловушку. Знал, гад, что парню некуда убегать и что все возможные пути отхода перекрыты! И как он только все это успевает продумывать и делать? И при этом сейчас Такаба не мог винить во всем только и исключительно Асами: бизнесмен оставил ему ключи, но Акихито выложил их где-то в недрах квартиры. И если бы не это маленькое упущение, то возможно - на минуту просто представим, что он успел бы спуститься вниз на пару этажей, вызвать лифт (и не встретиться в нем с Асами!) и оказаться в холле, где его бы не смогли остановить ни охранник, ни консьерж. А еще лучше вылезти в окно на каком-нибудь втором-третьем этаже, - возможно, что тогда Акихито бы не застрял сейчас здесь. Но все сложилось несколько иначе.

Он молча, упрямо и все еще хмуро смотрит на Асами, когда тот подходит вплотную, продолжая стоять к нему в пол-оборота. Скептично хмыкает под нос, недоверчиво дернув бровью, услышав "холодно" из уст мужчины. Холодно? И это говорит Асами? Серьезно? Такаба бы вполне охотно ему поверил, если бы это он попал под ведро с водой, как и планировалось изначально, а не сам фотограф. Кому тут и могло бы быть холодно - так разве что Такабе. Но возможно что под наплывом целый бури чувств и эмоций фотограф просто совершенно этого не ощущал. Или слишком легко и быстро смирился с мыслью, что он весь промок едва ли не до последней нитки, не строя из этого такую уж большую трагедию. В его жизни бывали ситуации и гораздо хуже, чем всего лишь оказаться мокрым. Пусть даже и по собственной глупости и невнимательности.

Акихито упирается руками в грудь Асами, когда мужчина притягивает его к себе и целует. Но мальчишка все еще продолжает упрямо сжимать губы и всем своим видом выражать категорическое несогласие. Потому что знает - а это знание многократно подкреплено практическим опытом... - , что надолго его протеста все равно не хватит, так что хотя бы сейчас, пока есть такая возможность. Но он чувствует тепло, исходящее от Асами. А вместе с этим приходит и внезапное осознание и понимание, что вот тот человек в мокрой одежде, у которого все еще стекают с кончиков волос капли воды, это он сам. Не кто-то другой со стороны, а именно что он. И просыпается желание постоять вот так чуть подольше. Просто постоять - это было бы вполне достаточно. Следом за этим приходит понимание, что его стена дала трещину. И надо уходить, пока она из одной не превратилась в целую сеть, чтобы в конечном итоге рассыпаться и пасть! Такаба инстинктивно делает шаг назад, но это не так-то просто уйти от Асами, который не только обнимает, но и всячески мешает этому! Да и куда отходить, когда позади и так стена... Засада!

Впрочем, далеко ни уйти, ни подумать Акихито не дали, Асами просто взял и нагло закинул его себе на плечо!

- Эй, поставь меня на землю, слышишь?! Верни, откуда взял, я и сам умею ходить! Но лучше просто поставь и скройся с глаз! - что он там почувствовал? Тепло? Да щаз! Волна недовольства и возмущения накрыла с головой, а голос у Такабы отнюдь не тихий. Ну и пусть, что соседи могут услышать. Может хоть один выйдет и рискнет ему помочь! Ноооо... никто не вышел. А Такаба лишь схлопотал по заднице. Видимо, чтобы не шумел и не брыкался, норовя грохнуться с высоты роста Асами? Да только не фига это так не работает, ха! В отместку Акихито оттарабанил барабанную дробь по заднице биснесмена, недовольно фыркнув, но в целом относительно затихнув. Ситуация с каждой секундой становилось все больше и больше не в его пользу. С другой стороны, а разве когда-то было иначе?

Чего Такаба точно не ожидал, так это того, что Асами понесет его в ванную! Вот как будто ведра с водой бедному фотографу было мало. Нет, конечно, Акихито и сам думал о том, что принять душ было бы неплохо, вот только он хотел это сделать один! ОДИН! А то как будто он не знает, чем заканчиваются их совместные походы куда-либо... А он хотел просто в душ. Без вот этого вот всего. Наверное...

Акихито отфыркивается, как самый заправский кот, когда на него обрушивается поток воды - пусть даже и горячей! - и делает шаг назад и чуть в сторону, упираясь спиной в стену, но хотя бы так избегая большей части льющейся сверху воды.

- Что? - Аки даже не сразу понимает, что только что сказал Асами, убирая с лица мокрые пряди и зачесывая их назад. Но когда через пару секунд наконец-то осознает... - Да, действительно, - широко довольно, счастливо и радостно улыбаясь. Подумаешь, что это случилось таким большим окольным путем и что самому фотографу из-за этого пришлось промокнуть дважды, главное - что Асами получил свою порцию воды на голову. Остальное уже просто не имело значения. Свою задачу Такаба выполнил. Пусть и очень косвенно, через одно место, совершенно не по плану и вообще с подачи Асами, который сам же под воду и залез. Добровольно. Ну и пусть! Это все были детали, которые совершенно не мешали Такабе радоваться.

Вот только Акихито забыл, что в очередной раз своими же собственными руками вырыл себе могилу. Но глядя сейчас на мокрого Асами, очень даже так реально это осознавал. Лучше поздно, чем никогда, но еще лучше было бы заранее об этом думать! Хотя нет, он думал! В изначальном вариант он не должен был оказаться в такой ситуации! Но оказался, да...

Асами даже в одежде выглядел на все 1000%, что реши он вдруг уйти в модельный бизнес, все обложки журналов были бы его, и даже пальцами щелкать не надо. А от желающих устроить с ним совместную съемку и вовсе отбоя бы не было. И еще не факт, что зарабатывал бы он на этом меньше, чем имел сейчас. И когда вот это вот живое воплощение Аполлона стоит напротив тебя в мокрой, и соответственно, прилипающей к телу одежде, с совершенно не идеально уложенной прической, но от того выглядящей теперь более естественно и по какому-то неправильному стечению обстоятельств еще лучше, мысли невольно начинают уползать не в ту степь. Да что там мысли! Такаба был готов едва ли не взглядом пожирать Асами, поэтому и заставлял себя этот самый предательский взгляд отводить. С трудом, со скрипом, но пытался! Вот только взгляд упорно возвращался обратно, как бы Акихито не пытался найти на стене что-нибудь интересное или цепляющее. Даже мысль о том, чтобы попытаться проскочить мимо Асами не спасала положение. Частью сознания фотограф прекрасно понимал, что раз у него не получилось это сделать даже в той ситуации, когда у него была условная фора и эффект неожиданности, плюс не скользящие по полу кроссовки, то что говорить про сейчас, когда тут везде была вода, скользкий мокрый пол, а Асами очень так недвусмысленно перекрыл собой путь отхода, который был у него за спиной, - раз, и возможность дернуться в стороны - два. Выискался тут большой, наглый и предусмотрительный, блин.

- А может мы это... - кашлянув в кулак, в очередной раз косясь в стену, - ...каждый примет душ по-отдельности? - немного нервно и натянуто рассмеялся. - Я больше чем уверен, что точно видел здесь еще одну ванную! - он все еще пытался найти выход, при этом стараясь лишний раз не смотреть на Асами, чтобы окончательно не потерять концентрацию и последние проблески сознания, но как же сложно было это сделать! Особенно, когда Асами стоит настолько близко и нагло соблазняет своим мокрым видом! Словив себя на том, как беспалевно он сейчас проводит ладонями по груди бизнесмена, завороженно смотря, как загипнотизированная музыкой змейка, Такаба тут же одернул руки, сцепив их в замок и опустив вниз. - Точно уверен, что видел еще одну!

+2

15

— Зачем? Разве ты не знаешь, что воду нужно экономить?

Асами неопределённо пожал плечами, откидывая голову и зачёсывая пальцами волосы назад, чтобы вода с них не застилала глаза. Он по-королевски стоял в ванной, будто это не его рубашка липла к груди, очерчивая все линии тела и натягиваясь на затвердевших от трения сосках. Стоял так, будто это было самым нормальным и естественным для него времяпрепровождением — мокнуть в одежде под душем.

Он зацепил узел галстука, с трудом поддавшегося из-за влажной ткани, распуская его настолько, чтобы стянуть через голову и откинуть в сторону. Расстегнул две пуговицы на воротнике, приоткрывая больше кожи.

— К тому же у меня большой душ, — тряхнул он головой. — В самый раз для нас двоих.

