[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:80px;" width="100%" height="80" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/43756886/5833163">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/5833163/track/43756886'>La musica non c'è</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/4780370'>Andrea Palmieri</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

Она влюбилась в него не сразу. Поначалу они долгое время спорили по мелочам и даже пару раз столкнулись по каким-то учебным вопросам, в которых Астория оказалась куда слабее Теодора, учитывая, как он давно выпустился из Хогвартса. Ему бы посмеяться над её знаниями в области свойственных Румынии магических ритуалов, но он тогда, как и сейчас, небрежно и непозволительно привлекательно засучил рукава белой рубашки и принялся рисовать (!) в воздухе схемы, по котороым эти самые ритуалы и претворялись в жизнь. Астория смотрела на него с нескрываемым восторгом, чуть приоткрыв рот и выронив из рук несколько листков помятого пергамента с домашним заданием, взятым на выходные. Её седьмой курс выдался не менее нервным, чем предыдущий, но тот вечер в поместье родителей она запомнила как светлое мгновение в множестве зеленовато-черных дней.
Безусловно, тогда она ничего не поняла по своим чувствам – уж больно сильно оказалась занята приготовлениями к свадьбе, знакомством с многочисленными родственниками семьи Малфой и Гринграсс – отовсюду стекалась невиданная ранее родня. И где-то после нечастного для обоих супругов события они с Ноттом стали общаться чаще – потихоньку подбираясь друг к другу, мимолетно переглядываясь в обществе, заметно хмурясь, дежурно улыбаясь, но всё равно особенно смотря в особенные глаза, позволяя себе стать друзьями.
Теперь она с ним спорила часами – после сложных министерских встреч, изнурительных светских вечеров, внезапных международных поездок и обсуждения дел общего благотворительного фонда. Астория ни с кем и никогда не позволяла себе быть настолько эмоциональной, поэтому Италия так великолепно подходила им обоим. Обрывистые всплески рук, качание головой из стороны в сторону, недовольное цоканье и громкий стук каблуков по мраморному полу гостиницы, где они останавливались в соседних номерах. Она взволнованно хватала его за руки и грозилась, что прикуёт к чугунному сундуку у неё под окном или попросту никуда не отпустит. Ей казалось, что иногда Тео так храбро, но чересчур дерзко проводил переговоры. Она беспокоилась за него и в то же время начинала боготворить за умение выразить свою мысль броско, но со вкусом и обязательно толикой ученого занудства. Все поставленные в тупик партнеры недовольно хмурились, но мистер Нотт умело выворачивал замечание в шутку или оставлял без объяснений, чем порой крайне раздражал всех присутствующих. Всех, кроме своей соратницы.
Можно бесконечно перечислять миллионы причин её любви к нему. Но, наверное, одна из основных и ежедневно ощущаемых ею – Тео видел в ней не только чистую кровь, красоту и вышколенные манеры. Он любил её за душу, неуведающее любопытство и живой ум. Рядом с ним она чувствовала себя значимой и одновременно с этим такой хрупкой и невесомой.

Как и сегодня.
Его крепкие ладони на её лице – Тори была готова так идти всю жизнь, только бы Тео шептал ей на ухо, куда стоило поворачивать, а где полезнее было бы притормозить. Хотя, вообще, ему следовало бы подхватить её на руки и тогда бы она осталась в них навсегда. На итальянском берегу в вечном морском полудне, покрывая его нескончаемыми поцелуями и признаваясь в любви на всех доступных ей языках. И пускай, на самом деле, у них не могло быть желанного "навсегда". Мечтать никто не запрещал.

— Здесь так красиво, Тео.. — Яркое солнце слепило глаза, но это не мешало любоваться поистине волшебным видом.
Этим утром им удалось провести очередные успешные переговоры – возможно, международное магическое сотрудничество Италии и Англии обретет новое дыхание в лице Теодора Нотта. После, в темном холле ресторана, Астория так хотела взять его за руку, чтобы показать свою поддержку, но пришлось сдерживать эмоции и холодно улыбаться, оставаясь леди Туманного Альбиона. Знали бы они только, как на рассвете она эмоционально просила его быть снисходительнее с переговорщикам – они явно уступали Тео в образованности. С другой стороны, разве не все уступали ему?
Шампанское немного щекотало нос, и Тори наморщила его, добро усмехнувшись.
— Я бы так начинала каждый свой день. — Ещё глоток холодного игристого приятно освежил и слегка взбудоражил её. Ей ужасно захотелось поцеловать Тео, но он так влюбленно и выжидательно смотрел на неё, что Тори решила немного помедлить и полюбоваться им в ответ. Если бы она носила драгоценные медальоны, то в них менялись бы его фотографии с широкими улыбками и непослушными кудрявыми волосами.

