Где-то около года назад Тео подарил Астории особняк на берегу Тирренского моря. В её понимании поступок слыл глупым и опрометчивым. После "вручения" ключей от небольшого поместья, она ещё долгое время на него ругалась, отказываясь переступать порог, как Тори выражалась, чужого дома. Теодор проглатывал её упреки, ожидая, когда же небесного цвета глаза загорятся идей всё там перестроить. Как-то мисс Гринграсс, как до сих пор называл её Нотт, заявила, что хотела бы сотворить "своё место" – без светской ретуши, без того, как диктовало общество, без назойливых советов матери, только её собственные несколько стен. И Тео попытался исполнить эту большую мечту своей упрямой русалки. Получил, конечно, сполна за непозволительную вседозволенность, но ни разу об этом не пожалел. Потому что ему всё-таки удалось завлечь её внутрь и влюбить в старые, дряхлые стены так, что Тори и без него стала там бывать, бродя по полу босиком (дома миссис Малфой редко ходила без обуви), с растрепанными волосами (подобное позволялось разве что во сне, но никак не по полудню), перекусывала, сидя на мягком ковре (не стоит добавлять, что обычно Тори не трапезничала не за столом). В этих пока что несвежих коридорах всё оказалось иначе – она раскрылась, выбирая обивку диванов, цвет штор в главную гостиную и форму окон на третьем этаже, откуда особенно красиво было наблюдать за закатами и рассветами. Они с Тео договорились на том, что Астория помогала ему обустроить его новый дом, потому что обладала прекрасным вкусом, действительно разбиралась в интерьерах и могла навести уют за считанные минуты. Вот только со временем она перестала учитывать его пожелания и делала всё так, как хотела сама – просто потому что Тео соглашался на все её предложения. Тори оставила в особняке частичку себя, за которую Нотт был безмерно ей благодарен.
И недавно ремонт наконец-то завершился. На светском рауте в доме родителей Тео они с ним пересеклись всего пару раз – за все четырнадцать лет их союза Астория никогда на людях не проявляла к нему никаких лишних чувств. Более того, иногда создавалось впечатление, что их не связывала даже легкая дружба. Но приближенные к ним люди все-таки были в курсе, что Астория и Теодор неплохо дружили – насколько позволяло их положение в обществе и допустимые встречи. Все-таки мистер Нотт считался другом её мужа.
Только сегодня они с ним немного перешли черту – такая радость, которую оказалось настолько сложно скрывать, что Тори улыбалась слегка по-дурацки, пряча улыбку в саду и отворачиваясь от надоедливых взглядов светских акул. Она, её личность – до сих пор оставались любимой темой местных знатоков этикета и протокола. Благо, Драко ещё ни разу не выказал к ней неуважение на людях, как, впрочем, и дома. Их отношения были такими, какими нужно – не больше и не меньше. Она выполняла все супружеские обязанности кроме, разве что, романтических – они с самого начала разделили спальни и четко очертили границы дозволенного. Поначалу ей становилось холодно с каждым прожитом днем после заключения брака, но Тео появился вовремя и смог её согреть, а к Драко сперва ей удалось привыкнуть, а уже после проникнуться интересом.
Астории нравился её муж – он был чрезвычайно умен, остроумен, хорошо сложен, образован и безусловно неимоверно красив. Она радовалась, что Скорпиус пошел в отца – теперь в её владениях находились двое прекрасных холодных мужчин. Тори чувствовала благодарность Драко за то, что он оставался на расстоянии, но приближался тогда, когда ей была нужна именно его помощь. За столько лет совместной жизни им удалось выстроить по-настоящему крепкие, семейные и, местами, дружеские отношения, которые держались не на хрупких чувствах, что могли пройти из-за пришедшей весны, а на четких и понятных договоренностях. Они оба соблюдали все правила игры, позволяя себе всё, что было необходимо им, чтобы по-своему оставаться счастливыми. У неё был Тео, у Драко – различные любовные интересы. Конечно, по вечерам ни он,ни она не делились очередными похождениями, но, если видели, что один из них заметно падал духом, то старались как-то оказать поддержку. На удивление, находясь рядом с Драко, Астория не чувствовала себя одинокой и брошенной. Она участливо заботилась о нём – лечила все его простуды, следила за тем, что он ел и даже иногда когда он ел, обновляла ему гардероб, говорила правильные вещи в обществе, в меру хвалила его друзьям и поддерживала хорошие отношения с его семьёй в отличии от своей. С тех пор, как Тори узнала, что родители буквально чуть не убили её, позволив забеременеть Скорпиусом, она прекратила с ними все близкие отношения. Правда, на светских раутах все-таки оказывала им уважительные знаки внимания, крепко держа под руку своего мужа – наверное, этот звонкий и заметный протест и самоуверенная ухмылка на её лице, что выработалась с годами на подобных мероприятиях, доставляли её родителям некий дискомфорт. Риманн и Элоиза несколько раз пытались поговорить с младшей дочерью, но все их аргументы разбивались о её ядовитое "вы хотели меня убить". В конце концов, она попросила Драко больше нигде не подпускать их к ней, кроме вынужденных приемов. И, надо отметить, муж прекрасно справлялся с защитой интересов своей жены. Астория была ему по-настоящему благодарна за это.

Ей нравились его манеры. Нет, правда, она всегда считала своего мужа эталоном того, какими должны были быть чистокровные волшебники. Иногда, конечно, он перебарщивал с напыщенностью, но ему, как ей казалось, это можно было бы простить.
– Спасибо, дорогой. – Драко почему-то хмурился. Тори чуть приподняла подол светло-лилового длинного платья и охотно уселась на край дивана, внимательно смотря на мужа. Они оба устали – бессмысленные беседы об очередном разделе мира, нескончаемая борьба между добром и злом, а также перемалывание сплетен про очередные новые связи чистокровных крайне выматывали чету Малфоев. Частенько утром за завтраком мистер и миссис Малфой обсуждали вчерашний раут, отпуская колкие короткие комментарии в никуда. Их никто не слышал, но они прекрасно слушали друг друга.
– Хм. – Тори слегка улыбнулась. Где-то в области груди она ощутила некое подобие удивления, её ладони даже мимолетно вспотели, но ей удалось быстро справиться с этим. Драко.. впервые заговорил так открыто про их отношения с Тео. За столько лет совместной жизни они почти ни разу не обсужлали её связь с ним, так как это просто было ни к чему.
– И принеси, пожалуйста, ещё малиновых пирожных, Эрна. – Конечно, Драко ожидал другой ответ, но его жена решила чуть-чуть подождать с комментариями и понаблюдать за ним. Ей стало любопытно. Поэтому Астория молча принялась снимать бриллиантовые серьги, небрежно бросая их на журнальный столик и всё не сводя взгляда с недовольного мужа. – Хочу есть. – Она редко что-либо ела на мероприятиях и из-за соображения безопасности, и из-за того, что довольно-таки придирчиво относилась к выбору закусок. Вот дома все прекрасно знали её вкусы, поэтому здесь отказывать себе в чем-либо считалось бы кощунством.
Пирожные возникли прямо перед ней на всё том же журнальном столике. Она нетерпеливо подхватила сладость голыми руками – нарушение правил хорошего тона в этих стенах ничем, конечно, не каралось, но могло удивить хозяина дома. Сейчас же ей вдруг захотелось больше свободы. То ли новость о завершении работ в особняке Тео её так обрадовала, то ли неожиданный пассаж мужа подогрел её интерес. У скучного вечера намечалось перспективное продолжение. Тори откусила небольшой кусок и чуть облизала измазанный в заварном креме палец, после чего положила пирожное обратно на фарфоровую тарелку, тщательно вытерев руки салфетками, и наконец-то улыбнулась мужу.
– Иди-ка сюда ко мне. – Кивнув на диван, на спинке которого она всё ещё располагалась, Астория чуть похлопала ладонью по обивке, призывая мистера Малфоя переместиться к ней поближе. На его лице, конечно, сияли недовольство и некое недоумение, ибо подобные жесты и порывы случались с ними крайне редко. Видимо, сегодня так оказалось надо. Фокус сработал. Она лишь успела поправить широкие лямки платья на своих плечах, как Драко присел рядом с ней и посмотрел на неё снизу вверх – Астория весьма импозантно восседала на спинке дивана, словно под ней теплился королевский трон. С годами она приобрела ту уверенность в себе, которой ей так не хватало при знакомстве с мужем. Поэтому могла позволить вот так подозвать его к себе, а не переместиться к нему в кресло. Конечно, жесты не носили неуважительный характер, скорее, сокращали расстояние между ними – потихоньку, но всё-таки скорее да, чем нет.

– Почему ты вдруг об этом заговорил, Драко? – Опустив обе ладони на его напряженные плечи, Тори крепко надавила пальцами на область около шеи и принялась осторожно её массировать. – Ты же знаешь, обычно я чрезвычайно аккуратно веду себя, – она наклонилась к его уху и нежно дополнила, – как и ты, дорогой. – От неё пахло малиновыми пирожными и весенними цветами. – Что именно тебе не понравилось? – Вряд ли на этот вопрос мог быть получен развернутый ответ, но попытаться всё-таки стоило.