Они играли в эту игру столько, сколько существовали их отношения. Акихито убегал — Асами догонял. Аки сопротивлялся, а Асами это сопротивление ломал. И им обоим это нравилось. Ему нравилось. И Акихито. Он увидел это в глазах мальчишки, когда первый раз склонился над ним, угрожая и пытаясь предостеречь.

Вызов.

Вызов, который Акихито бросал ему, предложение с обещанием награды в случае победы. Акихито нравилось принуждение, нравилось насилие в строго очерченных границах, но отдаваться первому попавшемуся он бы не стал. Как в диком мире самца оценивали по силе, ловкости или сложности танца, Акихито выбирал того, кто смог бы его удержать. Асами знал, что перейди он незримую черту, рамки, которые они не обговорили (и не будут, так как Асами не признавал договоров — раз, и ему нравилось самому исследовать территории дозволенного — два), то Акихито сбежит по-настоящему, даст отпор, сломить который будет возможно, но лишь окончательно и непоправимо уничтожив личность фотографа.

Асами это было не нужно. Он с лёгкость мог получить кого угодно, любых мальчиков и девочек, каких угодно возрастов, национальностей и внешностей, любые извращения, вплоть до самых отвратительных и смертельных, но ему не нужен был раб. Как и не нужен был свободный любовник. Ему требовался тот, кто мог добровольно отдать свою свободу, но при этом оставаясь независимым настолько, чтобы забрать её обратно в любой момент. У них с Акихито за эти два года сложилась уникальная динамика, понятная лишь им двоим. Даже Фейлон, проведя с Акихито несколько недель, так и не смог до конца понять потребности мальчишки.

А вот Асами смог. Он точно знал, чего тот хотел.

Асаим рассматривал Акихито, медленно расстёгивая пуговицы под его жадным взглядом. Из-за ранения он не мог прокачивать руки и грудь как раньше, рана ещё грозилась вскрыться от слишком большого веса, но к прессу уже вернулся, как и к почти полной программе тренировок, чтобы восстановить обратно прежнюю форму. Так что может быть он и скинул немного с Гонконга, но по-прежнему был хорош. Своей внешностью Асами пользовался с такой же убойной эффективностью и без колебаний, как и пистолетом. И, прекрасно зная, как Акихито реагировал на него без рубашки, неторопливо избавлялся от неё, откидывая насквозь мокрый комок на пол к галстуку.

— Тебе это совершенно не нужно, — произнёс он, задирая подол футболки Акихито вверх и, преодолевая сопротивление, стащил её, обнажая его тело. Развернул фотографа к себе спиной, обнимая и прижимаясь сзади. Целуя в висок и скулу. — Тебе надо потереть спину.

Асами снял с полки гель для душа, выливая его на ладонь, вспенивая под струями душа перед тем как нанести на плечи Акихито, массируя их сильными пальцами, скользя по всей спине вслед за мыльными струйками, стекающими на джинсы фотографа.

— Штаны тоже надо снять, — прошептал он на ухо Акихито, переходя на его грудь с новой порцией геля. — Нужно тебя везде как следует помыть.

+2

16

- С каких это пор знаменитый Асами Рюичи перестал разбрасываться деньгами направо и налево и решил вдруг начать экономить? - насмешливо усмехнулся, скептично дернув бровью. Асами, у тебя закончилась фантазия, что ты не смог придумать более правдоподобно звучащей причины? Может Акихито и не знал всей правды о том, сколько денег ежедневно зарабатывает Асами, но таблоиды и рейтинговые списки прекрасно предоставляли общественности хотя бы видимую позицию того, насколько богат бизнесмен. И почему столько девушек хотят забраться к нему в постель. И не только девушек. И явно не из-за его внезапной экономии на воде! - Неужели нашелся тот несчастный, кому удалось подвинуть тебя в списках богатейших людей Японии и остаться при этом в живых?

Такаба вытер с лица брызги воды - хотя пользы от этого было ровно столько же, как носить воду в решете - и сложил руки на груди, наблюдая за Асами, чуть хмурясь. Нет, Акихито очень нравилось то, что он видел перед собой, но именно поэтому и хмурился! И лишь крепче сжал пальцы. Чтобы не податься вперед и не начать трогать это прекрасное тело, которое нагло использовали против него! Асами слишком хорошо его знал, чтобы играть не по правилам...

Акихито нервно сглатывает, неотрывно следя за тем, как Асами нарочито медленно избавляется сначала от галстука, а потом начинает расстегивать рубашку. Рубашку, которая и так облепила его, словно вторая кожа, очень красноречиво показывая все, что обычно одежда должна скрывать. Такаба чувствует, как разгорается внутри желание, предательски-заинтересованно поднимая голову. Стой, нельзя! Не поддавайся на столь явные провокации! Вот только другая его часть, которой был совершенно плевать на всякие там "нельзя" и прочие недовольства парня, очень даже хотела смотреть. И трогать. И поддаться на это показательное соблазнение, получая то невысказанное обещание, которое за ним крылось.

И пока Такаба терзался внутренними противоречиями, ни в коем разе не прекращая пожирать Асами взглядом, тот уже успел полностью расстегнуть все пуговицы. Но в тот краткий миг, когда ткань оголила плечи, но еще не была окончательно снята и откинута в сторону, Акихито зацепился взглядом за свежий шрам под ключицей. И моментально остыл, словно не стоял - почти - сейчас под теплым душем, а его опять окатили холодной водой из ведра. Он почувствовал острый укол вины - за то, что подставил под пули, за то, что Асами пострадал из-за него, хотя совершенно был не обязан лезть его вытаскивать. И защищать. И забирать из Гонконга.

Как-то пристыженно-виновато понурив голову, Акихито делает шаг вперед, начисто игнорируя льющуюся сверху и очень мешающую сейчас воду, и осторожно касается пальцами шрама. Раз повязки нет, значит, там все более менее зажило, правда? И пусть с того момента прошло уже много времени и не меньше всякого разного приключилось, но он все равно задолжал Асами, по меньшей мере, хотя бы извинения.

- Прости... - за то, что не послушался; за то, что полез туда, куда не следовало; за то, что подставил под пули; за то, что возможно еще не раз не послушаюсь и впредь. - И спасибо, что вернул.

Тогда на лайнере его накрыла истерика, потом их обоих уже на яхте накрыла нестерпимая жажда и голод, а потом Такабу привезли на тропический остров - отдыхать и набираться сил. Ну да, ну да. Ничем и никем не сдерживаемый Асами с его похотью и животными инстинктами не очень способствует восстановлению сил, вообще-то... Но суть одно - Такаба задолжал бизнесмену не только извинения.

Намеренно или нет - хотя, господи, это же Асами, так что конечно намеренно! - но бизнесмен в очередной раз нагло воспользовался неосторожностью Такабы - парень стоял до безобразия близко еще и бдительность потерял, пока тут кое-кто раздевался и сверкал не только своим прессом, но и шрамами. Аки честно и старательно пытался отбить свою футболку у Асами, но... потерпел сокрушительное поражение. Впрочем, как обычно, да.

- Что значит не нужно? Очень даже нужно вообще-то! - недовольно засопел, проследив взглядом за несчастным комком ткани, пока парня не развернули носом к стене. Видимо, чтобы не отвлекался на глупости и не думал о том, как чему-то легко оказаться за пределами душами, а кому-то - нет.

Впрочем, думать о чем-либо сейчас действительно становилось все сложнее. Объятия Асами очень способствовали тому, чтобы суматошный, приносящий везде и всюду хаос и генерирующий порой весьма странные и сомнительный идеи мозг отключался. А если этого все еще было мало - то прикосновения мужчины добивали те несчастные крохи разума, которые еще могли к тому моменту остаться.

Что там говорил Асами? Помыть? Потереть? Господи, да что угодно, лишь бы не отпускал. Обнимал, целовал, прикасался. Был. Не где-то у черта на куличках и под завалами своей работы, а в более близких и доступных пределах. Как сейчас, например.

Такаба приглушенно стонет, упираясь ладонями в стену для создания некоего подобия баланса для себя, закусив губу и слегка запрокинув назад голову, упираясь ей в плечо Асами, когда тот начинает с плеч и спускается ниже по спине. Приятные ласкающие прикосновения, которых он так долго ждал. Прикосновения, по которым он успел соскучиться за это время. Казалось бы, что там каких-то почти полторы недели, но нет же! Но как только его фактически отключившийся от какой-либо активной мозговой деятельности мозг услышал такое важное и ключевое слово "штаны"...

