с падением каньона не наступает ровно никакого штиля. выжженная земля остается на равке безжизненным шрамом — такие же покрывают пальцы николая, которые тот прячет в перчатки. корона позволяет носить, в общем и целом, что угодно его величеству, а еще дает больше пространства для странных причуд; ничем таким николай особенно не отличается, разве что по возвращению в дворец выдвигает сразу свои требования — никакой прислуги в его покоях без его прямого позволения.

вопросов относительно перешедшей в его руки власти не возникает — триумвират на первом же собрании дружно сходится на временности этого недоразумения. отходящая от войны равка, включая приближенное к королю дворянство, все еще пытается стабилизороваться.
звери со всех сторон уже оскаливают в предупреждении зубы.

николай расслабляется в своем кресле, подпирая голову рукой, пока во второй покачивает стакан с виски, и смотрит на назяленскую, приводящую аргумент за аргументом о необходимости традиционной коронации. никто из присутствующих спорить с ней уже не собирается — кто из согласия, кто в целях самосохранения, кто просто уткнулся в свои расчеты, оставив тонкие материи более заинтересованным.

если кому и отбивает здравый смысл, то, очевидно, ему.
иначе объяснить порыв пошутить о своей готовности выполнить что угодно, даже неболшой каприз, для зои, если та продолжит в такой же напористой манере, у него не получается.
или развести смиренно руками, уточняя вслух, точно ли он в праве перечить своему генералу — не то, что ланцов собирался.

благоразумное молчание избавляет от перспективы ощутить на себе гнев небес в буквальном смысле. отставив стакан, николай отвечает обернувшимся в его сторону нечитаемой улыбкой:

— быстрее проведем церемонию, быстрее займемся остальными делами.

к тому же, это послужит показательным знаком соседствующим с ними странам.

никого лучше жени в организации королевский мероприятий не существует — в этом мнении сходятся абсолютно все. близнецы посвящают себя налаживанием повышенной охраны на мероприятии, в том числе увеличивают нагрузку на равкианские шпионские сети, пусть последние все еще находятся в процессе восстановления.

зоя зашагивает в его покои без малейшего намека на неловкость: редкий случай, когда николая это скорее веселит, чем вызывает недовольство — смысл расстраиваться, если едва ли в целом мире найдется интерьер, куда назяленская не сможет вписаться со своей необъятной энергией. ее грозовое появление на пороге сметает изъедающее третий день беспокойство.

нет сомений, что из присутствующих сегодня лиц его тайну никто не знает — отказавшейся от трона королеве приглашение никто не высылал.
тревоге же достаточно простой мелочи, чтобы пустить свои корни глубже.
впрочем, справляться с ней николай научился задолго до того, как задумался о своих желаниях относительно трона.

— считай это безуспешной попыткой выделиться на твоем фоне, — непринужденная улыбка не исчезает под напором чужого тяжелого взгляда. он отворачивается к зеркалу, завязывая последние узлы. — разве генералы должны выглядеть великолепнее королей?

скрытых смыслов нет — николай имеет ввиду ровно то, что произносит: назяленская выглядит великолепно.
вряд ли для зои прозвучало что-то новое.

из покоев выходят они уже вдвоем, игнорируя сопровождающих их взглядами прислугу. когда в радиусе слышимости не оказывается никого третьего, а до зала у них есть еще около полутора минут, николай озвучивает, наконец, вопрос:

— что у близнецов по обстановке и по присутствующим?

от прежних расслабленных интонаций остается только голос короля, холодно требующего всей запрашаиваемой информации.

Отредактировано Nikolai Lantsov (09.04.2023 23:31:24)