Отредактировано Astoria Greengrass (02.05.2023 01:50:34)

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:70px;" width="100%" height="70" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/16417005/2352556">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/2352556/track/16417005'>Love Story</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/188209'>Indila</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

Столько лет ядовитого светского общения, выскабливания засевших в хрупкой спине ножевых сплетен, продолжающегося вреда для здоровья и триумфальных возвращений к очередному важному благотворительному вечеру – за это время Астория научилась искусно парировать словесно и лишь взглядом, давать понять одним жестом, что ей кто-то неугоден (хах, и это не тот жест, что использовали невоспитанные простые волшебники). Ей давно не составляло труда поддержать любую беседу или резво ответить на змеиный выпад. При всей своей хрустальности Астория  перестала быть просто фарфоровой статуэткой, теряющейся при нападках (моральных и телесных – покушения случались разные).
А тут, вот так сидя на диване в своем же доме, смакуя вкусный ванильный крем и слушая давно (как казалось) изученного вдоль и поперек мужа, она поначалу не нашлась, что ему сказать. Драко кипел, рвано двигался, заметно старался удержать с ней зрительный контакт, сильно напрягался, негодовал, пытаясь сохранить спокойствие в голосе. Тори напряженно следила за его попытками остаться самим собой и удивлялась тому, что видела: перед ней сокрушался Драко Малфой, который явно терял почву из-под ног, он был не уверен в себе и в своих словах. Честно говоря, ей не понравилось видеть его таким – она даже успела испугаться за него, потому что если кто-то из их приближенного круга, включая родителей, увидит Драко в подобном состоянии, то сразу же воспользуется возможностью ударить их семью. Допустить подобное она никак не могла, поэтому уже намеривалась вскочить с дивана, подойти к мужу, по-обычному обнять его и попытаться с ним хотя бы немного поговорить, а после обязательно отправить принять горячую ванну с розовой водой и скорее спать.
Правда, её слегка укололи слова про сына – раньше родители часто позволяли себе нелицеприятно отзываться об её умении быть матерью. Она сразу же вспомнила, как Элоиза Гринграсс шептала ей в ухо: "Ты испортишь мальчика, если будешь с ним так нянчиться". И прочее-прочее. Им же было виднее, как ей воспитывать её ребёнка. Сейчас она бы расхохоталась им в лицо, вот только позволить себе подобное в отношении мужа она не могла (вроде бы). Мужа она все эти годы глубоко уважала и старалась посвящать ему достаточно времени и внимания. Тори ценила его, прислушивалась к мнению и всегда была на его стороне, хотя бы в обществе.
И вот если б он завершил свой монолог на этом упрёке про дитя, Тори бы, конечно, поникла, но, наверное, все-таки отправилась бы к нему, чтобы хотя бы взять его под руку и повести наверх.
Но, нет, Драко был бы не Драко, если бы не ушел глубже и сильнее, продавливая и отталкивая её от себя так, что захотелось прокричать ему прямо в лицо, какой же он сейчас идиот.
– Значит, ты не против, чтобы я сменила фамилию, раз говоришь, что я порочу твою фамилию, фамилию нашего ребенка, но не мою? – У неё недобро сверкнули глаза, и она позволила себе улыбнуться. Легко и непринужденно. Как будто ей стало всё равно. – М, любопытно, конечно. – Опустив босые ноги на мягкий ковер с крупным ворсом, Астория направилась в сторону выхода из гостиной, спокойно повернувшись спиной к мужу и продолжая говорить. – Согласна с тобой, что на публике не стоило делать то, что я сделала. – Её плечи были опущены и расслаблены. Отведя правую руку в воздух, она призвала палочкой свои серебряные туфли, брошенные у второго выхода из залы. – Мне жаль, что ты расстроился, милый. Тебя я обидеть не хотела. – Поправив одну из туфель за каблук, всё так же оставаясь спиной к нему, она спокойно надела вторую и наконец-то снова повернулась к мужу.
– Не беспокойся, дорогой, я нивелирую всё это в обществе, если где-то что-то покажется. – Еле заметный кивок и монотонная светская интонация. – Никакой опасности для тебя и твоей семьи не будет. – Самое интересное, она прекрасно его поняла. Вернее, почти была уверена, что услышала верно – Драко ревновал её, боялся её потерять, вдруг неожиданно столкнулся лбом в лоб с реальностью, в которой его жена оказалась не его. Только вот вслух произнёс совсем другие слова. И, возможно, ей стоило бы поступить мудрее, показать, что бояться нечего – она здесь, с ним, никуда не собиралась и, более того, всё верно услышала. Но Астории захотелось правды. Да и просто надоело держать спину прямо даже в этих стенах, поэтому она опустила плечи, слегка ссутулившись, вытащила из волос бриллиантовые заколки, когда-то подаренные мужем, швырнула их на диван – одно из украшений слетело на пол и, кажется, укатилась под рельефную этажерку, привезенную ею из Италии несколько лет назад.
– Благодарю за вечер, милый. Мне было приятно. – Прическа растрепалась и часть заправленных локонов за уши снова упала ей на лицо. – Спокойной ночи, мистер Малфой. – Она склонила немного голову и резко подняла на него взгляд исподлобья. Он оказался колючим, но украшенным очередной улыбкой. В этот раз я помогать тебе не стану. Драко её задел. Решай всё сам.
Теперь, возможно, им обоим предстояла длинная, бурная ночь с выяснениями отношений и громкими высказываниями – а для подобных мероприятий по протоколу (КР?) полагалось сменить наряд. Поэтому Тори, уже выходя из гостиной, быстро расстегнула молнию на своем длинном платье, позволив ему слететь вниз, аккуратно перешагнула сложившийся гармошкой наряд и исчезла в пустом коридоре, оставшись в одном нижнем белье.

Отредактировано Astoria Greengrass (02.05.2023 01:50:50)

О, это платье. Его сшили на заказ специально для сегодняшнего вечера. Астория тратила баснословные суммы на наряды и драгоценности, слывя чуть ли не законодательницей мод в ядовитом обществе. Она успела прекрасно поработать над своей репутацией великосветской дамы, которая находила время не только на показы кутюрье или нескончаемые бранчи в дорогих ресторанах, но и на благотворительность, науку, даже какие-то заметные, "легкие" государственные затеи. Но всё дело было в том, что на подобного рода встречи требовались определенные наряды, поэтому миссис Малфой не скупилась на красоту, а мистер Малфой постоянно получал восторги на счет своей жены и часто отвечал на вопрос: "Как она у тебя столько всего успевает?" Ну как? Когда семейная жизнь – это только общее расписание завтраков, обедов и нечастых ужинов, то найти время можно на всё.
Правда, скинула она с себя несколько сотен шелковых галлеонов не из-за этого. Дерзость, с которой Астория удалилась из гостиной, могла ей проститься разве что дома. И эти стены являлись её единственным домом. Та вилла в Италии, что подарил ей Тео, пока что казалась больше убежищем и местом, про которое никому не хотелось рассказывать. К тому же, они вдвоем там смогут бывать не особо-то и часто. Поэтому вопрос семейности и общей фамилии воспринялся ею настолько остро.
Ответ, брошенный в спину её мужем, снова удивил её. Внутри появилось что-то похожее на радость победы – когда Драко ещё так несчастно ей возражал? Только вот Астория быстро затушила радость беспокойством, что её сегодняшняя игра и, местами, наглость могли довольно-таки серьезно отразиться на его состоянии. Остановившись перед обескураженной эльфийкой, хозяйка дома махнула ей небрежно рукой, чтоб та исчезла с дороги, и зачем-то убрала назад волосы, хотя они ей совершенно не мешали. Как давно она начала замечать, что с Драко что-то происходило? В том-то и дело, раньше за ним подобного не наблюдалось. Видимо, Тори могла что-то упустить или, наоборот, оказаться сейчас рядом с ним в нужный момент?
И в это мгновение его теплые пальцы так крепко обвили её тонкое запястье, что Астория застыла на месте, как обычная застенчивая студентка в школьном коридоре. Её муж крайне редко позволял себе любые прикосновения, разве что не считая те, что были положены по этикету (подать руку, выходя из кареты или спускаясь по лестнице – Тори всегда носила такие высокие каблуки и пару раз чуть серьезно не оступилась, но Драко её вовремя поймал).
А дальше произошел какой-то едва ощутимый шум из внезапных действий и слишком откровенных признаний, что Тори лишь сглотнула, когда Драко отпустил её руку и после накинул на неё его пиджак, от которого так вкусно пахло им самим. Что-что он сказал?..
Оставшись в коридоре совсем одна, Астория аккуратно поправила лацканы пиджака, притянув их друг к другу. Она прислушалась к себе и к дикой тишине, укрывшей её поверх застывших плеч. Зачем она это сделала? К чему эта правда ей понадобилась и что теперь нужно с ней делать? Пойти за ним или все-таки оставить?
Да, логично, что Драко не хотел её терять. И это обращение по имени, это крепкое прикосновение, этот дрогнувший голос и стремительное удаление к себе – могла ли она расценить всё это за его намерение сблизиться? Наконец-то, спустя столько лет, когда они жили будто в соседних городах, а не спальнях, общаясь так, словно стояли друг напротив друга на лужайках отдельных домов. Нет, конечно, Тори позволяла себе гораздо больше, чем он – она могла подшутить над ним, деловито подхватить под руку, прикоснуться к его груди, погладить плечи, поправить прическу и воротник рубашки и даже обнять его. Но всё это носило легкий, непринужденный, семейный, но в тоже время отстраненный характер. Теперь же... Он желал другого?
Нет. Вряд ли. Астория же знала своего мужа, поэтому лишь хмуро покачала головой и прошептала. – Эрна... – Эльфийка возникла перед ней как всегда внезапно и слегка дрожа. За столько лет им так и не удалось проникнуться друг к другу. Дома Тори иногда переходила грань дозволенного, чем полагалось Малфоям, а сама Эрна своим присутствием напоминала ей первое знакомство с мужем, которое Тори всячески старалась забыть, потому что за ним тянулись сумасшедшие два года в Хогвартсе, где на неё несколько раз совершали покушение, пытались травить и прилюдно сломать. Им ничего не удалось, но внутри Астории что-то тогда и, правда, треснуло.
– Эрна, мои... мои заколки? – Эльфийка раскрыла свои маленькие ладошки и протянула хозяйке всё, что та уронила в гостиной. Тори ей виновато улыбнулась и, не сдержавшись, нервно выдохнула. Ей давелось несколько раз падать в обморок при домовых эльфах как раз после таких вздохов, поэтому Эрна что-то пискнула на французском, но Тори замотала головой, прижав кулак с холодными заколками к своей неспокойной груди. – Я в порядке.. Иди, пожалуйста, к мужу. – Эльфийка медленно кивнула и собралась уже исчезнуть. – Эрна? – Зеленоватые глаза застыли. – Merci beaucoup.

Она решила оставить его пиджак себе. Не стала никак это объяснять, просто положила его на свою кровать и притянула шелковый кружевной халат цвета слоновой кости – почти такой же, как бельё, в котором Тори вышагивала эти вечером по коридорам родного дома. Завязав на талии аккуратный бантик, она посмотрела по сторонам, всё ещё ощущая беспокойство. Взгляд снова упал на черный вечерний пиджак мужа, и руки как-то сами к нему потянулись – Тори поднесла его к лицу и вдохнула ужасно знакомый запах. Так пахли спокойствие, семья, уверенность и защита.
А драгоценные заколки вернулись на законное место – в изумрудные шкатулки, правда, одну из заколок Тори все-таки снова на себя надела, с одной стороны закрепив за ухом. Теперь в зеркале на неё смотрела уставшая, но очень красивая женщина, которая ещё не собиралась ложиться спать.