Пелена похотливой патоки мгновенно сошла с его внутреннего взора, а парень вцепился в край джинс, как утопающий хватается за соломинку. И даже еще крепче и сильнее! Словно от этого зависела его жизнь. Ну, в данном случае скорее задница. Но это еще ценнее!

- А может оставим? Они такие удобные и красивые. И я в них просто замечательно выгляжу. И вообще, я чистый! - он пытался заговорить зубы Асами, попутно пытаясь перехватить его шаловливые и наглые руки, хотя и знал, что это в конечном счете будет бесполезно, если Асами не захочется поддаться. Но это было еще полбеды! Потому что если Асами опустит свой взгляд вниз - а он наверняка это рано или поздно сделает, - то увидит, к чему привели все эти его ласки и прикосновения! И поцелуи с объятиями в придачу, вызывающие табуны мурашек по спине и разжигающие внутри желание с возбуждением на пару. Нет, совершенно точно нет. Такаба не отдаст ему свои джинсы, явив миру насколько он стал нетерпеливым, отзывчивым и охотным до всего этого...

+2

17

— Инфляция, — невозмутимо ответил Асами. — Две и четыре процента. Всё подорожало. И плата за аренду в том числе. Ты сильно сэкономишь, если останешься жить со мной.

Асами многообещающе ухмыльнулся. Как паук мухе, рассказывающий, насколько удобна и мягка его паутина. Акихито, если бы вдруг решился платить за эту квартиру наравне с Асами, ушёл бы в минус всеми своими средствами. Так как даже половина платежей обошлась бы ему раза в три больше, чем тот платил за всю свою. У Асами было даже центральное отопление, и он отдавал весьма внушительную сумму за то, чтобы зимой в его доме было комфортно.

Комфортно.

Со всеми удобствами дорогого жилья, вроде бесконечной горячей воды, швейцара и роскошного вида с террасы. Идеально для человека, который даже не нашёл время, чтобы сменить мебель после прежнего владельца. Который почти всё своё время проводил на работе, приезжая к себе лишь заночевать и поменять костюм. Просто обычная квартира.

Но не уютно.

Не настоящий дом.

Временное место, чтобы поспать, поесть и уехать обратно на работу.

Этой квартире не хватало чего-то, что заставляло бы Асами хотеть возвращаться в неё каждый вечер. И теперь он точно знал — чего. Совершенно конкретное, определённое, блондинистое чего. И, поймав свою муху, Асами не собирался её отпускать, притягивая к себе и набрасывая всё больше и больше клейких нитей.

Впрочем… муха поймана уже давно. Просто всё ещё не верила, что её крылья были намертво склеены, а свобода лишь казалось настоящей, а на самом деле представляла собой не более чем иллюзию, границы которой очерчивались раскинутой вокруг неё паутиной. Что давали ей возможность улететь ровно настолько, насколько позволял паук.

— Я бы никогда не оставил тебя, — мягко произнёс он, накрывая пальцы Акихито своими.

Он мог бы сказать, чтобы Акихито отпустил прошлое, как сделал сам. Мог сказать, что никогда не винил его ни  в чём, даже в смерти своих людей. Он бы ни винил его и в собственной смерти. Но то была тайна, которую Асами хранил так глубоко, что даже перед самим собой старался её не раскрывать. Тайна, которая заключалась в том, что он уже позволил Акихито то, за что других без колебаний убивал.

Он уже простил его предательство.

И пусть оно было совершенно по глупости, пусть Акихито помогал своим друзьям и не знал, что делал, даже не представлял, куда могли завести его шаги, факт оставался неизменным и непоправимым: Акихито его предал. Сдал его врагу. Разрушил все планы и оказался виновен в гибели человека, которого Асами поклялся защитить. Любой другой после подобного уже стоял бы на коленях со всеми отрезанными пальцами с ножом у горла. А всё, что сделал Асами с Акихито — это подставился под пули второй раз.

И отдал проклятые документы.

Чувство вины Акихито было меньшей ценой, что тот мог заплатить за свой проступок.

К тому же давало Асами крошечный зачаток надежды, что мальчишка всё-таки подумает в следующий раз, прежде чем соберётся сделать очередную глупость. Или хотя бы не станет творить эти самые глупости у Асами за спиной. Шансов, конечно, мало, что этот росточек мог вырасти в крепкий здравый смысл и послушание, но, видимо, Асами всё же не до конца утратив веру в чудо. В конце концов одно чудо уже свершилось, — он вернул Акихито. И хоть Асами особо верующим не был, но всё же сходил после возвращения с тропического острова в Святилище Омийя Хатиман и вознёс благодарность божеству Хатиман.

Он притянул руку Акихито к своим губам и медленно, тщательно вылизал его пальцы, которыми тот пытался стереть следы выстрела с кожи Асами. Не сводя с него взгляда и заставляя поднять голову и посмотреть на себя.

— Всё уже зажило. Почти не болит.

Он лгал. Болело и ещё как. В сырую погоду, в промозглый холод, — сейчас как никогда пригодилось это самое центральное отопление, но сильнее всего, когда Асами перенапрягался в попытках вернуть былую форму. Последняя тренировка и вовсе закончилась судорогой и острой болью в срастающихся мышцах, когда он взял в тренажёрном зале слишком большой вес.

Всё это полная ерунда. Они оба живы и целы. Остальное не важно.

— Я тебе её потом верну, — пообещал Асами, избавляясь от футболки где-то за пределами душа.

Сильно позже. Акихито ему нравился без футболки. И без штанов.

— Очень красивые, — согласился Асами. — Но без них — красивее.

Он с силой провёл мыльными ладонями по животу Акихито, размазывая по коже гель и пачкая пояс джинс, прежде чем расстегнуть пряжку ремня, а затем и пуговицу с молнией. С тихим смешком на ухо накрыл пальцами пах.

— Тебе здесь стало тесно, — сообщил он, целуя и прикусывая ухо Акихито, оставляя следы на шее от зубов. — И мокро, — ухмыльнулся он, встряхнув головой, чтобы избавиться от воды, льющейся с волос в глаза. — Это надо исправить.

Мокро не только от воды. Это тело Асами прекрасно знал, и потратил много времени, чтобы научить реагировать на себя так, как требовалось ему, как именно нужно было ласкать, где целовать, чтобы заставить вспыхнуть внутри пожар, или долго распалять, медленно разжигая огонь, мучительно превращая его из тлеющих углей в бушующее пламя. Он не просто изучал Акихито, а учил Акихито узнавать себя. Открывал ему спрятанные глубоко внутри желания и потребности, похороненные под тяжелой плитой социальных правил и навязанного этикета, придуманных норм, бессмысленной морали. Всё это Асами отбрасывал, даря взамен смелость быть собой и быть честным со своими страстями, удовлетворять их, даже если кому-то они казались безнравственными и развратными.

Всё в голове у людей.

Бессмысленные ограничения и запреты.

Асами срывал их с Акихито одно за другим, как слои одежды, покрывавшие тело.

— Так определённо лучше, — вкрадчиво произнёс он, с некоторым трудом избавившись наконец то от джинс Акихито, ставшими от воды ещё более узкими и сложными для быстрого снятия. Пришлось вместе с ними захватить и бельё. О чём Асами нисколько не жалел, вжимая в себя обнажённое тело. — Мой милый мальчик, — обхватил он ладонью лицо Акихито, поднимая его и сминая губы большим пальцем, растирая по ним воду и собственные поцелуи. — Так соскучился по мне.

+2

18

- То есть, я должен жить с тобой только из-за инфляции? - насмешливо смотрит, усмехнувшись. Хорошая попытка, Асами, но ты ведь можешь лучше, не так ли? - Между прочим даже немного увеличившаяся аренда той квартиры была мне вполне по карману. Да и не настолько в ней плохо было жить вообще-то, - он выжидающе смотрит на Асами. Какие аргументы последуют дальше? Где мои заслуженные извинения за перевоз вещей без спросу? Сделай хотя бы вид, что тебе за это совестно, чертов извращенец!

Да и не то чтобы Такаба ни разу не задумывался о таком варианте, просто это все случилось как-то слишком быстро и внезапно! Несмотря на свою любовь к генерации хаоса и активности вокруг себя, когда хаос начинал творить кто-то еще, Акихито не всегда успевал быстро среагировать. Зависело от человека. И если этим человеком был Асами, то мозг фотографа очень часто быстро отключался и сворачивал куда-то не туда.