Мгновение за мгновение, и Тори уже стояла ближе к нему, вырисовывая что-то длинными ногтями на его груди и задумчиво подстегивая пуговицы тонкой рубашки. Она засмотрелась на его шею, слушая манящий шум волн и его спокойное дыхание. Он пах любовью – у неё подкашивались колени рядом с ним. Поэтому на светских раутах они так редко пересекались – неминуемая капитуляция перед ним могла поставить её в неудобное положение. Объясняй потом всем, откуда на его щеках появилась её алая помада. Правда, Тео точно бы нашелся, как ответить на этот вопрос.
Подняв всё ещё блуждающий взгляд и подарив Теодору самую настоящую влюбленную улыбку, Астория слегка пожала плечами, неторопливо расстегнув верхнюю пуговицу его рубашки, и пододвинулась к нему ближе, словно собираясь раскрыть какой-то важный секрет.
— Хочу лимонную меренгу... — Цитрусовые сладости входили в любимые лакомства мисс Гринграсс. Тем временем его движения рук умело сокращали расстояние между ними, поэтому пришлось отставить полупустой бокал на деревянные перила и опустить обе ладони на его пояс, жадно обняв. — Хочу, чтобы пошел дождь. — Нет, как раз погода радовала теплом и намекала на надвигающееся на них жаркое лето. Но пасмурность прекрасно сближала. — Хочу, чтобы мы остались здесь на пару дней. Одни. Вдвоем. — Её розоватые губы прикоснулись к его теплой шее. Поцелуи нежными, едва ощутимыми переливами добрались до его подбородка, и она зачем-то остановилась, чуть отклонившись назад. — Сначала пообещай мне, что выполнишь все мои желания. А потом делай всё, что захочешь.
В её планы точно входили нескончаемые объятия и ещё пару бокалов розового шампанского.

Отредактировано Astoria Greengrass (02.05.2023 02:53:37)

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:70px;" width="100%" height="70" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/3908014/439475">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/439475/track/3908014'>Never Let Me Go</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/36229'>Florence + The Machine</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

Ей нравится его напускные легкость и непринужденность. Как будто всё решаемо одной невзначай брошенной на пустынной улице фразой, коварной усмешкой в углу шумного бара или внезапной поездкой к прохладному морю. За этими качествами скрывается много интересного: бурлящая уверенность в себе, полная непредсказуемость действий, умение театрально оказываться в центре внимания любого общества и так же искусно исчезать со всех известных карт, неимоверная нежность и оглушающая серьезность.
Тори любит его за всё сразу и за каждую часть поистине выдающейся личности отдельно. Особенно за умение не выпускать её из рук, когда их никто не видит. И пускай подобные моменты возникают не так уж и часто, но, к примеру, сейчас Тео так беззаботно вальсирует с ней, творя долгожданные чудеса, что Тори ощущает себя парящим облаком в его сильных руках и ничего не собирается с этим делать, позволяя себе вовсю наслаждаться.