Между их спальнями насчитывались сотни шагов и одновременно с этим несколько секунд, если добираться бегом – ей пару раз посчастливилось буквально летать по этому коридору из стороны в сторону, когда Драко сильно заболел неизвестной лихорадкой после очередного внезапного возвращения откуда-то с важной миссии (куда он всё время пропадал?). Она лежала с ним все ночи рядом и отказывалась уходить, когда просили колдомедики и его родители. Её глаза становились стеклянными, а руки дрожали, но голос... голос её был твердым, а интонация непреклонной. Конечно, сегодня Драко ничем серьезным не заболевал, с другой стороны, возможно, легче было бы вылечить его от очередной лихорадки. Поэтому Тори сделала глубокий вдох и направилась к мужу, еле слышно стуча каблуками по ковровому покрытию в коридоре.

В его комнате стоял полумрак. Слышались запахи туалетной воды, свежего белья и красного вина – этот аромат Тори не очень любила, потому что не умела пить красное вино. От него у неё сильно кружилась голова, лезли неподобающие леди мысли, хотелось совершать глупые поступки и потом снились такие дикие сны, после которых ещё целый день никуда не исчезала мигрень. Поэтому заглянув в спальню мужа и немного поморщившись, она, совершенно не медля, прошла к нему, сидевшему на краю кровати и гипнотизировавшему полупустую бутылку любимого вина. Опустившись рядом с ним на чуть смятое покрывало, Тори потянулась к нему и нежно поцеловала его в гладкую щеку – она никогда так раньше не делала. Разве что, когда Драко болел, прикоснулась губами к его макушке, когда он устало уснул у неё на груди.
– Я не собираюсь никуда от тебя исчезать, Драко. – Её пальцы добрались до его свободной руки, и она так спокойно и уверенно переплела их с его, слегка сжав всю его ладонь. – Ты же меня слышишь, да? – Потянувшись, Тори большим пальцем стерла с его губы остатки красного вина и еле-еле улыбнулась. – Давай тебя покормим, maître, а то завтра утром будет болеть голова. А нам снова отправляться на светский.. теперь уже завтрак. – Не выпуская его руку, Астория обернулась, словно к ним в спальню кто-то собирался зайти. – Эрна? Что-нибудь вкусное и полезное для мужа, пожалуйста. – В коридоре пискнули "oui", и Тори снова повернулась к уже внимательно смотревшему на неё Драко. – Я решила оставить твой пиджак себе – он мне понравился. – На самом деле, она хотела сказать ему, что испугалась за него сильнее обычного, но эти глупости про пиджак вырвались как-то сами собой. Её рука дрогнула в его руке, отчего Астория крепче схватила его пальцы, словно он попытался расцепить их.
Тори взволнованно заморгала, явно собираясь что-то добавить, но только встретилась с ним взглядом и тихонько вздохнула.

Отредактировано Astoria Greengrass (02.05.2023 01:51:05)

В день их свадьбы температура превысила среднюю норму на пару градусов. Казалось, что природа (основное действо происходило на улице) радушно принимала новую молодую чету Малфой. Астория спокойно и приветливо общалась с гостями, вежливо принимая комплименты своей юной и свежей красоте и поздравления с серьезным событием в её недавно начавшейся взрослой жизни. Нарцисса несколько раз отмечала, как уверенно держалась новоиспеченная миссис Малфой и как грациозны были её жесты и взмахи ресниц – Астория чувствовала себя под увеличительным стеклом, поэтому к концу вечера у неё невыносимо болели спина, ноги и сводило руки от вечного держания их на уровне талии в полусогнутом виде. Она знала, что никакой первой брачной ночи у них не случится – Драко так сильно злился и нервничал, что вряд ли мог позволить себе притронуться к молодой жене, а ей поначалу, конечно, становилось дичайше страшно при мысли о том, что его руки начнут стягивать с неё платье и нижнее бельё, но, убедившись в его шатком состоянии, она на удивление успокоилась. Он лишь молча проводил её до спальни и оставил одну – это было лучшее, что произошло с ней в тот памятный день, отразившийся на нескольких колдографиях в их поместье. В ту ночь она совсем не спала – решалась её судьба, в которой Астория сама принимала управляющую роль. Она больше не принадлежала своей семье, муж какое-то время предпочитал делать вид, что её не существовало рядом, поэтому у неё оказалось достаточно времени, чтобы всё обдумать. В восемнадцать лет, конечно, подобные решения давались с трудом и получилось наломать дров, ожидая какого-то участия от Драко, но по прошествии множества пустых и одиноких дней Астория вдруг осознала, что никто не мешал ей жить и делать то, что желала её душа – вот только для этого стоило выработать правила. Что-то вроде собрания аксиом, благодаря которым всё должно получаться так, как ей надо. Единственное, чего не учла ещё совсем молодая Астория – так это то, что подобное нарабатывалось с опытом. Поэтому набивались шишки, ломались уверования в идеальную супружескую жизнь и отношения с мужем трансформировались в нечто выгодное им обоим – легкий, непринужденный союз, от которого никто из них ничего не ждал, кроме, разве что, цепкой поддержки друг друга.
С этого и начались когда-то отношения Астории и Драко – взаимовыгодная поддержка, которая с каждым годом обрастала новыми обязательствами и ощущениями.
И когда-то рядом с поддержкой невесомо появились сильное уважение, искренняя забота, настоящее беспокойсто, взаимный интерес и негласная уверенность друг в друге. Тори могла лишь мельком взглянуть на мужа на нашумевшем рауте – и он всё понимал, красиво подхватывая её под руку и уводя в сторону, изображая жгучее желание с ней поговорить сию же минуту. Иногда им приписывали испепеляющую страсть – всё благодаря тем самым знаменитым падениям на высоких каблуках прямиком в объятия мужа. Драко не мог не делать красиво, поэтому их даже когда-то случайно запечатлели для светской хроники: Астория на весу проводила по его груди, а Драко – крепко, но нежно держал её за талию (если б не воспитание, летели бы острые проклятия друг в друга!). Они оба чудесно исполняли свои роли. Пока не стали заигрываться и что-то сломалось в этом безупречном семейном театре.

Единственное, что с годами не изменилось – это положение их сил. Астория всегда была сильнее Драко. Он, наверное, и не замечал, а она никогда не акцентировала на этом внимание. Секрет оказался прост – Тори со временем позволила себе проникнуться к мужу (дружески, но..). Не ради него, а ради себя. Искренне смеялась над его колючими шутками, открыто наслаждалась их тет-а-тет беседами, сочиняла для них маршруты для путешествий и невзначай пачкала его безупречную рубашку апельсиновым джемом во время завтраков – отчего они порой опаздывали на важные встречи, и Драко громко сокрушался всю дорогу, после вымученно изображая приветливость на очередном променаде с какими-то там особенными знакомыми. Тори подтрунивала над ним и одновременно с этим заботливо укрывала его пледом, когда Драко, уставший после своих вселенски важных и секретных дел, засыпал в кресле у камина. Она тайком рассматривала его, облокотившись на каменные перила старого темно-серого балкона в Малфой-мэнор, пока муж гулял в весеннем парке с сыном в коротких штанишках и что-то увлеченно рассказывал их славному малышу, который явно понимал отца через слово, но крайне внимательно слушал.
Астория поступила мудро, но когда принималось это решение, она, конечно, не представляла – насколько оно окажется верным.
Безусловно, в самом начале Тори думала о том, что когда-то холодный Драко мог бы проникнуться к ней чувствами и она, возможно, ответила бы ему тем же. Но годы шли, а неприступное выражение его лица и ледяное отношение не менялись. Наверное, со временем придумалось бы что-то ещё, но как-то зимним вечером их дружба с Тео переросла в нечто большее, перечеркнув собою все хотя бы мало-мальские выдумки про крепкую любящую семью. Вернее, они ею стали, просто не в том ключе, какой, видимо, им был необходим. В одном Драко и Тори сходились точно – бесконечная любовь к сыну, только приумножающая их уважение и внимание друг к другу.

И вот сейчас, когда он так по-звериному несчастно метался внутри себя – его выдавал палыхающий болью взгляд – Астория вдруг всё поняла. Про себя. Про него. Про них обоих – в каком положении они теперь оказались, оставив только без ответа вопрос "а как же дальше?". Принимать какое-либо решение без мужа она не могла – к черту этикет и правила, так она просто привыкла. А муж сейчас был не в состоянии проследить даже за собой. Поэтому когда Драко прикоснулся губами к её руке, она нежно и успокаивающе провела пальцами по его мягким волосам, слегка задев его затылок аккуратными длинными ногтями. – Я думаю, мы можем отказаться от завтрака. – Её еле заметный кивок был скорее себе, а не ему. Внутри она спорила с тем, как стоило бы поступить в этой ситуации – оставить его, чтобы справиться самому, или всё-таки?... Драко всегда так было важно оставаться на пьедестале, слыть победителем во всём, не терять головы и чести. Ныне весь его вид кричал о кровопролитной войне, о смертоносном сражении, что бурлило где-то там внутри его сердца?.. Астория шумно выдохнула, как только мысль о его покореженном сердце появилась в её голове. Кажется, её громкая эмоция вбила в него ещё один раскаленный гвоздь, и Тори кивнула ему уже куда заметнее. – Да, спокойной ночи. – Голос чуть дрогнул, руки опустились к бедрами, укутанным в шелковый халат, а её взгляд скользнул по играющим желвакам Драко. Злился? Или боролся с собой?
Начав пятиться назад, Тори как-то неуверенно посмотрела по сторонам – ничего не искала, просто растерялась от его межстрочного признания и своего теперешнего положения. Что ей делать? Если б ей кто-то хоть намекнул, что их вечерняя стычка перерастет в раздрастющееся по его спальне пламя, она бы, наверное, не осмелилась его выкручивать из себя.
Дверь за спиной оказалась быстрее, чем Тори на то рассчитывала. Перед глазами в разные стороны словно разрывалась ядовитая пелена, открывая ей тяжелую правду. Драко так на неё смотрел. В области груди заныло, поэтому Астория ловко повернулась к двери, уверенно дернула за ручку и уже потянула её на себя, как вдруг вырвалось тихое, но пронзительное. – Не могу. – Её плечи дрогнули вместе с голосом, а голова виновато опустилась. Она принялась снова медленно снимать с себя туфли – в этот раз аккуратнее и куда менее нагло. Обувь свалилась на ковер, и Тори осталась босиком, всё ещё стоя спиной к мужу. – Не могу тебя оставить сейчас, понимаешь? – Обернувшись, она встретилась с ним взглядом. В камине уже до конца погас огонь, и в комнате стало совсем темно. Их дыхания перебивали друг друга. Астория не отводила глаза в сторону, она медлила, собиралась с духом, но вдруг прекратила трястись и направилась обратно к нему – уверенно, но не спеша.
– Это не жалость, Драко. – Ей всегда так нравилось обращаться к нему по имени. – Это крепкие чувства. – Опустив обе ладони на его горячие скулы, она нежно погладила их и неспешно провела пальцами вниз по шее, остановившись на нервно вздымающейся груди. – Мне кажется, – она немного хмурила брови, – было бы странно думать, что за столько лет совместной жизни между нами только... жалость? – Еле-еле погладив его по груди, Тори вытащила края его рубашки из уже свободно сидящих брюк и кивнула на кровать, потянув его к ней. – Давай спать? И, пожалуйста, – она снова хмурилась, – не спорь со мной. – Просьба приравнивалась к правилу. – Не спорь. Я лучше знаю, что тебе сейчас надо. – Или кто. Астория не собиралась с ним спать – это было бы чересчур для них обоих, но она намеривалась провести с ним ночь, а, возможно, следующую и последующую (столько, сколько понадобится), пока Драко будет жадно напитываться ею. В конце концов, с ними впервые произошла подобная ситуация, когда никто из них толком не знал, что на самом деле нужно было делать. Поэтому она решила остаться с ним, потому что сама теперь вряд ли уснула бы до утра. Без него.