Да, Акихито думал об Асами будучи "военным трофеем" в Гонконге, и хотел вернуться не просто домой в Японию, но и непосредственно к этому человеку. Но оказавшись на родной земле, фотограф совершенно был не готов к тому, что его собственная квартира окажется пустой, а на стене будет приветственно висеть в ожидании его прихода ключ с запиской. Даже не словами! Клочок бумаги на скотче. В век информационных технологий и беспроводного интернета... И все равно слишком внезапно. Ему нужно было время чтобы, как минимум, это все обдумать, привести к общему знаменателю и потом уже согласиться. Или нет. Хотя кого он обманывает, в конечном итоге рано или поздно Такабы бы сдался и переехал. Ведь это очень сложно устоять перед возможностью видеть Асами столь часто. В домашней одежде. В повседневной одежде. Без одежды... Костюм на нем тоже очень круто сидел, конечно, но это же совершенно другое! А так получалось, что за него просто в очередной раз все решили даже не спросив его мнения хотя бы приличия ради и просто поставили перед фактом. Обидно, вообще-то! И не очень по-человечески как-то, блин. Плюс когда он жил один, у него была возможность сбежать в случае чего. Условная, призрачная, ненастоящая, но по крайней мере у него было место, где он мог побыть один, чтобы привести голову и мысли в порядок. Если он будет жить с Асами, то где он в случае чего сможет провернуть такой же трюк?

В общем, все было сложно и требовалось время на подумать. Чего Асами, конечно же, ему не дал! Не только времени, но и подумать. И вообще перевернул с ног на голову даже его план мести...

Возможно, что когда-нибудь - нет - и наступит тот день, когда Такаба сможет переиграть Асами если не в физическом, то хотя бы в психологическом плане, но случится это явно не сегодня. Сегодня Акихито проигрывал по всем фронтам. Полностью и капитально. Не то чтобы он был особо сильно против этого, но... Иногда был, вообще-то! Например, когда, как сейчас, Асами, игнорируя чужие попытки оставить драгоценные джинсы на месте и скрывать ими то, что они должны скрывать, упрямо шел напролом. Причем также упорно и неумолимо, как танк. Вот только очень такой специфический, гибкий и изворотливый танк, умело подстраивающийся под любые ситуации, которые внезапно мог выдать Акихито. Или не мог. Что тоже зависело от Асами...

Но пока что все еще мог! Правда толку от этого все равно не было. Стоило только Асами прикоснуться к животу и провести ладонями вниз - Такаба и сам почти что был готов от тех джинс избавиться. Просто потому что бизнесмена он хотел сильнее, чем цепляться за какой-то несчастный кусок ткани. Вот только гордость и упрямство не позволяли. Ровно до того момента, пока он не ощутил, как чужая рука накрыла его пах, а сам фотограф ощутил легкую боль от укуса. Боль и разливающееся внутри тепло. Желание. Возбуждение. Черт! С губ невольно срывается тихий стон, Такаба нервно сглатывает, облизывая враз пересохшие губы даже несмотря на эту чертову воду, которая все продолжала литься сверху и разлеталась повсюду брызгами.

- Это... - хрипотца в голосе и небольшая заминка, прежде чем откашляться и попытаться взять себя в руки, -... из-за воды. Мокро из-за воды, - отчаянно краснея и еще сильнее сжимая пальцы на кромке джинс. Но, Господи, кого он мог этим обмануть, если они оба знали правду...

А еще Такаба знал, что пытаться помешать Асами претворить его планы в жизнь бесполезно, но все равно норовил это сделать, обхватив чужую руку и пытаясь оттянуть ее от стратегически важного места. Вот только он поздно понял, что тем самым лишь облегчил бизнесмену задачу. Не то чтобы ему было бы сложно избавить фотографа от джинс и без этого, но так еще быстрее.

Что было более удивительным, так это внезапно промелькнувшая спонтанная мысль, что его бедные кроссовки - от которых парня также избавили за ненадобностью, как и от носков, и от белья... - теперь будут долго сохнуть. Такаба и его странные акценты на неожиданных моментах, да. Но ему враз стало не до кроссовок или еще до чего из одежды - да и не только из одежды, а вообще в целом до чего-либо, - стоило Асами притянуть его к себе.

Он чувствует исходящее от Асами тепло, ощущает вес чужой руки у себя на пояснице, неосознанно проводит ладонями по обнаженному торсу и бокам, легко куснув за палец, так нагло посягнувший на его губы, и при этом неотрывно смотря в янтарные глаза напротив. Слишком близко, слишком затягивает, вот только Такаба и не хотел выбираться из этого омута, его все устраивало. Ну, почти все.

- Почему ты пропадал так долго? - в голосе звучит легкая досада вкупе с толикой обиды. Вот вечно он так - сначала исчезает на черте сколько, а потом появляется, когда захочет. Еще и творит всегда, что вздумается. - Где там твоя хваленая ответственность, говоришь? - дернув бровью и вызывающе усмехнувшись краем губ. Но Акихито не стал дожидаться ответа, вместо этого обхватив руками за шею и целуя Асами. В конец концов, он слишком долго его ждал и действительно соскучился!

+2

19

— Нет, ты должен жить со мной, потому что сам попросил взять за тебя ответственность. Вот я и взял.

И ответственность и самого Акихито. Сомкнув руки в крепких, сильных объятиях и прижав его своим телом к стене. Окончательно завершая плетение паутины, из которой выпутаться уже было невозможно. Акихито знал. Он уже пытался. Не один раз. Они оба знали, что и в этот не получится. Асами держал крепко, и лишь однажды упустил своего мальчика из рук, чуть не потеряв его в итоге. Никогда больше он не желал сталкиваться с теми эмоциями, оказавшимися настолько сильными, что чуть не спалили всё вокруг.

Почувствовав подобное, Асами испугался. Но лишь на мгновение. Вначале ему показалось, что эти чувства делают его слабым. Оказалось — наоборот, они придавали ему силы, и именно тогда он понял слова матери, которые та говорила ему в юности.

“Влюбишься однажды по настоящему, и перед тобой откроется весь мир”.

Когда-то давно он уже встретил такого человека, семь лет назад, но оказался не готов впустить его в свою жизнь, и это прошлое чуть не лишило его будущего.

Больше подобной ошибки он не совершит. 

Акихито принадлежал ему. Весь. Без остатка. От ступней до кончиков выбеленных волос. Асами отдал за него очень много: миллионы долларов, пулю в плечо, репутацию, время, верных людей. И часть сердца, что навсегда осталась на палубе тихоокеанского лайнера, когда Акихито упал, сражённый выстрелом.

Мальчишка будет расплачиваться с ним вечность, и то, даже её не хватит, чтобы вернуть свой долг. Поэтому Асами собирался владеть им как минимум до конца своей жизни. А если получится, то и после смерти.

— Конечно из-за воды, — кивнул Асами. — Вот поэтому они тебе больше и не нужны. Одно неудобство из-за них.

Раздевать Акихито всегда было его любой частью прелюдии. Неторопливо снимать с него вещь за вещью, медленно обнажая перед собой не только тело, но и душу, наблюдая, как мальчик заливается краской всё сильнее и сильнее с каждым упавшим на пол предметом. Или яростно срывать с него одежду, грубо покрывая поцелуями открывавшееся взору тело. Или же как здесь, высвобождая Акихито из плена промокшей ткани, тесно облепившей его поясом целомудрия.

У Асами был от него ключ — затуманенные похотью глаза, подрагивающие ноги и руки, бездумно гладящие его по спине. Акихито сам начал помогать ему в самом конце, уже с трудом сдерживая своё нетерпение.

Очаровательный, возбуждённый малыш. Асами довольно ухмыльнулся, взбивая в пену очередную порцию геля на спине Акихито.

— Работал, — честно ответил он, массируя плечи Акихито мыльными пальцами и ещё больше расслабляя мышцы. — Нужно было разобрать бардак после Гонконга. И дал тебе время подумать. Это твоя вина, что ты так долго думал, — обхватил он ладонями лицо фотографа, внимательно глядя ему в глаза. — Я на время дал тебе свободу, которую ты так желал. Свободу, чтобы обдумать всё и осознать, что именно ты попросил у меня. Свободу, которая на самом деле тебе не нужна, Акихито. Но ты так упорно цеплялся за призрак своей прошлой жизни, что совершенно не заметил того, как она изменилась, — покачал головой Асами, сильнее сжимая пальцы под челюстью Акихито. — Я дал тебе то, что так страстно желало твоё тело.