— Ты же знаешь, что буду. — У неё получается языком отхватить небольшой лоскуток невесомого лимонного крема, потому что дальше губы податливо отвечают на сладкий весенний итальянский поцелуй, а руки уже жадно скользят по его шее, то и дело опускаясь к груди и медленно расстегивая одну пуговицу за другой на его вкусно-пахнущей им самим рубашке.
— Да, ты определенно можешь всё. Но лучше всего у тебя получается сводить меня с ума. — Средиземноморский бриз касается её оголенных щиколоток. Астория едва заметно вздрагивает то ли от неожиданного прикосновения ветра, то ли от горячих ладоней на её пояснице. Шкодливо улыбается в губы и выжидательно смотрит в родные карие глаза.
— Постоянно удивляюсь тому, как давно я тебя знаю, и как до сих пор не могу привыкнуть к твоей... красоте. — Её игривый смешок улетает с ветром в сторону моря, оставляя на её лице влюбленную улыбку. — Да-да! Я снова об этом!... — Едва касаясь пальцами его выразительных скул, Тори продолжает восторженно смотреть на него. — Знаю, ты всегда говоришь, что это твой удел – говорить мне комплименты, но я тоже... Тоже люблю говорить тебе приятное. — Её губы так легко оказываются на его улыбающихся губах, словно там всегда и было их законное место. — И целовать тебя люблю. И.. — В её планы входили ещё сотни ласковых слов и томных обращений к прекрасному принцу, но на горизонте свои огромные крылья раскидывает темно-коричневый филин, и ситуация необратимо меняется.
Посланий никто из них не ждёт, поэтому Тори удивленно смотрит на уже обернувшегося в сторону волн волшебника и крепче сжимает его полурасстегнутую рубашку. — Это же... наш Август. — Отпустив наконец-то Тео, она грациозно вытягивает руку вперёд, и птица вальяжно опускается на её молочного цвета кожу, конечно, чуть ту царапая. — Тихо-тихо, Август. Тихо. — Филин возбужденно ухает и будто протестует успокоению, продолжая оставлять на руке Тори красные заметные полоски. Конверт, привязанный к одной из его лапок, за время в пути слегка почернел, словно в него было выпущено оглушающее заклинание. Тори замечает это и обеспокоено гладит птицу, медленно забирая письмо себе.
Филин клацает клювом на её попытку передать его Тео и демонстративно перелетает на деревянные перила веранды.
— Тише!...
Письмо в её руках словно едко жжет подушечки пальцев – она постоянно разжимает их то на одной руке, то на другой. Астория жадно блуждает глазами по написанным строкам, сильно хмурится и порой прикрывает рот ладонью, повторяя "О, Мерлин!". Почерк её мужа выдаёт взволнованность и желание быстро завершить послание. Драко никогда не терпел помарки и любые несовершенства, но позволил себе маленькую кляксу в самом начале, даже не удосужившись убрать её с пергамента. Шумно выдыхая, Тори поднимает взгляд на Теодора и делается ещё грустнее.
— Мне надо срочно возвращаться, — плечи её несчастно опускаются, — на Нарциссу... на Нарциссу совершили покушение. — Она растерянно смотрит перед собой, продолжая крепко держать раскрытое письмо. — Кому это было нужно?... Что это...? ..Драко пишет, что она более-менее сейчас в порядке, но... Хотя, конечно, вряд ли бы он изложил тут подробности. Эти его сдержанные высказывания!... — В сотый раз громко выдохнув, она опять беспорядочно осматривается по сторонам, цепляясь взглядом за откупоренную бутылку шампанского, вкуснейшие пирожные, выжидательно смотрящего на неё филина и Тео, всячески скрывающего свою.. печаль? — Прости, любимый, но мне нужно домой... Драко наверняка в ужасе... Ты же знаешь, как он любит свою мать. — Шагнув к нему навстречу, Тори нежно касается его напряженной груди, ведя пальцами вниз. — Проводишь меня?..
Праздник подошёл к концу.

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:70px;" width="100%" height="70" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/10270285/1110518">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/1110518/track/10270285'>Young And Beautiful</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/643850'>Lana Del Rey</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