Отредактировано Astoria Greengrass (03.05.2023 00:10:16)

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:70px;" width="100%" height="70" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/76395051/13486212">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/13486212/track/76395051'>Kokoro</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/8646703'>Save Haku</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

Случалось, что осенними пустыми вечерами Астория представляла себе их первый открытый разговор про Тео. Версия со скандалом, битьем хрустальных бокалов и повышенными тонами отметалась сразу – это просто не вписывалось в стиль её мужа. Его эмоции всегда проявлялись иначе: острым взглядом, твердым шепотом, напряженными плечами и застывшим непроницаемым выражением лица. Холодные серые глаза убивали сильнее, чем ядовитые слова или плевки в спину. За столько лет она успела привыкнуть к нему такому. За столько лет он ей понравился именно таким.
Но нежность, сквозящая через каждое его аккуратно выбранное слово, растерянность, считываемая на его щеках? Это правда?
Астория внимательно смотрела на Драко, жадно следя за каждым его движением рук, поворотами головы, шарканьем ног, изрядной хмуростью на лице. Она старалась ловить то, что ей встречалось так редко раньше – его самого.

Его близость не пугала, не обжигала, но так по-новому и трепетно согревала, что Тори даже позволила себе затаить дыхание, когда Драко прикоснулся к её щеке, усевшись настолько близко, что она чувствовала еле уловимую дрожь, которая пробивала его тело насквозь.
– Я тебя не жалею. – Ей не нравилось, что он ей не верил, но что-то остановило её продолжать спорить. Момент оказался не тем – посвященным совершенно иной теме. Это время переплеталось вместе с их руками друг на друге. Она погладила его ладонь на своей щеке и едва кивнула на его слова про приятное внимание, попытки угодить. Тори на миг перестала его понимать. Захотелось вскрикнуть, вскочить, но его рука на её щеке и запах вина с табаком, блики от камина и стук его сердца – она могла поклясться, что отчетливо слышала это – всё успокоило и приземлило её.
– С нами всё будет хорошо, дорогой, – прозвучало скорее обещание, вдохновленное его нежным поцелуем в лоб, – ты же с нами. – Легкая улыбка коснулась её губ. Драко дорожил своей семьей. Драко дорожил ею. У них не случилась безответная любовь, не было ссор на почве ревности или бессмысленных ультиматумов. Он был абсолютно прав – их жизнь оказалась хороша, ею, правда, стоило дорожить. Они оба превосходно справились с поставленной задачей, постоянно опровергая слухи то об их разрыве или участии в каких-то подпольных сборищах против новой власти, то об этой омерзительной связи Астории с Темным Лордом, на что Тори почти научилась не реагировать, но Драко, порой, приходилось крепче держать её за талию или принимать удар на себя, закрывая её собой.
Астория с жаром прикоснулась ладонью к его груди, когда муж её поцеловал. Не так, как случилось много лет назад, когда им пришлось сойтись друг с другом. После Тори весь день проплакала у себя в спальне, как будто случилось с ней какое-то коварство, хотя Драко не был груб, старался внимательнее к ней относиться, но скорее со всем покончить. Она же выдержала испытание с честью, достойной разве что королевы. В общем-то, неудивительно, что у них родился настоящий принц.
Но сейчас, спустя столько зим, проведенных вместе, они впервые поцеловались, потому что захотели этого. Оба. И это было приятно. Её по-змеиному тянуло к нему, спорить уже оказалось бесполезно. Безграничная любовь к Тео сдерживала резкий порыв, да и, надо признать, Тори никогда себе не позволяла даже лишнего взгляда в сторону других мужчин. У неё давно в сердце купался Нотт, а по правую руку величественно стоял Драко. Уже много лет положение дел её устраивало. Она привыкла, приняла его и смогла обустроиться внутри, где-то там отдаленно понимая, что, скорее всего, ни к чему хорошему это всё не приведет. Но с какой-то другой стороны (с какой именно определиться пока не удалось) Тори верила, что им троим удастся найти выход. Правда, не сегодня. Сегодня произошла какая-то аномалия. Нежность Драко оплетала её, притягивая её к нему всё сильнее и сильнее. Возможно, будь он тогда чуть нежнее, сейчас бы эффект наблюдался менее наркотический.
– Знаю, что ты не простил отца, – оказалось трудно говорить, губы не слушались, Астория рвано провела по ним подушечками своих пальцев, смотря в глаза своего мужа, – а он, – она вовремя остановила себя, хотя так хотелось произнести имя Тео вслух, – он ничего не скажет в обществе, нигде... Ему не нужно причинять нам... мне вред. – Астория говорила увлеченно, уже не следя за Драко, и не заметила, как между ними образовалось расстояние. Она заметно удивилась, не обнаружив его, сидящим вплотную.
– Куда...? – Потянувшись за мужем руками, Тори поспешно их опустила на свои колени и смущенно улыбнулась. – Ну да, не спали. – На удивление эти слова не разрезали воздух и не заставили кровоточить былые раны. – Вернее, ты не помнишь это, милый. – Улыбка отдавала грустью. – Когда ты сильно заболел, вернувшись с какого-то задания... Где ты вечно пропадал? – Возникла недовольная пауза. – Помнишь? Четыре года назад. – На её лбу показалась морщинка, которую редко кто мог лицезреть. Тори не разрещала себе так видимо волноваться на людях да и прекрасно за собой ухаживала. – Я спала с тобой здесь несколько ночей, пока ты был то в агонии, то в бессознательном, то бредил, то всю ночь горел... – В её синих глазах проступили беспомощные крупные слёзы. Тори так удивилась этому, что начала судорожно вытирать их обеими руками, размазывая по щекам и чуть отвернувшись в сторону.
– Эрна!... – Где-то около двери маленькая эльфийка пискнула своё "да, мадам", заставив Тори вздрогнуть. – Принеси моё одеяло, пожалуйста. Я сегодня буду спать здесь.
Слёзы слегка подсохли, оставив после себя еле заметные влажные дорожки, а внутри неё что-то снова скрипнуло, когда Эрна аккуратно положила рядом с ней её пуховое, тонкое одеяло в нежно-розовом пододеяльнике, совершенно невписывающимся в интерьер спальни мужа.
– Ты меня не прогонишь, Драко. Смирись. И потуши, пожалуйста, в камине огонь .. Он меня, - смущает, – нервирует.
Она не стала дожидаться его ответа и каких-либо действий, а просто картинно залезла с ногами на кровать, забираясь под свое прохладное одеяло и убирая из-под себя одеяло мужа.
– Вот, оно полностью твоё. Переодевайся и ложись. – Оказавшись на непрогретых простынях, она немного поежилась (шелковый наряд холодил) и зарылась в множество подушек у себя за спиной. В своей спальне Тори не скупилась на мягкие предметы интерьера. Она любила пуфики, декоративные подушки, даже плюшевые игрушки, если они были выполнены любимыми модельерами специально для неё. Ей нравилась мягкость во всем её проявлении, но только в стенах их дома. А в этой спальне всё говорило о строгости её хозяина и некой чопорности. Но Тори всё равно было уютно этой ночью.
– Иди сюда. – Чуть стянув с себя одеяло и положив руки поверх него, она улыбнулась ему искренне. Как улыбалась всякий раз, когда собиралась что-то учудить. – Иди сюда, Драко. Пора спать.

Отредактировано Astoria Greengrass (11.05.2023 12:27:22)

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:70px;" width="100%" height="70" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/38610444/5308082">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/5308082/track/38610444'>Heartbeat</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/4416653'>Haux</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

— Так в этом событии не было ничего того, что стоило бы тебе рассказать за завтраком. — Его легкий пассаж о том, что она утаила нечто важное, слегка задел. Точечно, едва ощутимо, но захотелось ответить и подчеркнуть его неправоту. Разве забота друг о друге подразумевала частое упоминание? Тори не ждала от мужа похвалы или даже благодарности. Не за это. Она могла бы дольше злиться, но отвлеклась на его голую спину и, поняв, куда смотрела, быстро отвела взгляд в сторону, уткнувшись взглядом в потухший камин. Странное.. Очень странное ощущение. Как будто ей снова шестнадцать лет, и им совсем недавно объявили о предстоящей помолвке. Только в этот раз почему-то парочке захотелось сблизиться.
Наверное, фантазии навевались оставшимся в организме игристым, которое вроде уже порядком выветрилось. А вроде и нет..

Когда Драко уселся на кровать поверх своего покрывала, Тори встретилась с ним взглядом, хотя света в спальне осталось разве что от луны за окном. Конечно, им удалось стать ближе в полнолуние. Падма ей о чем-то подобным уже говорила, делая очередной расклад на картах для своей постоянной клиентки. Не буду ей об этом рассказывать.
Борьба с собой, отразившаяся у него на лице, толкала её не продолжение... Игры? Что это сейчас происходило? Астория немного мысленно отключилась – ей просто нравилось наблюдать за ним. В полумраке взволнованный Драко казался ей кем-то новым – она как будто знакомилась с ним с другой стороны, с той, куда её муж раньше почему-то не подпускал. И ей не хотелось думать на тему того, кто уже знал его таким.
Тем более, здесь, в этих мягких теплых одеялах, с босыми ногами и блуждающим по ней взглядом Драко действительно предстал перед ней кем-то другим. Может, самим собой?