Он медленно разжал пальцы, оглаживая подушечками следы, которые наверняка оставил своей хваткой. Как он и сказал: “Только я имею право оставлять на тебе следы, Акихито”. И Акихито признал это право за ним.

— А сейчас я даю тебе то, что желает твоя душа.

Асами опустился на колени, не переставая смотреть Акихито в глаза, и провёл ладонями по его бёдрам, собирая струи воды в небольшие водопады, что текли уже с его рук. Он повторил их движение губами, только против течения, снизу вверх, выцеловывая длинные полосы, тянущиеся к паху. Встряхнул головой, пытаясь избавиться от воды, что застилала глаза, но лишь насквозь мокрые, тяжёлые пряди волос, с которых лилось ещё больше, упали на лоб, полностью разрушая утреннюю укладку. Асами обвёл языком ствол члена Акихито, с головой, точнее напряжённой, истекающей смазкой головкой выдающей истинные желания фотографа, с силой обхватывая кончик и стимулируя его, а затем отстранился, поднимаясь на ноги.

— Здесь слишком мокро, — сказал он и накрыл губы Акихито глубоким, влажным, вылизывающим поцелуем, щедро делясь с ним его же собственным вкусом.

Брезгливость, скромность и чувство меры, — не то, что составляло компанию Асами во время секса. Да и вообще когда-либо составляло компанию. Не факт, что они вообще хоть раз с бизнесменом встречались.

Он быстро домыл Акихито и, затем, себя, раздевшись вслед за ним до конца, выключил воду и снял с крючка большое, пушистое банное полотенце, завернув в него мальчишку в красивый, плотный кокон, лишая возможности двигаться. Затем подхватил его на руки и понёс в кровать, по пути отпихивая ногой большой комок промокших тряпок, в которые превратился его костюм. В спальне он просто скинул на огромную кровать Акихито, выпутал его из полотенца и устроил между своих ног, лишая возможности выбраться и сбежать.

Как и всегда.

Даже до Гонконга, на время исчезая из поля зрения фотографа, он давал тому лишь мнимую, кажущуюся свободу, всегда точно зная, где находился его малыш. Только однажды отвернулся, отпустил по настоящему, надеясь, что тот поведёт себя благоразумно, и, что уж скрывать, понадеялся, что снотворное подействует подольше. В следующий раз он просто привяжет его к кровати и запрёт в квартире, выкинув ключ. 

— Ты только мой, Акихито, — прошептал он ему на ухо, целуя в висок и убирая за ухо влажные пряди волос. — Я больше никогда не отпущу тебя.

+2

20

- В следующий раз я не буду слать тебе тонны сообщений или строить какие-либо планы, а приду возмущаться сразу в офис, так и знай! - важно и серьезно выдал в ответ, не отводя взгляда от янтарных глаз Асами, но чуть поморщившись, когда тот усилил хватку на подбородке. - Мне нужны были не свобода или время на подумать, а извинения вообще-то. В крайнем случае пояснения или что-нибудь в таком духе, - и если бы Асами все еще не продолжал удерживать его за подбородок, то точно бы покачал головой, а так пришлось ограничиться упрямо поджатыми губами и закатыванием глаз с выражением "может ты и продумываешь все на несколько шагов вперед, но иногда ты такой... глупый".

Такаба, конечно, мог бы поспорить с Асами на счет того, что там относилось к желаниям тела, а что - души, но стоило мужчине опуститься на колени, как все мысли моментально вылетели из головы, а сам Акихито судорожно сглотнул появившийся в горле ком. Слишком завораживающее зрелище. Особенно вот этот вот цепкий взгляд, который напрочь приковывал к себе, не давая думать о чем-либо постороннем. И просто думать тоже. И если от прикосновений чужих ладоней по телу прошлась приятная волна мурашек, то когда Асами проделал те же движения губами - участилось дыхание, а возбуждение лишь усилилось, становясь еще более заметным. Особенно без одежды-то. Впрочем, не то чтобы при наличии джинс это было как-то менее заметно, конечно...

Он не отдает себе отчета, когда тянется рукой, зачесывая короткие мокрые черные волосы назад, чтобы не лезли в глаза и не портили красоту. Хотя черты лица Асами настолько чертовски красивые, что их сложно испортить чем-либо. Даже растрепанной прической, скорее уж наоборот. Но Акихито просто хочется это сделать и он делает. Лишь краем сознания отмечая, что шумно дышит через нос и как саднит закушенная губа. И как немногим позже с губ срывается недовольный, нетерпеливый стон, когда Асами так резко и внезапно отстраняется. Если бы только это продлилось немногим дольше, тогда бы Такаба...

Окончательно словив себя на том, чего он там конкретно сейчас захотел, Акихито краснеет пуще прежнего, но основная проблема при этом никуда не исчезает - мокрая плитка за его спиной все так же на месте, а провалиться под землю или куда-либо еще ему не даст Асами. И закрыть лицо руками в тщетной попытке спрятаться от этой реальности и собственных мыслей - тоже, потому как выпустив его член изо рта, почти сразу же Асами утянул фотографа в поцелуй. Все, что мог сейчас сделать под этим напором Такаба - временно сдаться, признавая поражение, и вновь обнимая мужчину за шею, прильнув к нему ближе, охотно отвечая на поцелуй и не менее жадно целуя в ответ.

Зачем Асами решил устроить им мытье в душе - вопрос, конечно интересный, ведь если бы на этом все и закончилось, тогда еще это могло бы быть уместно. Но зная бизнесмена - все только начиналось. Или скорее будет иметь продолжение, судя по тому, что происходило в душе. Вот Асами вроде как намыливал его тело, но при этом все его движения словно кричали о том, что это все далеко за гранью обычного "помыть". Скорее уж эротический массаж какой-то! Не то чтобы Акихито был так уж и против, в общем-то... И фотограф очень старался сдерживаться, чтобы не кончить прямо вот там в душе. И у него бы это даже получилось! Если бы все закончилось на нем, но когда и сам Асами решил воспользоваться моментом и намылить еще и себя - сдержаться не вышло. У Такабы. Просто очень сложно удержаться и остаться в стороне, ничего не делая, когда такое прекрасное тело у тебя перед глазами, да еще и все в мыльной пене, пусть и быстро стекающей из-за потоков воды. Но да... А там, куда тянет свои лапки Такаба, ему сторицей возвращает все тоже самое назад Асами. Вот только у Асами при всем при этом в запасе оставалась его хваленая стойкость, чего нельзя было сказать про Акихито...

И только поэтому Такаба дался фактически без боя и возмущений завернуть себя в теплый мягкий кокон полотенца и унести из душа - во всех остальных случаях он бы громко и упорно возмущался, потому что идти он может сам! А так лишь что-то неразборчиво-флегматично буркнул под нос, почти утонув в мягком и теплом.

Ровно до того момента, как его вывернули из кокона на кровать. Послеоргазменная нега и расслабленность частично сошли на нет, стоило холодному воздуху коснуться разгоряченного (не)душем тела. Правда деться куда-либо Такаба все равно бы не успел, потому как Асами навис над ним также быстро, внезапно и неумолимо, как появившийся на пути Титаника айсберг.

И вот вроде это даже было не признание - где Асами, а где признания, господи! Да они даже априори никогда вместе не стояли наверняка, - просто констатация факта, но эти слова, произнесенные шепотом на ухо вместе с опаляющим дыханием, вызывают внутри гораздо больше эмоций, чем любые возможные признания. Потому что это факт, подкрепленный четкой уверенностью и действиями того, кто его произносит.

- Тогда тебе стоит держать крепче, потому что я очень ловкий и способный, - очень сложно скрыть смущение, находясь так близко, но Такаба не был бы Такабой, если бы не попытался отшутиться в такой ситуации, при этом прекрасно понимая всю ее серьезность и вес сказанного. - Я не отведу от тебя своего объектива, в какой бы бездне ты не скрылся, - весело-широко улыбнувшись в ответ, с довольным видом обнимая за шею, зарываясь пальцами в волосы, и утягивая в очередной целуй. И это тоже не было признанием, конечно же, нет. Просто еще один факт.

