Бумажные страницы календаря одна за другой безжалостно летят в урну, неминуемо приближая их к критической отметке, когда повернуть назад будет уже нельзя; будто им и вовсе всё равно, будто они равнодушны к плану, которому помогают претвориться в жизнь. История не знает правых и виноватых, так было всегда, так будет и в этот раз. Все острые углы сгладятся со временем, бури смиренно улягутся и забудутся, а чувство вины в слишком мягких человеческих сердцах иссякнет и заменится совсем иными новыми переживаниями. Стоит лишь миру понять, что иного выбора никогда не существовало. Защищаться до конца, либо принять свою участь, стать жертвенным агнцом и послушно умереть.
Может даже он, дорогой им обоим, поймёт однажды, что у Флока и Эрена не было никакого выбора.
Дверь одной из отдалённых конюшен разведкорпуса приоткрылась с тягучим скрипом, и Флок Форстер смачно выругался, едва не вступив тяжёлым армейским ботинком в лошадиное дерьмо, когда отдыхающие в стойлах лошади как будто в насмешку над этим происшествием, раскатисто заржали. Внимательный взгляд ореховых глаз сразу зацепился за одинокую фигуру в тёмной одежде, застывшую в другом конце продолговатого ангара. Эрен Йегер до неузнаваемости изменился за последние пару лет. С тех самых пор, как безжалостная правда осыпалась на их непокрытые головы дождём из битого стекла, его обычные шиложопость и громкость стали стремительно куда-то утекать, а на их места пришли отстранённость и глубокая задумчивость, которые, несомненно, не укрылись от пытливых глаз и их военного начальства. Даже самому Форстеру это показалось крайне абсурдным поначалу, но не будучи ему ни другом, ни приятелем, он стал одним из немногих, кому открылась причина столь разительной перемены. И даже распираемый от шока, огорошенный дерзостью проклятого суицидника… Форстер, в конце концов, просто понял его.
— Блять, и кто сегодня на уборке? Черти бессовестно отлынивают от работы, — хмуро проворчал вслух, приблизившись к Эрену и пнув носком ботинка кучку соломы по дороге. — Жду не дождусь момента, когда можно будет перестать встречаться в конюшнях, сараях, заброшках и прочей злачной хуйне. В открытую использовать переговорные залы штаба было бы куда комфортнее.
Он сказал это с совершенно невозмутимым лицом, засунув руки в карманы штанов и прислонившись спиной к деревянной балке. Бросил невзначай, храбрясь и выделываясь, хотя на самом деле, мысль о том времени, когда они смогут сбросить маски и перестать ютиться по углам, открыть элдийцам свои истинные намерения, сейчас пугала его в разы больше, чем возбуждала. Сегодня было сложно оценить масштаб потерь, которые ему придётся понести. Но он обязан был сохранять лицо ради этого человека, стоящего рядом, добровольно забравшего себе роль дьявола, и взавлившего тяжёлое бремя на свои плечи. Это не могло быть легко ни в каком из сценариев, и очевидная утомлённость лежала тёмной печатью на прежде живом и бесячем лице Эрена Йегера. Всё, что Флок Форстер мог сделать в этой ситуации, это взять на себя часть бремени. Ради всех, кто пал в битве за Шиганшину вместо него. Они с Эреном станут теми, кто придаст смысл их бессмысленной, бесславной смерти под градом камней. Так бы он хотел.
Рыжая бровь скептически изогнулась, когда он искоса окинул Эрена взглядом. — Ты вообще спишь? Ешь? Я думал благодаря титанской регенерации, у вас нет выбора кроме как выглядеть лучше, чем все остальные. Но похоже работает это только с Армином, — он попытался отшутиться, чтобы хоть немного разбавить давящую атмосферу, но в итоге просто коротко напомнил, — Не забывай, пожалуйста, насколько ты важен.
Без тебя, нашего дьявола, нас расстреляют, как беззащитных аборигенов.
Неловко откашлявшись, Флок повернулся, оперевшись на плечо и теперь взглянул на Эрена в упор. — Среди кадетов остаётся всё меньше тех, кто не готов поставить твой портрет на свой комод. Они по праву считают тебя нашим героем, настоящим защитником Элдии. После Марлии их вера в тебя укрепится окончательно, любые сомнения будут развеяны.
Все те кухонные, ненавязчивые беседы, в которых Флок непременно упоминал Эрена Йегера ожидаемо возымели свой эффект. На руку играло ещё и то, что Форстер был их инструктором, человеком, который ответственно их обучал и которому они научились доверять. Пусть изначально, когда Флок согласился взять на себя эту роль, им двигало лишь желание занять свои руки и воспалённую голову, чтобы избавиться от ночных кошмаров и панических атак после Шиганшины, – со временем это решение оказалось поистине судьбоносным.
— А, — будто вспомнив, Форстер усмехнулся, в ореховых глазах довольно заплясали черти, — Я тут договорился поужинать с Пьером на днях. Ну, помнишь… тот журналист из «Газет Берга». Помнится, он пытался бороться с пропагандой прошлой власти. Занятный малый. В зависимости от того, как пойдёт разговор за кружкой пива, он может оказаться нам полезен.
Отредактировано Floch Forster (23.05.2023 17:51:15)