— Я не живу с тобой, милый, мы живем вместе. — Не сдержавшись, Тори слегка усмехнулась. Она слушала мужа внимательно, ловя каждое его слово, пытаясь считать каждый его жест или беспокойный взгляд. Таким свободным и открытым он ей нравился больше обычного. От него тянуло дорогим вином, сомнениями и уже давно знакомой туалетной водой. Несколько раз Астория собиралась его остановить, но в итоге лишь еле заметно перебирала ногами под одеялом, чтобы себя немного одернуть. Обычно их долгие беседы были монотоннее и сдержаннее, но сегодня муж её удивлял.
Ему становилось не по себе и, кажется, страшно? Это было любопытно и, надо признать, привлекало. Ей хотелось узнать больше.

От всего происходящего у неё, конечно, закружилась голова. Его теплые незнакомые губы, требовательно скользящие по её шее и груди, искусно путали её сознание. Захотелось забыть обо всем и позволить ему делать с собой всё, что угодно. Но сердце отрезвляюще дрогнуло, когда его рука добралась до её живота.
— Стой. — Обе ладони сразу же оказались на его груди и чуть оттолкнули, нажав сильнее обычного. — Я не могу. Не могу.. — Тори поймала его опьяневший взгляд и повторила. — Я не могу с тобой спать. Я не за этим пришла.
Поправив обратно сорочку и кое-как отодвинувшись от мужа, Астория огляделась по сторонам в поисках своей палочки, но передумала включать свет. Они и так могли достаточно видеть раскрасневшиеся лица друг друга. Драко находился то ли в замешательстве, то ли был зол или разочарован. Ей перестало удаваться угадывать его эмоцию.
— Знаешь, ты прав, что ситуация.. странная. И мне жаль, — несколько раз моргнув, Тори наконец-то привела сбитое ранее дыхание в норму, — мне жаль, что я ввела тебя в заблуждение?... Себя, кстати, тоже.. — Последнее она не собиралась произносить, но, задумавшись, сказала вслух. — У меня тоже странные ощущения, потому что я сейчас себя чувствую, как будто мы снова оказались в доме твоих родителей, нам недавно объявили о свадьбе, но мы почему-то решили сойтись...  — Она говорила быстро, попутно отодвигаясь ещё дальше в конец кровати.
Тори опустила обе ноги на холодный пол, но осталась сидеть поверх скомканного одеяла, внимательно смотря на мужа.
— Я столько раз думала про это всё... — Подняв руки вверх, она развела ими несколько раз в разные стороны. — Как могло бы всё у нас сложиться, если бы мы .. в самом начале друг на друга иначе посмотрели. Я ведь мечтала когда-то о настоящей любящей семье. — Нахмурившись, она задумчиво закусила нижнюю губу. — Хотя, честно говоря, у нас же она есть сейчас. Просто между нами... что-то иное, отличное от той книжной любви, Драко. — В очередной раз поправив сорочку, она отпустила её края и перестала следить, как и что от малейших движений приподнималось на её коленях.
— Ты много говорил сегодня о Тео. А я ничего тебе не отвечала. Так вот, мне кажется, будет честным, если я все-таки отвечу, да? — В горле пересохло. Астория так сильно разволновалась от всего сразу, что споткнулась о свои же слова и действия. Она испугалась себя, потому что могла совершить то, что разрушило бы её отношения с Теодором. Она испугалась себя, потому что дальше сказанное окончательно могло отдалить от неё Драко, но был ли смысл молчать, когда он уже всё озвучил?
— Да, я люблю его, — очень, — у меня не было других мужчин за то время, пока мы с ним вместе. — То есть никогда не было других мужчин, кроме тебя, Драко. — Возможно, ты сейчас усмехнешься, учитывая твои победы на этом поприще. Да, я знаю.. Не о всех, конечно, но.. Достаточно. — Она слегка улыбнулась. Непонятно, то ли вежливо, то ли вымученно. — Но я просто иначе не могу. Не могу ему изменять. Ни с кем. Потому что люблю Тео. — Астория повторила это громче и четче, внимательно наблюдая за Драко.
Он молчал. И когда уже собрался было что-то сказать, Астория вскочила на коленях на кровати и снова подалась вперед, закрыв его рот ладонью.
— Дай мне договорить! Мне кажется, другого такого момента не будет. Потому что сейчас мне впервые так страшно, что я могу тебя потерять. — Она смотрела в его серые глаза сверху вниз и учащенно дышала, борясь с подступившими к горлу слезами. — Я пытаюсь обратить свои мысли в слова, но дается с трудом, поэтому слушай, пожалуйста, как есть. — Убрав наконец-то руку от его губ, Тори опустилась обратно на колени, оставшись перед ним. — Я очень дорожу нашими с тобой отношениями. Считаю, что мы прекрасные родители, представители семьи Малфой, и я очень благодарна твоим родителям, что они так тепло приняли меня, учитывая, что потом сотворили мои. — Сильно сжав правой ладонью левую, Тори прижала обе сцепленные руки к своим коленям. — И я безмерно дорожу тобой, Драко. Ты привык жить по определенным правилам нашей семьи, и я не против поддерживать эти правила дальше. Просто я хочу, чтобы ты знал, что всегда искренне забочусь о тебе, боюсь за тебя, когда ты каждый раз непонятно где пропадаешь, — рвано сглотнув, Тори нервно повела плечами, — и всегда жду тебя домой. Мне нравятся наши отношения. И пускай они много чего перечеркнули для нас, но я всё же рада им. Надеюсь, что ты тоже.
В темноте его серые глаза отдавали серебром. Астория ни на что не надеялась, но открыто смотрела на Драко, тихонько хваля себя за храбрость. Наверное, они могли бы стать близкими друзьями, теми самыми, которые почти никогда не встречались в рядах королевских двадцати восьми семей.
Но об этом вслух она так и не решилась сказать. Может быть, когда-нибудь потом?

Отредактировано Astoria Greengrass (05.06.2023 10:13:27)

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:70px;" width="100%" height="70" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/5551917/610453">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/610453/track/5551917'>Life Together</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/343155'>Paolo Vivaldi</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

Это была шутка. Шутка. Он не мог с ней так поступить.
Астория стояла в пустом коридоре своего дома, растерянно оглядываясь по сторонам и цепляясь взглядом за разбросанные вещи. Одеяло, как мусорный мешок, было свалено около невысокого комода, на котором стояло несколько потухших золотых подсвечников. Тори что-то шепнула, но ничего не произошло, и ей пришлось повысить голос.
— Эрна?
Маленькая эльфийка возникла перед ней и беспомощно посмотрела в ответ.
— Пожалуйста.. выброси это одеяло. И забери из его спальни мою волшебную палочку.
— А ваши туфли?
— Туфли?..
— Да, там остались ещё ваши туфли..
— Мне они не нужны.
Тори медленно побрела к себе в спальню, легонько поглаживая локоть, за который так сильно схватил её Драко. У неё промелькнула крамольная мысль – ничего с этим не делать и выйти к завтраку в платье без рукавов, чтобы он заметил эти синяки и ему стало стыдно. Но она почему-то засомневалась в его реакции, и ей расхотелось продолжать театр, который начался с её глупой идеи. Теперь уж Тори понимала, что надо было сразу  отправляться спать, а не пытаться разобраться в его и в своих чувствах. Ничего между ними не было – ни тогда, ни теперь. Эти его порывы страсти обуславливались наверняка алкоголем и ревностью, которая плелась не от симпатии (Драко, вообще, мог испытывать к ней симпатию как к женщине? почему он говорил, что я не показывала ему своих чувств.. а он? он разве показывал?), а от обиды и желания не быть в обществе кем-то, кому прилюдно изменяли.
Конечно, она могла бы его понять. Серьёзно. За столько лет Астория научилась понимать его, но этой ночью она отказывалась творить очередное чудо чуткости её хрупкой натуры. Да, возможно, она перешла черту, ей стоило оставаться на положенном ей месте – тем более, она ранее и открыто не рвалась к нему ближе – он был прав. Просто этот его порыв... Слегка взбаламутил её сознание. Ведь когда-то давно ей, правда, хотелось совершенно другого. И, видимо, зря?
В её спальне ещё горел камин – тоскливо и еле полыхая. В одном из новых мебельных магазинов в Косом переулке можно было приобрести сей предмет интерьера с интересной диковинкой – волшебный камин умел считывать настроение хозяина/хозяйки. И сейчас бы он несмело пылал кроваво красным. Потому что, присев на край своей кровати, Астория почувствовала на своих щеках горькие слёзы обиды. Она злилась на себя за столь опрометчивый и опасный шаг. Она злилась на Драко за его в кои-то веки несдержанность и такую непомерную для неё грубость. Всё ещё потирая больной локоть, Тори судорожно кусала губы и тихо плакала, надеясь, что утром она найдет в себе силы перешагнуть сегодняшний вечер и за завтраком у Дэвисов сделать вид, что всё в порядке. Как всегда всё у них в порядке. Только почему-то с каждой пролитой слезой ей становилось хуже и больнее. Сердце колотилось сумасшедше, глаза щипало, хотелось громко кричать и забыть все его последние слова. Она обидела его, а он в ответ взял и обидел её.
И впервые за время их длительного союза Астория действительно не знала, что ей делать. Что им делать?

Спокойно уснуть ей так и не удалось, поэтому к промежуточному завтраку Тори так и не спустилась. Всё раннее утро она пыталась прийти в себя, выпивая какие-то специальные колдовские настойки бодрости и свежести. С синяками на локте она так и ничего не сделала – оставила, как напоминание своей же глупости. Их было немного, пара дней и всё само как-то пройдёт. Но решила, конечно, прикрыть их длинным рукавом платья и как всегда облачила руки в короткие светлые перчатки.
К тому же, на утро у неё так и не нашлось нужного решения – на миг ей показалось, что стоило бы ещё раз поговорить, но слова не складывались, а внутри становилось страшно от того, что могло последовать за этим разговором. Если их брак треснет... Если они решат развестись.. Увидев своё бледное испуганное лицо в огромном овальном зеркале цветочного будуара, Астория замотала головой и руками, словно отпугивая от себя кого-то жужжащего в саду, и шумно выдохнула твердое "нет", отвернувшись от своего отражения.