+2

21

— О да, — гортанно усмехнулся Асами, целуя в ответ долго и больно, терзая губы Акихито своими, кусаясь и вылизывая его рот, требовательно забирая себе всё, что пропустил за эти дни разлуки. — Ты очень непослушный малыш. Столько проблем из-за тебя.

Но это проблемы Асами. Он знал, что так получится. Знал, с первой минуты, как захотел Акихито себе: что вместе с собой он принесёт мальчишке не только наслаждение, но и боль. Не ту, что он дарил ему своими руками, а другую, настоящую, опасную, которая грозила ему от врагов Асами. Он знал, что рано или поздно найдётся безумец, что рискнёт перейти ему дорогу, и воспользуётся для этого самым очевидным. Вот только он не ожидал, что этот безум объявится настолько рано, когда Асами ещё не будет готов к нему.

Ну, или незаконченное дело в прошлом наконец-то настигнет его в настоящем.

Вот поэтому он никогда не оставлял дела незаконченными.

Асами потянулся к тумбочке, придавливая своим тело Акихито, чтобы тот не надеялся, будто может обрести хоть какую-то свободу. Не от него. Не от Асами, и, не отрываясь от губ своего мальчика, на ощупь нашёл в верхнем ящике искомое. Достал и лишь после этого приподнялся, отстраняясь и давая Акихито возможность сделать глоток воздуха.

Отпуская.

На секунду.

Лишь для того, чтобы удобнее сесть и, обхватив Акихито, с силой перевернуть его на спину, заводя руки за спиной. Мгновение полюбоваться красивой, изящной спиной с сильным разворотом плеч, поманить его иллюзией свободы, надеждой, что, быть может что-то здесь зависело от него, чтобы затем отобрать, обернув вокруг запястий плотные, широкие ленты чёрной кожи с крепкими, тугими кнопками.

“Ты только мой, Акихито.”

— Ты даже не представляешь, насколько глубока эта бездна, малыш, — ласково провёл он вдоль позвоночника Аки, от шеи до скованных рук, проверяя надёжность креплений оков.

Он давал столько возможностей Акихито не спускаться вслед за ним. Пропадал на недели, исчезал из видоискателя его фотоаппарата, чтобы тот мог переехать, скрыться из квартиры, из города. Из страны. Останавливался, раздевая, в надежде услышать по-настоящему искреннее: “НЕТ!”. Смотрел в глаза, но видел лишь томный, сытый туман после секса, искусанные от страсти губы и мольбу остаться. Смешно, но даже сейчас, после всего случившегося, у Акихито было время, чтобы забрать свои вещи и уехать. Скрыться. Не иметь больше никаких дел. 

Асами…

Асами бы отпустил. Наверное. Возможно. Он не был уверен, но услышал бы требование. Которого не возникло. Акихито продолжал лететь на его ледяной свет зачарованным мотыльком, продолжал спускаться за ним в бездну, в надежде увидеть то чудовище, что скрывалось в полной темноте. Чудовище, которое ещё не видел даже сам Асами. Скрытое в крови, жестокости и смертях, оно дремало там, разбуженное лишь однажды, семь лет назад, но тогда Асами заставил его убраться как можно дальше и не тревожить больше его, ушёл сам, забылся в объятиях одноразовых любовников, имён которых не то что не запоминал — даже не узнавал.

Но Акихито был полон решимости не только спуститься в логово зверя, но и подёргать этого дракона за усы.

Что ж, за любой проступок следовало наказание.

— Мои дубовые панели, — скорбно покачал Асами головой. — Я три месяца ждал, когда их привезут из Италии. Ты — варвар.

Его спокойный, тихий голос не имел ничего общего с бурей, что поднималась в его груди. Но не от гнева, нет. Он даже не думал об этих панелях, он мог поставить себе какие угодно, даже с луны, если бы заплатил нужному человеку. Что такое месяцы для человека, который умел ждать годами. Когда-то он простил Акихито предательство, что там дубовые панели. Мальчика мог хоть ящик гвоздей в них заколотить — Асами плевать.

— Ты проигнорировал моё приглашение.

Он потянул на себя руки Акихито, заставляя того выгнуться и приподнять задницу.

Показать себя.

Великолепное зрелище.

Асами засунул под Акихито пару подушек, чтобы тому удобнее было лежать и не держать свой вес на коленях, но при этом тяжелее отодвинуться. Огладил выставленные ягодицы сначала взглядом, а затем и ладонью.

— Проник в мой дом.

Укоризненно покачал он головой, облизывая большой палец, и обвёл подушечкой сомкнутые, нежные, чувствительные края ануса Аки, с небольшим нажимом преодолевая лёгкое сопротивления и слегка входя внутрь. Не смотря на время без секса, Аки был расслаблен и раскрыт. Играл с собой?

— Испортил. Мои. Дубовые. Панели.

Довольно усмехнулся, сопровождая каждое слово движением пальца внутри тела Аки, дразня и распаляя его. Сильнее. Виртуозно нажимая на все самые чувствительные точки, которые он нашёл ещё в самый первый раз, от который, как он знал, тело фотографа содрогалось в сладкой дрожи.

— И как ты думаешь, какого наказания ты заслужил? — спросил Асами, вытаскивая палец.

Это потом. Заслуженное наслаждение.

А сейчас — боль.

Он размахнулся, хлёстко ударив ладонью по ягодице Акихито.

— Один удар за каждый гвоздь, Аки? Или два?

+2

22

- Я думал, ты уже привык к этому, - весело хихикнул, довольно улыбаясь и скользя руками по телу Асами. И совершенно не важно, что не столь давно Такаба уже давал своим рукам волю, нагло и охотно трогая бизнесмена везде, где только можно и нельзя, пока сам же Асами его с этим занятием не прервал.

Собственно, именно потому, что Асами постоянно мешал ему довести начатое до конца - а именно трогать и изучать тело мужчины столько, сколько захочется самому Аки, - фотографу всегда было мало тех жалких крупиц, которые удавалось получить до того момента, как Асами распалиться, а Такаба окажется связан по рукам и ногам без возможности сделать что-либо. Буквально. Не то чтобы Акихито был так уж против подобного, но... Просто ему нравилось это ощущение твердости под руками, когда он водил ладонями по груди и животу Асами, чувствовать перекатывающиеся под пальцами на спине мышцы, стоило бизнесмену лишь пошевелить плечами или свести лопатки. Ловить чужое тепло. Но еще больше Такабе нравилось на это все смотреть. Проблема заключалась опять же в Асами, который реагировал на слишком долгий и пристальный взгляд в свою сторону совершенно неправильно! Точнее, кхм, правильно, но можно было бы и попозже хотя бы иногда! Прекрасным надо делиться... А не только использовать свой внешний вид в угоду себе, особенно зная, насколько это был действенный прием.

А еще это исходящее от Асами ощущение опасности. И чем ближе подходил Акихито - тем сильнее было ощущение. Вот только Такаба так и не уловил момента, не увидел той черты, после пересечения которой должен был включиться аварийный сигнал и сработать предупреждение "Опасность! Дальше дороги нет!". Сколько бы он ни шел - оно упорно не появлялось. Сбой, не иначе. Но раз опасности нет, то почему бы и не продолжить лететь на этот яркий, ослепляющий, но при этом теплый свет? Который ни разу не опалил его крылья, как бы близко Такаба к нему ни подлетел.

Зная, что это пламя может быть совершенно немилосердным, сжигая других дотла.

Краем сознания Такаба отмечает, как Асами копошиться где-то в стороне - слышит звук отодвигаемой шуфлядки, - но не придает этому должного внимания, увлеченный поцелуями и полученной, наконец, возможностью безнаказанно водить ладонями по телу бизнесмена, изучающе, словно в первый раз добрался до него.

А потом Асами отстраняется, а с губ Акихито слетает тихий приглушенный стон. Недовольный. Что происходит? Зачем? Куда? Но прежде, чем растерянность сменяется вполне оправданным охреневанием, Такаба успевает заметить веселую усмешку во взгляде Асами. А потом его переворачивают на живот, с силой вжимая в матрас.

Ха?

Акихито еще не успевает понять, что к чему, а его руки уже оказываются скованными за спиной тугими, кожаными наручами. Вполне себе знакомыми наручами - одна из многочисленных игрушек в коллекции Асами, которые не раз были использованы против фотографа...

- Асами?.. - голос слегка дрогнул и немного - совсем немного! - отдавал хрипотцой. Мягкие прикосновения бизнесмена отдаются легкой дрожью по телу, а внутри зарождается тепло.

