Im going down
To the devils water

Im gonna drown
In that troubled water

День обещал быть про-о-о-осто крышесносным. На протяжении долгих лет, Ячиру безрезультатно пыталась уговорить Кенпачи на тренировочные бои, которые он, как капитан, обязан был проводить. За то время, сколько она пробыла лейтенантом, таких боев было всего несколько. И те редкие из них, вряд ли можно было назвать боем, потому как мужчина то и дело парировал не желая атаковать, да и заканчивались они достаточно быстро. Это, несомненно, печалило девочку, так как она горела обучением, и была готова впитывать в себя абсолютно любую информацию. И спустя томные столетия, ей чудом удалось уговорить здоровяка на спарринг. Однако он каждый день откладывался, чему, конечно же, сопутствовали разного рода отговорки. Не стоит недооценивать ребенка, который горит желанием воплотить мечту. За каждой такой отговоркой, Ячиру буквально превращалась в крикуху, которая целенаправленно ходила и надоедала, пока однажды, терпению Кенпачи не пришел конец.
Ночью перед боем было не до сна. Ей буквально некуда было деть лишнюю энергию, а азарт в сердце не давал сомкнуть глаз. Девочка то и дело вскакивала с постели, выглядывая в распахнутое окно. И вообще казалось, будто ночь длилась вечность. Как только на горизонте появились первые лучи солнца, Кусаджиши не дожидаясь положенного времени, срывается с места и бежит к своему капитану. С грохотом отворяя седзи и вваливаясь внутрь помещения, буквально запрыгивает к тому на грудь.

[indent] — Солнце взошло, а ты еще дрыхнешь — с явным негодованием в голосе, пробурчала она. Наклонившись нос к носу, замахивается своей крохотной ручонкой, и отвешивает парочку сочных пощечин. Будь бы это тот же Иккаку или Юмичика, они бы вряд ли выжили после этого, но лейтенант знал, что любые погрешности в поведении сойдут на нет — Ке-е-енни-и-и-и... — раздражающе пищит Ячиру, сверля того взглядом — Хватит спа-а-ать, все бои мира проспишь! — но капитана одиннадцатого отряда разбудить не так-то просто, даже если ты маленькая противная девчонка. Прожив не одну сотню лет с ребенком, начинаешь привыкать ко всяким рода шалостям, и относится к этому уже по другому. Так что, все эти крики и вопли для него были не больше, чем жужжание комара.

Нахмурившись пуще прежнего, Кусаджиши слезла с мужчины, и не придумав ничего лучше, начинает кусать куда может только дотянуться. Но не так, как кусает Мадарамэ, а со всей ей присущей силой, местами оставляя синяки. Когда Кенпачи это надоедает, он наконец открывает глаза, явно недовольный поведением своего лейтенанта.

[indent] — Ты проснулся! — воскликнула Ячиру с таким не поддельным удивлением, будто до этого она была занята чем-то другим, а никак не пробуждением своего капитана — Ну что? Ты готов? Я готова!

Она порхала подобно мотыльку по комнате Зараки, раскинув руки в стороны, и наворачивая круги вокруг него. Волнение было очевидным, поскольку этого события пришлось ждать столько времени... Ей не терпелось сойтись в поединке, и показать, чего смогла добиться за эти годы, попутно переняв что-то у своего учителя. Кенпачи был своего рода эталоном силы и мужества в ее глазах, не удивительно, что именно он стал примером подражания и обожания. Даже зная, что его сила, скорее всего, уступит силе главнокомандующего, это никогда не сделает Зараки проигравшим в ее глазах. Она найдет сотню, две, миллион причин, чтобы объяснить поражение. Так что, от этого боя девочка ожидала многого.

Капитан неохотно поднялся, бросая на мелкую полусонный взгляд. Было видно, что он не особо торопился, и был медлительнее обычного. Но именно поэтому Ячиру и была тут, чтобы подгонять.

[indent] — Эй, ты чего это застыл? Поторапливайся! — звонко окликнула она, повиснув на руке мужчины, начав раскачиваться так, словно это была и не рука вовсе — Ой, чуть не забыла свой занпакто. Пока я сбегаю за ним, тебе нужно успеть переодеться, сможешь? — лучезарно улыбнувшись, и не дождавшись ответа, Кусаджиши скрылась за дверью, оставляя на некоторое время Кенпачи в одиночестве. Ждать пришлось не долго, но этого было достаточно, чтобы мужчина привел себя в порядок. Спарринг естественно, проходил вне барак отряда, потому как эти двое при любом удобном случае, разнесут все на своем пути. Их ждала длительная прогулка через многочисленные леса, расположенных достаточно далеко от самого Готея, где не было бы ни одной живой души. Перед уходом, Юмичика заботливо поинтересовался, не нужно ли их с Иккаку присутствие, на что Ячиру ответила отрицательно. И вот бороздя зеленые чащобы, они шествуют сквозь терновник и бесконечные кусты. Там не было проложенных или протоптанных дорог, ведь вряд ли кто решит забрести так далеко.

[indent] — Слушай, Кенни... — не громко начала девочка, приложив палец к губам — Наши прошлые тренировки, ты помнишь их? Я заметила, что ты принимаешь оборонительную позу, и почти не атакуешь — понурив голову, она пинает в сторону камень — Знаешь, это не поможет мне стать лучше. Мне бы хотелось многому у тебя научиться, но ты пресекаешь это на корню. Поэтому, пожалуйста, не делай мне сегодня одолжений. Ладненько? — беззаботная улыбка озаряет детское личико, а когда мимо пролетает бабочка, та и вовсе отвлекается, с восторгом прыгая за насекомым. Для нее, как и для многих в Готее, не было ничего сверхъестественного в этих дуэлях. Кусаджиши больше воспринимала это как развлечение, забаву, шалость, чем угодно, чем оно было на самом деле. И отказывалась понимать безнравственность капитана, который был холоден к этому. Но чтобы там ни было, сегодня она планирует оторваться по полной, и повеселиться от души.