На удивление, они оба нашли в себе силы промолчать, когда встретились перед отправлением в гости. Более того, по ним совершенно не могли распознать, что вчера чета Малфой впервые в жизни крупно повздорили. Светские беседы на пустые темы велись легко – лето на берегу Франции или Италии? Тори улыбалась, говоря, что в Сорренто самые вкусные апельсины, но в Ницце прекрасные морепродукты, которые так не любил Драко, и музыканты на улице часто играли её любимые произведения. Миссис Дэвис, правда, открыто заметила, что взгляд Астории был немного уставшим, а глаза покрасневшими – пришлось признаться в аллергии на определенный сорт роз, который ей привезли из Эквадора и забыли предупредить о происхождении. Последовала долгая игривая история о том, как бабушка Гринграсс в начале этого столетия упала с метлы в эти самые цветы, и они каким-то колдовским способом обожгли ей кожу, что, кстати, оказалось совершенно нетипичным для их поведением. И с тех пор у некоторых представительниц семьи Гринграсс сложные отношения с эквадорскими розами и быстрыми метлами. Все искренне посмеялись, потому что Тори умела красочно и витиевато рассказывать забавные истории, делая это не так часто, чтобы к её умению никто не мог привыкнуть да и её образу изрядная шутливость не подходила.
Она прекрасно отработала звание миссис Малфой. И к концу завтрака и променада в саду ощущала себя полностью разбитой, но держалась из-за всех сил. Тори с радостью бы не встречалась взглядом с мужем, но Дэвисы были ужасно наблюдательны, поэтому приходилось улыбаться ему и даже один раз взять его под руку – её пальцы дрожали.
Расходились они с обещанием обязательно повторить встречу, но уже в их доме или даже в Малфой-мэноре, так как Дэвисы были бы неимоверно счастливы увидеться с Люциусом и Нарциссой. Враньё, конечно, чистой воды. Но Тори кивнула на озвученное желание, стараясь скрыть ужас. Она внезапно вспомнила громкую фразу мужа о том, что Люциус бы убил Нарциссу, если бы..
На этой доброй ноте завтрак, плавно перетекший в обед, наконец-то подошел к концу.

Уже дома Астория сразу же закрылась у себя в спальне и быстро провались в глубокий тягучий сон, не меняя уличный наряд. Ей ничего не снилось – и за это она была безмерна благодарна своей огромной усталости.

Настенные часы пробили восемь вечера, когда у неё снова заболело слева под ребрами. Астория грустно улыбнулась привычной боли и аккуратно поднялась с постели, расстегивая свое смятое утреннее платье. На вечер стоило переодеться во что-то менее заметное. Её темные неброские мантии для похода к Падме висели в отдельном шкафу – их сшили на заказ, как и все остальные вещи Тори, вот только их волшебница заказывала не напрямую, чтобы никто не смог догадаться, для кого выполняли услугу. Она расстроенно взглянула на открытое окно, ожидая получить какую-нибудь весточку от Тео. Но после нахмурилась, осознав, что чувствовала себя дичайше виноватой перед ним и перед собой. И даже перед мужем. Точенная боль от нарисовавшихся на локте синяков почти не беспокоила. А на ребрах снова разрастался тонкий узор в виде длинной черной ветки – как будто её кто-то укусил за бок, и яд красиво разливался под прозрачной молочной кожей волшебницы.
Тори быстро приняла ванну, отказавшись от привычных ей сорока минут в розовой воде, и соорудив на волосах легкую прическу с распущенными волосами, переоделась в неброское длинное нежно-розовое платье без бисера, камней и цветов, как ей особенно нравилось, и накинула на плечи большую черную мантию, утонув в огромном капюшоне. Руки как всегда скрыли длинные вечерние перчатки. Она надеялась, что ни с кем не столкнется дома (ни с кем=с мужем). Сына должны были привезти только завтра, чему, честно говоря, Тори была безмерно благодарна. У неё не нашлось бы сил на радостное приветствие для своего прекрасного малыша. Поэтому проскользнув через главный зал, она спокойно покинула семейный особняк и победно исчезла, как ей казалось, совершенно незамеченной.

На улице перед ночным заведением никого не нашлось. Безлюдный темный переулок скорее отталкивал, чем побуждал прохожих в него заглянуть. Астория появилась в тени, поправила чуть слетевший назад широкий капюшон и сразу юркнула в непримечательную деревянную дверь. Ей пришлось быстро шепнуть пароль, и замок щелкнул, отрывая перед собой музыку и запахи Востока. Тори незаметно для всех тихонько улыбнулась – в этом месте становилось спокойно, даже если снаружи бушевала опаснейшая буря. Её тело сильно ныло, поэтому она шла по коридору медленно, не обращая внимания на мелькавшие в темных углах парочки и одурманенные смешки, доносившиеся от них. Здесь каждый развлекался и отдыхал, как хотел. Свернув с главного холла налево и пройдя ещё несколько метров уже в пустом коридоре, она оказалась перед длинной винтовой лестницей, около которой стоял совсем ещё юноша. На нём красовалась пестрая, украшенная разноцветными камнями жилетке и смешная черная шапка с красной кисточкой, достающей до его уха с золотой серьгой. Узнав гостью, юноша поклонился ей в пол и убрал металлическую цепочку, чтобы пропустить Тори на второй этаж, где располагались известные "комнаты отдыха" и кабинет хозяйки заведения, о котором мало кто знал.
Астория подобрала полы своего платья, чтобы шагнуть на лестницу и ни за что не зацепиться, как вдруг кто-то резко схватил её за локоть в том самом месте, где утром горели синяки. Она не сдержала стон от боли и зло обернулась на обидчика.
— Да как вы!...  — Фраза повисла в воздухе. Перед ней возвышался муж и смотрел на неё обезумевшими глазами. —..Д.. Ты? — Здесь было не принято обращаться по имени. Каждый, кто переступал порог ночного заведения Падмы Патил, становился почетным гостем с любой выдуманной легендой. Тори для себя ничего не сочиняла, потому что редко спускалась от хозяйки на первый этаж, чтобы располагаться в общем зале для всех и наслаждаться поистине прекрасным шоу. Но, казалось, что сейчас впервые ей придется либо что-то выдумать, либо рассказать правду?

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:70px;" width="100%" height="70" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/42884186/23459249">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/23459249/track/42884186'>The Absence Of You</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/229480'>Rhian Sheehan</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

Сцена смотрелась ужасно. Астория еле заметно скривилась от всей мерзости, в которую ей пришлось опуститься. Не взирая на то, что в комнаты борделя её насильно тянул собственный муж, она ни разу не оказывалась в этих стенах в подобном положении. Пару раз кто-то осмеливался останавливать её в коридоре перед самым выходом, но Тори продолжала идти к входной двери, крепко держа в руках волшебную палочку и держась наготове бросить в осмелевшего казанову неприятное заклинание.
Редко они с Тео бывали здесь вместе, но разве что посмотреть действительно красивое, популярное шоу, крепко подержаться за руки, но не позволяя себе останавливаться в скрытых ото всех комнатах. И этим вечером они тоже могли бы встретиться.
— Тебе нравится делать мне больно? — Тори процедила, остановившись в омерзительно кричащей комнате, и, показательно потерев свой несчастный локоть, зло выдохнула. — Прекрати так вести себя со мной. Я тебе не кукла.
Её тянуло закатить сцену, повысить голос, начать кидаться дешевыми вазами, стоящими на неброских деревянном трюмо и резном бюро, около которого так спокойно, как ей казалось, расположился её муж. Но заострив внимание на огромной кровати с красным убранством, Тори не смогла сдержаться и лишь недовольно скривилась. Если бы не жизнененно важная необходимость, она бы дернулась к двери и уже давно слетела бы вниз по винтовой лестнице, чтобы хотя бы выйти на улицу и мысленно отмыться. Теперь черту переходил Драко.
Да, Тори часто бывала у Падмы в гостях, потому что та искусно, в отличии от известных колдомедиков, справлялась с её смертельным недугом. Падма с легкостью могла применить свои знания древней магии и успокоить разрушающее белокурую волшебницу проклятие. Она баюкала Тори песнями на древнем языке и тихонько гладила её по волосам, заговаривая боль, которая мучила Асторию. Благо, приступы случались не часто, поэтому по таким плачевным поводам подруги встречались редко, но иногда Тори заходила сюда просто проведать мисс Патил, занеси какие-то гостинцы из минувших командировок в Италию или передать "привет" от крайне важного человека для бывшей студентки Рейвенкло. Человек уже давно вырос и мог отправлять письма и даже рисовать карикатуры на то, каким он видел свое будущее с мисс Патил. Тори рукописные отправления, конечно, не вскрывала, но порой присутствовала перед треском знакомой только им обеим печати. Падма всегда с легкой грустью читала письма от него и после долго многозначительно молчала, сидя в углу и смотря на свое красочное шоу прекрасных танцовщик борделя. В эти дни Астория оставалась с ней до самого утра, иногда засыпая на плече – часто визиты совпадали с упадком возможного сопротивления организма, как называла его Падма, вросшему в её тело проклятию. Случалось, что ранним утром её будил Тео, призванный Падмой, чтобы забрать Тори из так неподходящего для неё места и увезти её домой. Падма никогда не обращалась к её мужу, потому что Астория строго запретила ей рассказывать ему что-либо про прогрессивность проклятия и неожиданные новые последствия (раньше все ограничивалось простым запретом на заведение новых детей, теперь же проклятие высасывало из неё жизненную силу). Тем более, поначалу Тори боялась реакции Драко. Почему-то именно ему ей было страшно признаться, что проклятие всё ещё жило в ней, каждый день отнимая кусочек её и без того недолгой жизни. Что однажды дождливым осенним утром (ей виделась именно осень) Тори не сможет проснуться и навсегда их с сыном оставит. Они редко говорили об этом с Тео, и тот так бушевал, так громко начинал бояться, что в конечном итоге она и ему перестала рассказывать все подробности о том, что творилось внутри её тела. Правда, если с Драко это было просто – он не видел её без одежды, то с Тео приходилось прибегать к магии, чтобы упразднить веточное изображение проклятия. Падма филигранно заговаривала видимость недуга. Тори была ей безмерно благодарна и всячески помогала при любых сложностях. Однажды даже подарила подруге приятную сумму галлеонов, когда ночное заведение собирались прикрыть, а средств на откуп не хватало. Кто бы мог подумать, что Астория начнет спонсировать бордель, да?
— Не думаю, что нам нужно что-либо обсуждать здесь. — Посмотрев на закрытую дверь, Тори огляделась в поисках стула или кресла для себя, но поняла, что присаживаться в этой комнате куда-либо казалось выше её возможностей. Поэтому она осталась стоять, недовольно поглядывая на мужа, который, кажется, не собирался заканчивать разговор, все-таки ожидая ответа от неё самой.
— У меня здесь дела. — Левый бок так невовремя начал гореть, что Астория нервно положила на него ладонь и тихонько выдохнула. Ей становилось жгуче больно: колючие разряды по-змеиному пробирались вверх по черным ветвями, въевшимся в её молочную кожу. Она чувствовала их взбирание вверх до самого сердца, куда тянулись ветви, но ещё пока не доставали. Падма обязательно сможет уменьшить их воздействие своей древней магией, утихомирит боль и, возможно, даже снова выдаст какие-то редкие травы, которые в состоянии притупить неприятные пульсации в экстренных случаях.
— Дела, которые не требуют отлагательств. — Тори становилась бледнее с каждой секундой. Синева её глаз померкла. От боли она стала чаще моргать и крепче стискивать ткань её светлого платья, спрятанного под плотной черной мантией. — Давай обсудим всё .. дома. — Ей так хотелось произнести его имя вслух, что приходилось делать заметные паузы между фразами. Воспоминания о прошлой ночи терзали её не меньше самого проклятия. — Прошу тебя. — Плечи чуть дрогнули, и она вдруг заметно пошатнулась. Комната закружилась перед глазами, и ей пришлось на мгновение схватиться за стоящее рядом бюро, чтобы не дать себе упасть.
Времени оставалось немного – Тори могла упасть в обморок в следующие несколько минут, поэтому проигнорировав ответ мужа, она неуверенно шагнула обратно к двери, чтобы направиться прямиком в конец коридора, где её уже давно ждала Падма Патил, заранее окурив комнату едкими восточными благовониями и приготовив пахучий травяной отвар в маленьком чугунном чайнике.