Предвкушение.

Плохо. Очень плохо! Нельзя возбуждаться от того, что тебя связали и ограничили в действиях! Льзя... Уже почти год как "льзя". И все это тоже началось с Асами. Акихито подлетел слишком близко на насмешливо сверкающий огонек, но вместо того, чтобы обжечься и, опалив крылья, отлететь назад и держаться подальше - проникся. И остался.

- Если бы ты не поскупился на доставку, тебе бы не пришлось их ждать так долго, - насмешливо фыркнул, скрывая за этим недовольство и легкий приступ паники, беглым взглядом осматривая спальню на наличие чего угодно, что могло бы помочь ему выбраться. К несчастью, Асами как всегда был чертовски предусмотрительным. Руки Такабы все еще остались связанными, сколько бы упорно он ими не дергал. Попытки уползти также оказались безуспешными - не очень-то поползаешь, когда у тебя за спиной личный цербер, внимательно следящий за тем, чтобы его "добыча" никуда не делась. Лучше бы он также успешно забыл уже про эти несчастные панели, как стоял над душой - и телом! - Акихито. Господи, всего несколько гвоздей в них вбил, а Асами уже успел устроить из этого трагедию. Это у Такабы сейчас трагедия будет! И это уже даже не просто "чует моя жопа", а вполне себе "орет мой зад"!

Потому что чем тише и спокойнее звучал голос бизнесмена, тем масштабнее были последствия для фотографа. Наверное, это было хорошо, что у него завтра выходной, да..?

- Я не игнорировал! Я просто отложил столь прекрасный визит до лучших времен! - слышал ли его Асами? Да, определенно. Стал ли он заострять на этом внимание? Нет, конечно! Вместо этого мужчина упрямо продолжил гнуть свою линию, изменив положение фотографа и запихнув под него пару подушек. Для удобства. Нашел время заботиться о чужом комфорте! Лучше бы руки развязал... И закрыл глаза минут на пять. Акихито этого времени бы вполне хватило, чтобы если не выбежать из квартиры, то добежать до рюкзака с парашютом! Потому что искать по всей квартире несчастные ключи, открывающие путь на лестницу, времени бы точно не хватило.

Но стоило лишь ощутить прикосновение чужих рук на собственной заднице - все мысли из головы как ветром сдуло. Да и сам Такаба моментально затих.

Ожидание.

Он знал, что за этим следует. В той или иной мере. И невольно сглотнул возникший в горле ком. Чертов Асами... Это все ты со своими... наклонностями. Приучил на свою голову.

- Я не проник, я воспользовался... твоим приглашением, - запнувшись, когда Асами по-хозяйски принялся играться с его анусом, дразня фотографа легкими прикосновениями. Про себя Такаба взвыл уже раз десять, не меньше, но в реальности его с губ едва не сорвался очередной стон. Если бы Акихито мог - закрыл бы горящее от стыда лицо руками. Но он не мог. Конечно, Асами и так не видел сейчас его лица, но Такаба и без того был уверен, что Асами прекрасно знал, как оно сейчас выглядит. Насколько оно покраснело, как в глазах мальчишки стыд борется с желанием, как он упрямо закусывает губу, чтобы удержаться от стонов, которые бизнесмен так старательно норовит вытянуть из него своими действиями.

Как он хочет, чтобы Асами не останавливался.

Чертовы подушки... Мало того, что они мешаются, так еще и начнешь ерзать - себе же хуже в итоге сделаешь... Нельзя быть таким предусмотрительным, Асами!

- Понять, простить и отпустить, - повернув голову в сторону и буркнув под нос, особо даже толком не думая, что он там говорит. Сейчас его больше волновало то, что понадобилось всего лишь несколько простых действий со стороны Асами, чтобы дыхание фотографа сбилось, стало неровным и учащенным. И кровь начала приливать туда, куда не следовало бы... И ведь уже столь явные и заметные признаки от бизнесмена не скроешь, как ни старайся.

Вот только, кажется, его вариант Асами почему-то не очень понравился.

И такой - очередной! - сокрушительной подставы от него Акихито тоже не ожидал. Хотя должен был бы уже и привыкнуть к тому, что Асами вечно делает, что захочет и когда захочет, не считаясь ни с чьим мнением, кроме собственного. Больной на голову похотливый извращенец!

- Эй! - возмущенно-недовольно вскрикнул, дернувшись от удара. Если бы не его текущее положение и если бы Асами его еще при этом не удерживал - точно бы подпрыгнул. С другой стороны, если бы Акихито не был связан и не поставлен в такую унизительную позу, то он бы просто не допустил этого удара (по крайней мере он мог тешить себя надеждой на это)! Незаслуженного, между прочим!

- Неужели тебе было мало того, что я попал под заготовленное для тебя ведро с водой, - бросая в сторону мужчины хмуро-осуждающие взгляды и в очередной раз дернув руками - вдруг на этот раз получится избавиться от наручей! И все еще думая над тем, как выкрутиться из этой ситуации. Что-то ему подсказывало, что ничего у него не выйдет, но Такаба упрямо от этого противного голоса разума отмахивался. Вот еще!

Отредактировано Takaba Akihito (22.03.2023 17:09:38)

+2

23

— Доставка была быстрой. А вот работа мастера, единственного в своей стране, — долгой и кропотливой. Уникальной. А ты оскорбил его труд.

Акихито оставался собой даже с раздвинутыми ногами; связанный и уязвимый, он спорил и дерзил, продолжая быть тем самым непослушным мальчишкой, который умолял его наказать. С истинной, настоящей непокорностью, исходящей из самой сути Аки, а не из желания угодить. Обычно любовники, с которыми развлекался Асами, слишком заискивали перед ним, старались предугадать каждое его желание, их неповиновение было наигранным и скованным, сразу же сменяясь подчинением при первой же возможности.

В глазах Акихито не было покорности. Но Асами увидел в них то, что привлекло его сильнее, чем к любому когда-либо — вызов. Проверку. Желание подчиниться, но лишь самому сильному. Акихито был склонен к мазохизму и послушанию, однако, чтобы добиться этого от него, требовалось доказать, что ты достоин. Асами потратил год на охоту, чтобы поймать и приручить этого дикого зверька, и вот он принадлежал ему. Полностью и без остатка. Но всё ещё мятежный, своевольный и гордый, всё ещё требующий доказательств власти над собой.

Асами даже не помнил, когда кто-то так смело разговаривал с ним.

Особенно связанный в его постели.

— Конечно, — с силой провел он пальцами по спине Акихито, оставляя на гладкой коже едва заметные красные следы. Согласился. С чем-то. Со своими собственными мыслями. — Ты всегда принимаешь моё приглашение. Всегда приходишь туда, где я.

Это точно не любовь.

То, что между ними.

Страсть. Одержимость. Болезнь. Безумие. Ни в одном языке мира не нашлось бы слова, чтобы описать их чувства друг к другу. Они просто больше не могли существовать по отдельности. Две стороны одной медали. Акихито всегда приходил к Асами, сколько бы ни прошло времени он возвращался снова и снова. А Асами пристально следил, не отпуская мальчишку из поля зрения ни на мгновение, чтобы тот не вздумал даже помыслить не вернуться.

Да. Наверное для Асами это и была любовь.

— Простить и отпустить? — насмешливо переспросил он. — Нет, малыш, мы с тобой уже прошли эту стадию.

Отношений…

Новое слово не прозвучало, но Асами прокатил его по языку, растирая вместе со вкусом губ Акихито. Они состояли в отношениях. Официальных. С той самой секунды, как он ответил согласием на просьбу Акихито забрать его себе.

Когда Акихито умолял забрать его.

В слезливых фильмах тогда случался переломный момент, когда длинноволосые лирические герои отрезали волосы и начинали новую жизнь. Асами отрезать было нечего, кроме порядком отросшей на тропическом острове чёлки, так что он обошёлся без красивых жестов. Тем более к этой чёлке Аки питал особые, нежные чувства, поэтому Асами лишь слегка укоротил её по возвращению в Токио, придал ей подобающий солидный вид и начал укладывать назад, в ожидании момента, когда же его фотограф уже вспомнит о своём желании вступить в отношения и придёт домой, чтобы разлохматить эту тщательно уложенную причёску.

Разумеется, он дождался. И сейчас смотрел из-под этой самой разлохмаченной чёлки на сгорающего от нетерпения Акихито, который пришёл к нему. Сам.