Небольшие волны начинает шуметь за их вытянутыми в струну спинами. Море словно покорно откликается на возникшее между ними напряжение. Или это очередной спор, который обязательно перерастет во что-то пылкое и чудовищно необходимое им обоим? Но погода не хмурится, как их взволнованные лица. Наоборот, по ногам скользит легкий почти что летний бриз, а в спокойном небе едва мелькают облака. Никакого дождя не предвидится, хоть Тори так его желала.
Да ну и что.
Она не умеет злиться на Тео (хотя, теперь, безусловно, его очередь негодовать и устраивать сцены). Иногда в груди что-то закипает, разрастается до возможного словесного взрыва – потому что рядом с ним ей не нужно себя как-то сдерживать – но одно его сказанное слово, нежное прикосновение или даже короткий взгляд вовремя остужает её распаленное сознание, и вот уже Астория только виновато вздыхает и пожимает плечами, понимая, что, конечно, не права, конечно, так делать не стоит, конечно, ей придется снова его задеть? Поэтому она медленно, но уверенно убирает ладонь из его теплых рук, смотря прямо ему в потемневшие глаза.
— Тео, дорогой, я.. — Ей хочется поцеловать его, театрально броситься в объятия и забыться, но если она сейчас позволит себе слабину и шагнет к нему ближе, то возвращение домой действительно будет отложено до завтра или даже до послезавтра; и Тори делает шаг назад.
— Ты же знаешь, что там Скорпиус. И, честно говоря, — честно говоря, ей страшно за сына, — непонятно, что там сейчас творится, потому что в письме Драко ничего не уточнил, — а спрашивать его в ответном будет сродни объявлению между ними войны. Они и без того последнее время общались холоднее обычного. И, конечно, чего скрывать? Ей нужно было увидеть мужа. Письмо в её руке продолжает жечь слегка вспотевшую ладонь. — Может, мы вернемся вместе?
План видится вполне реальным. Собрать вещи, попрощаться на время с солнечной и любимой сердцем Италией, отложить все желания на потом и оказаться в дождливом Лондоне, расставшись на сутки или двое. Колени подгибаются, когда Тори замечает напряженные желваки на его лице.
— Я бы пришла следующей ночью. — Голос срывается. И она сразу же кривится, одновременно нервно потирая ключицы и понимая, как отвратительно и грязно это звучит даже в её конфетном исполнении. — Прости, я .. не должна была сейчас такое предлагать. — Хотя их встречи происходили при разных обстоятельствах. Иногда это были считанные минуты между очередными длительными командировками Теодора в Южную Америку и неожиданными вспышками её недуга, когда Тео даже не мог явиться на порог её дома, чтобы узнать, всё ли с ней в порядке и нужна ли его даме сердца какая-нибудь помощь. Между ними всегда возвышались ворота её семейного мэнора и обручальное кольцо, которое она почти никогда не снимала.
Как-то здесь же на берегу теплого моря мистер Нотт шептал ей на ухо, что всегда хотел бы быть рядом. Астория в ответ задумчиво молчала – и до сих пор иногда вспоминала тот момент, задаваясь вопросом – как Тео расценил её молчание?
— Подожди-подожди, не злись!... — Если ей сейчас не удастся потушить его, то они могут расстаться надолго. Так уже случалось. И в прошлый раз она, откровенно говоря, чуть не сошла с ума. До этого ей казалось, что так легко друг от друга отказаться, выбрать кого-то другого для него, найти ему, в конце концов, жену – проще простого. Одно время Астория настолько часто поднимала этот вопрос, что Теодор перестал отвечать на её предложения или сразу же переводил тему. Хотя, наверное, надо было хоть раз согласиться, чтобы проучить самоуверенную волшебницу.
Теперь-то Тори все-таки аккуратно возвращается обратно в его объятия, надеясь, что сможет утихомирить их обоих – и себя, и его. Её всячески тянет к нему. На коже сразу же проявляются толпища мурашек, шифоновое платье цепляется за его костюмные брюки, чуть приподнимаясь из-за ветра, а на щеках гуляет румянец то ли от выпитого, то ли всё от его притягательного запаха. Она столько раз спрашивала себя, когда ей уже удастся привыкнуть к нему? Прекратить удивляться его уму, возвышать его красоту, открыто внимательно слушать его в толпе зевак, горделиво усмехаться, когда Тео умело парирует в колких светских беседах. Порой ей так тяжело скрывать свои чувства, но того требует ежедневный, годами выверенный протокол миссис Малфой. И ей приходится отводить взгляд в сторону, когда сердце начинает биться быстрее от одного его голоса в радиусе пары метров от неё, оставлять его в обществе бывших однокурсников, изображая чрезмерную занятость и неподдельное желание поговорить с кем-то ещё в любой зале, где обычно проходят светские рауты.
— Тео, мне тоже ... — жаль? Это слово видится какой-то насмешкой, поэтому она его проглатывает, не успев произнести. — Тоже не хочу, чтобы этот день так быстро заканчивался. — Её голос немного дрожит, а руки вновь опускаются на его мокрую от шампанского рубашку, цепляясь за расстегнутые верхние пуговицы. Разлитый алкоголь пахнет сладко и дурманяще. Под таким палящим солнцем даже запаха хватает, чтобы опьянеть, но она пытается поймать уже ставший колким взгляд Тео и подобрать правильные слова, чтобы объяснить, что у неё просто нет выбора. Ей нужно домой.
— Мы обязательно приедем сюда позже, хорошо? — Небрежно уронив конверт на пол, прямо под их ноги, она обеими руками ведет вверх по его груди и шее, останавливая их на уровне подбородка и продолжая гораздо медленее перебирать пальцами по его коже. — Через час... Давай начнем собираться через час?
Филин недовольно ухает, намекая хозяйке, что час – это долго. Да она и сама всё знает.