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:70px;" width="100%" height="70" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/41906824/5517056">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/5517056/track/41906824'>The End Of Love</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/36229'>Florence + The Machine</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

Едкие замечания мужа растворились в тишине, которая резко рухнула на её дрожащие плечи – внезапно звуки его голоса, играющей внизу восточной музыки и чьих-то шагов в коридоре подностью исчезли. Тори не заметила, как начала терять равновесие и лететь куда-то вниз – кто-то её сразу же подхватил. Она попыталась рассмотреть его лицо, совершенно не думая о том, что это мог бы быть её супруг. Глаза уже ничего не видели, тело обмякло и левая нога еле заметно дернулась, как последнее движение перед.. концом?
Она ничего не чувствовала, ничего не слышала, ничего больше не хотела.
С ней уже случалось подобное – несколько лет назад в этом же доме терпимости, когда проклятие, по никому неясным причинам, очнулось от спячки, в которую его мастерски погрузила Падма, и так быстро разрослось по молочной коже волшебнице, что она не успела дойти до комнаты своей подруги, чтобы рухнуть хотя бы там на мягкие ворсовые ковры и разношерстные подушки. Тори потеряла сознание в коридоре, по которому сейчас Драко испуганно нёс её на своих руках. Тогда её никто не успел поймать, но Падма вовремя выглянула из комнаты и применила задерживающее падение заклинание, отчего Астория все-таки не покалечилась.
Им повезло, что тогда никто ничего не видел.

Падма склонилась над её все ещё бледным телом в нежно розовом белье и аккуратно, едва касаясь, провела пальцами по чернеющим ветвям, уже вовсю опоясывающем талию слабо дышащей волшебницы. Погрешности проявлялись как исчезающие чернила. Как будто кто-то поджег её кожу изнутри – Астория всегда чувствовала дикий, сжирающий всё жар.
— Самое главное, — Падма заговорила тихо, но знала, что Драко её внимательно слушал, — не доводить до того, когда эти линии, — снова плавно проведя по воздуху пальцами прямо над левым бедром Тори, она недовольно хмыкнула, — не доводить эти линии до того, как они совсем почернеют. В лучшем случае останутся несводимые шрамы. — Падма обернулась на сидящего в углу волшебника и сузила глаза. — В худшем – твоя жена умрет, Малфой. В муках, но быстро.
Выбирать выражения, юлить и прикидываться всёпонимающей представительницей светского общества мадам Патил не любила. К тому же, она никогда не приписывала себя к этому обществу – её чистокровная семья, конечно, не входила в великие двадцать восемь, поэтому была полностью свободна от пут фальши и нарочитой вежливости, от которой у неё часто сводило зубы. Иногда Тори зазывала её на светские балы, но Падма посещала только те, где требовалось носить маски и наряжаться в не совсем приличные наряды. Ей нравились шумные маскарады, яркая и зажигательная музыка, артисты, играющие с огнём, выдувая его из себя – этот трюк когда-то давно впервые появился в Индии, и в нём было что-то чарующее и описывающее саму Падму. Каждый раз, а это случалось крайне редко, когда она с Тори оказывалась в месте, где ей снова удавалось увидеть подобное шоу, Падма тихонько дергала подругу за край её шелкового платья и шептала "смотри, это я". Тори отвечала ей нежным взглядом. Обычно Падма не позволяла себе инфантильность, но огонь вил из неё веревки и отправлял в какие-то теплые детские воспоминания, которые так и остались секретом для мадам Малфой.

Расставленные по всему периметру комнаты свечи на мгновение погасли, когда Падма произнесла что-то громко на родном хинди. Огонь вернулся, как только волшебница снова перешла на шепот.
Астория тихонько кашлянула, всё ещё не открывая глаз, и Падма дернула губами, останавливая свою недовольную ухмылку.
— Доброе утро, ваше величество, — темноволосая волшебница произнесла это жестко, даже зло, – в следующий раз, когда ты решишь сдохнуть, милая, просто выпей яд. Я могу подарить тебе пару бутылочек.
Астория снова хрипнула, и Падма выставила руку назад, показывая Драко, что пока подходить не стоило. Оставайся на месте, волшебник.
— Ты меня слышишь?
— Кажется, слышу... — Тори еле ответила, будто слова прорвались наружу наполовину.
— Ну и хорошо. — Над ними обеими всё ещё стояло облако серого давящего дыма, который потихоньку втягивал в себя многорукий Шива, крутя против часовой стрелки одной из рук.
Падма не была специалистом по уничтожению родовых проклятий. Она не стала бы открывать практику, отвечающую за это направление, но когда-то давно подобное отрикошетило в её родную мать, и родственники в Индии смогли ей помочь. Приобретенное проклятие, конечно, не шло ни в какое сравнение с родовым, но на счастье Астории, они оказались похожими. Падма взялась ей помочь из пресловутого любопытства – она понимала, что связываться с семьей Малфой себе дороже, но её так искренне и несчастно просили о помощи, что где-то екнуло окаменелое сердце и проснулась жадна неизведанного. Тори оказалась не против экспериментов с лекарствами, потому что уже устала от тех, что предлагали ей семейные колдомедики – ничего не помогало, а первая же золотистая склянка от Падмы успокоила её сон и уняла боль в левом боку. Их странная дружба была неизбежна при таких страшных обстоятельствах.
— Я ...
— Молчи. Ещё не всё. — Падма опустила ладонь на бледные губы волшебницы, и Тори едва пискнула, чуть прогнувшись в спине, потому что линии на её теле начали ползти обратно к выступающим ребрам. Чернильные ветви собирались в маленький аккуратный рисунок – любой увидевший изображение назвал бы это незамысловатой татуировкой, наверное, не несущей в себе никакого послания. И, конечно, был бы прав. Крошечная ветка с несколькими выступающими в стороны линиями не таила в себе ничего, кроме смерти для той, кому принадлежала. — Вот-вот. Сюда. — Падма будто дорисовывала ветки, водя в воздухе волшебной палочкой. — Почти.
Как только Шива втянул в себя весь едкий дым, а маленький рисунок на ребрах посветлел, Тори открыла глаза. Синева снова отдавала морем, а на щеках стал заметен румянец.
— Видишь меня?
— Да, правда, всё плывет... — Её голос остался тихим.
— В прошлый раз ты целый час меня не видела.. И еле дышала. — Падма знала, что их внимательно слушали, поэтому продолжила. — И мне пришлось выхаживать тебя всю ночь. — Пройдясь пальцами по шее Астории, волшебница опустилась до её груди, не задевая кружевное бельё, и остановилась в области живота. — Странно, не дрожишь. Не холодно?
— Нет, я... Ничего не чувствую... Как будто проснулась от похмелья..
Падма тихонько рассмеялась, притянув тонкое расписное покрывало и опустив его на голые ноги своей вечной пациентки. Платье Астории так и осталось валяться где-то на полу.
— Любопытное сравнение, конечно, учитывая, что ты могла погибнуть. — Смех и яркость глаз волшебницы притупились. — Знаешь, если ты так сильно желаешь себе смерти, то, повторюсь, может, правда, уже сделать это. Только не здесь, иначе потом ещё разбираться с твоей семьей.
— Падма, я не..
— Тогда почему ты не пришла неделю назад, как я тебе сказала?! — Она резко оборвала её, совершенно не собираясь щадить едва дышащую волшебницу.
— Да эти дела..
— Ну кто-то же их сделает, если тебя не станет, значит, их уже можно кому-то поручить. Тори, ты меня расстраиваешь. Надо сказать мужу.
Каждый раз, когда Астории становилось заметно хуже, Падма настаивала на том, что Драко должен знать. Она не витала в облаках по поводу их любви или близких отношений – Тори довольно-таки редко рассказывала про семью – но считала, что муж должен нести за неё ответственность. В конце концов, у них были ребенок и обязательства друг перед другом.
— Не надо... Не сегодня, мы так сильно... — И краем глаза Тори наконец-то уловила движение в углу за спиной Падмы. Муж сидел на полу и молча внимательно смотрел на неё. — Драко... — Ей одновременно захотелось накричать на подругу и расплакаться от бессилия. Не так она представляла себе этот разговор с ним. Честно говоря, Тори попросту не знала, как признаться в том, что её снова терзало проклятие, и вот уже несколько месяцев она часто бывала в этом месте не для того, чтобы наслаждаться разгульным образом жизни, а чтобы жить.
— Следи, — обратившись к Драко, Падма рывком поправила на плече сползшее сари и отошла в сторону, — чтобы она резко не вставала. Может тошнить. В этот раз я применила другие... травы и заговор. — Падма не спрашивала разрешения у Астории на свои эксперименты. Они давно уже договорились, что будут делать всё, что ей поможет. В конце концов, в сражении со смертью любые средства хороши. — И дай ей воды. Вон там кувшин. – Она кивнула на позолоченный столик на другом конце комнаты. Около него расположился ещё один небольшой диван с подушками разных размеров, среди которых выделялась одна в форме круга – розовая атласная и совершенно неподходящая к интерьеру комнаты. Внизу поблескивала короткая надпись – P&A.
— Скоро вернусь.
Падма скрылась в смежной комнате, где хранились её травы и различные ритуальные приспособления, громко закрыв за собой дверь. Астория же так и не посмотрела на подругу, потому что Драко уже поднялся на ноги и всё ещё молчал. Это не было на него похоже. Она притянула к себе покрывало, намереваясь сесть, но смогла только немного укрыться и остаться полулежа.
— Я.. — Тори осеклась, вновь встревшись с испуганным взглядом мужа. Боль в левом боку всё ещё не утихла до конца, ветви то проявлялись, то снова меркли, но это всё уже можно было терпеть.

Отредактировано Astoria Greengrass (20.06.2023 22:12:02)

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:70px;" width="100%" height="70" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/39493512/5437722">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/5437722/track/39493512'>My Enemy</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/1480281'>CHVRCHES</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

Было все-таки что-то закономерное в том, почему ничего не получалось, даже ещё толком на начавшись. Кто-то поиграл с их общей реальностью, и шестнадцать лет вместе иногда походили на строгий экзамен, который они оба превосходно научились сдавать с закрытыми глазами (конечно, по-своему сообща). Потому что за всё то время, пока их брак укреплялся в обществе и обрастал связями, развиваясь в желаемом направлении успешных и даже местами идеальных супругов, внутри их дома царил определенный порядок, поддерживающий нужную неменяющуюся температуру между ними. Иногда Тори нарушала этот порядок своими эмоциональными рассказами про желание отправиться всей семьей к морю, устроить ремонт или про её будущие социальные проекты – летняя школа искусств, обновление учебной программы в Хогвартсе, усовершенствование рабочего фонда для малоимущих семей и многое другое – Драко слушал, порой даже внимательно и задавая вопросы. Но им редко удавалось просто поговорить друг про друга, когда вся общественная или светская деятельность оставалась за высокими дверьми в их главную гостиную. Что-то всё-таки мешало им прикасаться к плечам друг друга и задавать нежный вопрос "как ты?".
А сегодня случилось иначе.

Голова всё ещё немного кружилась, но пелена перед глазами окончательно спала, когда Драко поднялся на ноги – его недовольный, обозленный взгляд умело тушил в ней жизнь. Ей не хотелось, чтобы он так на неё смотрел.
Отметина в форме небольшой ветви немного побаливала, горячими разрядами отдавая в ребра. Тело едва заметно вибрировало, но так всегда происходило после восточных ритуалов Падмы. Тори привыкла к тому, что боль послушно оставалась с ней, но притуплялась и становилась кроткой. Иногда даже сердце замедлялось, и Астория ощущала себя парящей в воздухе без каких-либо проблем и опасностей – ей нравилось это странное последствие. Однажды после очередного приступа она призналась Падме, что заметила непонятный эффект от её ритуалов и добавила, что хотя бы что-то во всем этом было приятным. И где-то через пару часов мальчик в смешной красной шляпе и пестрой жилетке принес кальян с лучшим в этой стране дурманящим табаком. Госпожа Малфой сразу же отказалась, найдя в себе силы осуждающе посмотреть на подругу. Мисс Патил тогда громко смеялась над ней до самого утра.
Было что-то цепкое и необходимое Астории в этих встречах под покровом ночи.
Казалось, Падма всегда умело подбирала слова, шутила шутки и вовремя ругала свою постоянную клиентку, как, например, сегодня. Но, на самом деле, Падма просто была собой рядом с ней – и, когда-то осознав это, Тори ещё больше стала ценить её.

Как только Драко позволил себе резкие высказывания в её сторону, Тори прикусила внутреннюю часть щеки и слегка поникла – у неё тоже внезапно появились к нему вопросы, но спорить с ним пока не набралось сил. Да и, между нами, ей сейчас совершенно не хотелось ругаться с мужем. Она желала другого.
Конечно, он злился на неё, наверное, даже по-настоящему испугался. И в более спокойное время, Астория обдумала бы все возможные варианты его возмущения – к примеру, потенциальная опасность для её чести и чести их семьи. Именно об этом же Драко говорил прошлой ночью? Это было важно. А ещё вчера после полуночи ей удалось увидеть его совсем другим до их ссоры и его отвратительного поступка. Те несколько заботливых и нежных фраз о том, что он не хотел, чтобы его жену и сына хоть как-то коснулся грязный язык светского общества, чуть припустили вниз её обиду. Поэтому Астория даже не попыталась сейчас ему как-то ответить – в конце концов, Драко знал, что делать дальше.

В разные стороны отлетели шторы из огромного количества блестящих бусин, когда Падма снова появилась в своем кабинете. Бусины за её спиной бились друг о друга, заполняя приятным звуком всё вокруг. Тори не вклинивалась в разговор её мужа и подруги – они отлично сами со всем разобрались. Сознание всё ещё немного пошатывало, хотя она хорошо слышала их. Наверное, в следующий раз муж сопроводит жену сюда сам?
Драко так легко подхватил её, что она лишь успела протянуть руку к подруге, чуть махнув ей ладонью – Тори ни разу не исчезала из этого места без благодарности и планировала вернуться, чтобы сказать "спасибо". Тем более, завтра или послезавтра, скорее всего, придется повторить визит, потому что ребра всё ещё жгло, но как-то иначе – словно эффект от проклятия поменялся. Ей не становилось больнее, но неприятнее – да. Она вымученно улыбнулась Падме и прижалась к груди мужа, когда тот, укутавший её в тонкое покрывало, стремительно зашел в камин.

Почему-то ей снова вспомнился момент, когда она сама ухаживала за ним ночами и почти не отходила от его постели, споря с его родителями и своей семьей о том, что ей не нужен отдых. Тори не могла спать, пока его жизни угрожала опасность. Её тогда чуть ли не силой оттаскивали от него, а она шипела, отталкивала их всех от себя и подспускала разве что Дафну, которая молча поправляла её растрепанные запутанные волосы и кивала, иногда подавая ей стакан воды – Тори ничего не ела, но соглашалась пить. Те несколько дней навсегда останутся в её воспоминаниях жутким кошмаром.
И теперь получалось, что все их общие страшные знаковые события происходили в этой спальне с сдерженным интерьером и его ярким запахом, который так успокаивал, пока Драко держал её крепко в своих руках.
Да, до очередного приступа Астория злилась на него, не желала видеть и говорить с ним. Но, видимо, произошедшее насильно развернуло их друг к другу, иначе она никак не могла объяснить себе, почему муж так снова аккуратно вел себя с ней. Стянул пропахшее восточными ароматами покрывало, заботливо завернул в своё одеяло, под которое вчера ей не удалось забраться, и, главное, снова уложил её в свою постель – в этот раз, правда, сам.
У неё вновь немного пересохло в горле – и вспомнилось, как его пальцы придерживали стакан, помогая ей сделать пару глотков. Драко не стал к ней тогда прикасаться, но его внимание и беспокойство говорили за него куда громче любых прикосновений.

Тихонько кашлянув после его извинений, Тори чуть сползла вниз под тяжелым одеялом, чтобы оказаться ближе к краю. Её левая рука теперь могла дотянуться до плеча и шеи Драко. Немного помедлив, она все-таки дотронулась до него – пальцы скользнули по его горячей скуле, едва её касаясь. Муж немного дернулся.
— Мне тоже страшно, Драко. Мне давно очень страшно. — Первые слова ему после случившегося должны были быть другими, но шепотом вырвались чувства. — Ты можешь ругаться на меня, у тебя есть право быть.. недовольным, хотя, знаешь, это не то, что я хотела бы слышать от тебя сейчас. — Говорить получалось тихо. Она моргнула и снова провела холодными подушечками пальцев по его щеке, замолчав, чтобы собраться с мыслями.
— Больше всего я боялась момента, что ты обо всем узнаешь не от меня. — Её губы задрожали, но, прикусив нижнюю, дрожь унялась. — Больше всего мне не хотелось пугать именно тебя. А на счет Падмы... Понимаю, что все выглядит вопиюще, но, дорогой... — Нехотя убрав от его щеки свою руку, Тори стала подниматься, упираясь ладонями в мягкую постель. Пришлось зажмуриться на пару секунд, но боль отпустила. Почему-то ощущения становились ей подвластны. Возможно, это была иллюзия.  — Потом уложишь меня обратно. Подожди-подожди! — Уставший муж не успел оспорить её решение присесть.
Аккуратно придвинув к себе ноги, чтобы не задеть ими голову мужа, Астория опустила их на пол рядом с ним, оставшись сидеть на его кровати. По коже пробежали мурашки то ли как последствие после случившегося, то ли от того, что она все-таки коснулась его плеча коленом.
— Но, дорогой... Мне никто не может помочь. — Огонь в камине грустно затухал. — А Падма пытается, и вроде даже что-то получается. — Они снова встретились взглядами. Её – виноватый и печальный, его – недовольный и непонимающий. — Я даже думала о том, что можно было бы съездить в Индию, откуда это всё и тянулось.... Ты мог бы отправиться туда со мной. — Мог бы? Её ладонь медленно опустилась на его волосы. Проведя по ним несколько раз, Тори прикоснулась к его плечу. Сжать не получилось, силы все ещё не хватало, но она чувствовала, что муж немного .. дрожал?
— Драко... прости, что ты так всё узнал.. Это должно было произойти иначе. — Снова зажмурившись, она аккуратно соскальзнула к нему на пол, усевшись рядом и опираясь теперь спиной на кровать так же, как и он. В другое время вряд ли бы Астория в одном белье сидела на холодном полу, но сегодня все нормы отметались в сторону. — Пока мы с тобой не начали спорить на счет того, как мне следовало бы себя вести, — ей всё ещё хотелось пить, но переключать его внимание на что-то другое казалось глупым, поэтому Тори облизала губы и продолжила, — ответь мне, пожалуйста, на два вопроса. Только честно и без сарказма. Ну, насколько это возможно. — Уголки её губ дрогнули, напоминая о допустимой улыбке, но дальше не продвинулись.
— Как ты оказался в борделе сразу за мной? И почему .. почему ты сейчас здесь? — Прикрыв немного глаза, Тори провела яыком по своему сухому небу и вздохнула. — Вариант с тем, что это твоя спальня, отметаем сразу. Я не про это.
Астория снова смотрела на него, но теперь снизу вверх. Говорила устало, но уверенно. Зрачки были расширены, мурашки же послушно спрятались, прекратив отвлекать волшебницу. Шрам тоже стал полупрозрачным и больше не пульсировал так ярко. Она впервые после приступа смогла вздохнуть полной грудью без боли в области ребер. Согнув ближайшую к мужу ногу, Тори уперлась пяткой в ковровое покрытие, оставив вторую ногу вытянутой. Жар от камина будто бы к ней не дотягивался, но ей всё равно становилось теплее. Интересно, под чьими же флагами теперь ходили его корабли?

And you could be my enemy
And you could be my judge
If you could start remembering, all the time that you used up
And you could be my remedy
If you could show me love
If I could stop remembering, all the time that you used up

Отредактировано Astoria Greengrass (07.07.2023 02:18:45)