Снова.

И снова.

Вернулся опять.

Воспользовался приглашением.

Как было всегда. И как будет.

Акихито постоянно обвинял его в том, что он не отпускал, не позволял сбежать, но настоящая правда заключалась в том, что Асами дал фотографу уже столько шансов скрыться, сколько не давал ещё никому в жизни. Даже самому себе. Но Акихито он отпускал снова и снова, где-то в самой своей бездне надеясь, что мальчишка, наконец-то, улетит на обожжённых крыльях и больше никогда не вернётся.

Но Акихито возвращался всегда.

Потому что был слишком любопытным и хотел рассмотреть поближе, что же там таилось в глубине души загадочного бизнесмена. И были ли она вообще у него эта самая душа?

Асами не как все остальные люди. Он не выпячивал свой свет в попытках прикрыть черноту и грязь, наоборот, тьма была единственным, что лежало на поверхности и уходила далеко вглубь, скрывая тот самый проблеск огня и тепла на ледяном дне, что так манил Акихито.

Любопытный, глупый и влюбённый в свет мотылёк.

Забывший о том, что в самой глубине единственным светом были лишь чудовища и расплавленная, раскалённая магма, надежно скованная горными породами. И именно до неё Акихито и добрался, вызвав своей настойчивостью извержение вулкана, лава из которого уничтожала на своём пути каждого, у кого не хватило скорости или ума убраться как можно дальше.

У Акихито ума точно не было.

На самом дне неподвижной и холодной души Асами Рюичи скрывался огненный поток из бушующих эмоций, которые он обычно редко испытывал без посторонней помощи, ощущая лишь ровное спокойствие и скуку. Акихито же с самого начала заставлял его чувствовать.

Интерес, азарт, радость, злость, ревность, беспокойство.

Страх.

Ужас.

Любовь.

Отпустить? Ни за что в жизни.

Сложно отпустить того, кто сам подрезал себе крылья, лишь бы не улететь.

— О, про залитый ледяной водой паркет мы тоже поговорим, — пообещал Асами, кладя второй шлепок на задницу Акихито, на вторую ягодицу, для симметрии, украшая её пока ещё слабым росчерком красного. Когда он закончит, тело фотографа будет покрыто следами принадлежности бизнесмену.  — И простой поркой ты уже не отделаешься. Сколько там было гвоздей? Три? Четыре? — отбил он каждую цифру ударом ладони, пока ещё не особо сильно, лишь разогревая кожу и подготавливая. Но следы от его руки продолжали наливаться краской всё сильнее.. — Аки, малыш, я даю тебе единственный шанс назначить себе наказание самому и сказать мне количество гвоздей, за которые полагается штраф. Не упусти его. Иначе я сам установлю количество ударов.

Он не отказал себе в удовольствии щекотно пройтись кончиками пальцев по скованным рукам Акихито, огладить плечи и вернуться обратно по напряжённой, выгнутой линии спины, с изящно очерченными мышцами. Его красивый, чудесный мальчик, притягивающий к себе внимание бизнесмена каждым своим появлением.

Личный наркотик Асами.

Малыш, который принадлежал только ему. По праву.

+1

24

- Еще скажи, что деревья тоже специально для тебя несколько лет выращивали, - хмыкнул в ответ, закатив глаза. Да господи, камон! Что за сказки Асами тут вдруг ему решил рассказывать? Они живут в двадцать первом веке - веке современных технологий и беспроводного интернета. Даже если этот мастер действительно был настолько уникальным и "единственным во всей стране", то у него точно должны были быть либо ученики, либо подмастерья - чтобы не загнуться со всем этим в одиночку и заодно передать знания следующему поколению. Но даже в таком случае у него все должно было быть расписано на много месяцев вперед, если не больше. Следовательно, деньги за такие заказы этот мастер тоже брал хорошие. - Поверь мне, твои панели внешне мало чем отличаются от самых обычных в магазине! Зато плюсов у магазинных явно больше - далеко ходить не надо, могут привезти хоть на следующий же день, а самое главное - стоят недорого! - а если Асами опять некуда тратить деньги, пусть лучше спускает их анонимно на благотворительность, буржуй хренов. Да эти его чертовы панели никто кроме Киришимы-то и не видел, вероятно! Ну разве что в очень-очень редких случаях к Асами мог кто-то прийти в гости. Верилось в подобное, конечно же, с трудом, особенно с учетом того, что и сам бизнесмен при его-то непомерной любви к работе явно был редким гостем в своей же квартире, но и полностью отрицать эту возможность было нельзя.

- Я просто жду удобного момента, чтобы застукать тебя с поличным! - буркнул под нос, но не шибко рьяно и недовольно. По факту, Такабе нечего было противопоставить на слова Асами на этот счет. Да, фотограф - по чистой случайности, конечно же! - всегда оказывался в самой гуще событий, где - по такой же чистой случайности! - был задействован Асами, но только потому, что его туда вела его фотографская чуйка на сенсации. Кто виноват, что бизнесмен с его родом деятельности, скрытым от общественности, был синонимом этого слова?!

...а не потому, что где-то очень глубоко в душе Акихито переживал за этого больного на голову извращенца и был готов помочь при первой же надобности. Даже если толку от него будет мало и скорее уж доставит еще больше проблем, чем реальной помощи. Но это все детали! В которых Такаба ни за что не признается. Вслух.

- Прошли? Когда это? Не припоминаю ни одного такого случая, - скептично хмыкнул под нос, закатив глаза. Вот что угодно придумает, лишь бы поступить по-своему, а не послушаться фотографа хоть раз! И не тогда, когда это удобно для самого Асами, а тогда, когда это действительно очень и очень нужно самому Акихито! Вот как сейчас, например. Потому что вариант с незаслуженной поркой ему совершенно точно не нравится!

...но когда это Асами его слушал. Хотя бы один чертов раз!

- Да в смысле "поговорим"?! - едва ли не взвыл от возмущения и негодования, вперив в Асами крайне недовольный взгляд, получив очередной незаслуженный шлепок. - Убери руки от моей задницы сначала, а потом уже поговорим о чем угодно! - в очередной раз дернув руками в надежде, что за столько недолгий промежуток времени случилось чудо и какое-нибудь одно из звеньев цепочки волшебным образом расшаталось, испортилось, покрылось ржавчиной или просто исчезло.

Но чуда не случилось. Опять. Тц.

- Мне казалось, что за твой паркет мы уже поговорили в душе, - отведя глаза в сторону и растеряв значительную часть предыдущего запала, стоило только вспомнить о не столь давних событиях. Хотя вряд ли это подходило под определение "поговорить", конечно, но... В любом случае, Такаба считал этот момент уже пройденным и забытым! А оказалось, что не фига. - С какой вообще радости я должен получать наказание да еще и в виде порки? - раздраженно фыркнул, вернув свой потерянный ранее запал. Как легко словами Асами меняли его настроение, однако. - Себе его назначить ты почему-то явно забыл!

Ведь если уж на то пошло, то во всем изначально был виноват Асами! И в этот раз очень даже действительно и по факту, а не как обычно. Но при этом крайним оказался опять Такаба. НЕ-СПРА-ВЕД-ЛИ-ВО!

Вот только попробуй, Асами. И в следующий раз получишь не пару вбитых гвоздей в свои гребаные панели, а целое пост-модернистсткое искусство! Так изрисует, что им точно замена понадобится. Чтобы не зазря был наказан. Правда получится в обратной последовательности, но сам факт!

- Себе установи, чертов псих, - огрызнувшись и передернув плечами, стоило Асами к ним прикоснуться. И, конечно же, это была глупая идея - хотя бы просто потому, что в таком положении, как сейчас, все действия Такабы были еще более очевидными для восприятия, - но не попытаться Акихито не мог. Особенно, пока внимание бизнесмена отчасти переключено на тело фотографа. И даже если у парня не получится, то, по крайней мере, он хотя бы попытался! Правда если получится, то это будет триумф и маленькая победа. К несчастью, Такаба не тешил себя подобными надеждами, особенно в силу своего текущего положения, когда он был как на ладони и все его действия очень хорошо просматривались.

Но когда его это останавливало?

Не остановило и сейчас, когда он от души попытался пнуть Асами пяткой в живот. Или в пах. В общем, куда получится, а то не глядя целиться не очень-то удобно.

0


Вы здесь » reflective » фандом » ДОМ МИЛЫЙ ДОМ


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно