reflective |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » reflective » фандом » No Blueberries
[icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/09/5e/1172/74461.gif[/icon]
|
[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:100px;" width="100%" height="100" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/74672135/13070113">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/13070113/track/74672135'>No Blueberries</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/9391068'>DPR IAN</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]
Отредактировано Harry Potter (12.05.2023 23:58:23)
Этой ночью поспать так и не удалось.
Дать Джеймсу настойку было верным решением – чересчур возбужденный молодой волшебник вряд ли сумел бы заснуть самостоятельно, а ему необходим был полноценный отдых. На его колкость Гарри лишь устало усмехнулся и, тронутый проявлением детского, совсем уж мальчишеского каприза, охотно сомкнул тёплые ладони вокруг холодных джеймсовых пальцев.
- А ты проснешься к завтраку, мой мальчик? – Гарри приподнял уголок губ. – Отдыхай. Я не уйду.
Он уже второй раз за вечер сказал это. Но, как и обещал, старший Поттер сначала преданно дождался, когда его старший ребёнок уснёт, а после взмахом волшебной палочки очистил его перепачканные одежды и укрыл одеялом. И ещё некоторое время подежурив у его кровати, словно Джеймс мог подскочить и улизнуть в окно, Гарри невольно ударился в горестные размышления, глядя на умиротворенное лицо сына. Сейчас, после всей выплеснутой им злобы, Джеймс был похож на того доброго, невинного мальчика, которым Гарри его и запомнил. В какой же момент их дороги свернули не туда?..
В своём кабинете он откупорил уже начатую бутылку огневиски и сел за письмо. Разумеется, легче было бы самолично проконтролировать этот процесс, но Гарри не знал, когда вернется, если отправится в Министерство прямо сейчас. Поэтому, о своем желании уйти в законный отпуск с намёком на то, что за своим сыном ему легче будет присмотреть дома, нежели в стенах Министерства, дополнив, что сейчас может положиться только на господина Локида, а потому полностью вверяет заботу об отделе в его заботливые руки, Гарри изложил в письменной форме. Что же, отсутствие главы будет отличной возможностью Локиду показать себя, и кто знает: быть может, за этот месяц ему удастся подмять под себя целый отдел, и по возвращению Гарри неожиданно предложат другую работу?
Отправив сову, он также прибрался в ванной, переоделся, повесил кожаную куртку сына на вешалку и заметил тянущуюся вдоль кожаного рукава дырку. Щёлкнув языком, Гарри покачал головой и, не зная больше, куда себя деть, ушёл в свою спальню.
В отличие от Джеймса, настойка Гарри не помогла – слишком часто он её пил. Так, недолго подремав, он проснулся с первыми лучами солнца. Джеймс предсказуемо ещё спал, и Гарри, чтобы хоть как-то занять свое время и руки, занялся домашними делами. Приняв душ, он честно попытался приготовить завтрак, который сгорел – отойдя проверить сына, Гарри отвлекся на ожившие пыльные комки в коридоре, и пока гонялся за ними, забыл про тосты и яичницу. В итоге сел завтракать обычным печеньем и кофе, когда к нему прилетела сова с ответным письмом. Читая его, Гарри не сдержался от усмешки: скользкий, как гадюка Локид всё понял.
Близился час, когда должен был проснуться Джеймс. Гарри, который большее время года привык жить один, всегда питался вне дома, а потому привычки держать в холодильнике продукты питания, из которых можно было бы создать нормальную еду, у него не было. А потому, сетуя на то, что после смерти Кикимера отказался брать домового эльфа, Гарри стал собираться в магазин. В гостиной он обнаружил волшебную палочку Джеймса – её он, поразмыслив недолго, положил на журнальный столик.
Всё это время он не расставался с мыслями о старшем сыне, их прошлом и дальнейшей жизни. Очевидно, что Джеймс уже давно вырос и не нуждался в его помощи и любви, но он готов был дать Гарри шанс – и дал. Гарри не знал, сколько ещё сын будет его прощать, и когда случится следующий раз, когда Джеймс сорвётся и совершит ещё какую-нибудь ошибку. Гарри давать ему срываться не собирался, как не собирался упускать возможность узнать сына, стать к нему ближе. Вернуть прошлое нельзя – это горестный факт, но ведь можно было заполнить пробелы, пусть и постепенно?
Когда Гарри вернулся, Джеймс уже был в гостиной, поэтому мужчина вытер ноги о коврик у двери и положил пакеты на диван. Джеймс, судя по всему, только что вылез из ванной, а потому стоял в одном полотенце. О его татуировках Гарри давно знал, но ему пришлось приложить усилие, чтобы не задерживаться взглядом на аккуратных фиолетовых синяках на его плоском животе.
- Оденься, заболеешь же, - проворчал старший Поттер и кивнул в сторону лестницы. – У тебя же здесь было полно сменных вещей.
Неловкость... чувствовалась, но едва ощутимо. Но отдых пошёл сыну на пользу – выглядел он намного свежее и бодрее, чем вчера. Гарри был рад.
- Проголодался? – продолжил он уже намного мягче. – Я вспомнил, что еду сюда тоже покупают только Лили с твоей мамой, и вышел в магазин. На обратном пути я даже зашел в кофейню, которая открылась неподалеку. Представляешь, у кофевара были яркие розовые волосы!
Он начал постепенно распаковывать пакеты, высвобождая из плена пластика круассаны, коробки с куриными яйцами, бутылки с молоком, контейнеры с уже готовой едой – за ними пришлось зайти в ресторан, - банку с кофе и прочего по мелочи, что могло бы спасти их от голода на ближайшие дня два или три.
- Я подумал, что он метаморфомаг, - виноватым тоном продолжил мужчина. - И не сдержался, начал задавать вопросы, которые... в общем, мальчик оказался обычным маглом, и он меня немного неправильно понял. Оказывается, это у магловской молодёжи теперь мода такая – ярко краситься. А Тедди, помню, очень переживал, когда не мог контролировать свой дар. Вот, твой кофе.
[icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/09/5e/1172/74461.gif[/icon]
Ему снились тревожные, тяжелые, нездоровые сны – Джеймсу то казалось, что он срывается в бездну, тщетно пытаясь онемевшими пальцами схватиться за каменный обрыв, то виделась комната без окон и дверей, такая темная и холодная, что все его тело сжималось, напрасно сберегая исчезающее тепло.
Он метался по не своей постели, и простыни скребли по вдруг ставшей ужасно чувствительной коже так невыносимо, будто были не хлопком, а наждаком. Тяжелое дыхание сушило губы и глотку, и пару раз вырываясь в нечеткую действительность он шептал заклинание, создающее воду.
А вода все не появлялась.
Перед закрытыми глазами мельтешила бесконечная череда из лиц – самых разных, знакомых и нет, красивых и уродливых, однако неизменно насмешливых, с иронической гримасой темного и мрачного осуждения. Там было и отцовское лицо, и стекла его круглых очков сверкали особенно остро, и он исторгал слова жестокие, обезоруживающие. Такие слова, которые ни один отец, претендующий на звание хорошего, не должен произносить. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.
Материнские руки сжимали его плечи, и из кончиков тонких и обычно нежных пальцев вырывались стальные когти, фатально и бескомпромиссно пронизывавшие покрытую холодным потом плоть. Они выходили чудовищными крыльями позади лопаток, раскрывавшимися словно для полета, и Джеймс кричал, ощущая, как багряные потоки накрывают его горячим одеялом.
Альбус глядел на него своими слепыми глазами, которые Джеймс так ненавидит. Ненавидит до столь же слепого, сколь слеп младший брат, бешенства, и которые предпочел бы больше никогда не видеть. Живой тотем его разрушительной сути, смертное свидетельство апогея джеймсовых прегрешений, он ухмылялся, наклоняя голову к плечу и спрашивая:
«Оно того стоило, Джеймс?»
Лили ускользала из несмелых объятий, безразлично отмахиваясь от его невнятных извинений; светлая, нежная Лили, его единственная тихая гавань, мягкое искупление, неизменно дарившее подобие душевного покоя, с отвращением просила исчезнуть, убираться и не возвращаться.
«Мне без тебя лучше, Джеймс»
«Всем без тебя лучше, Джеймс»
…Он проснулся как-то разом, резко, и сел на кровати, будто вынырнул из-под глади Черного озера. Хватая ртом теплый воздух, впитавший вековую пыль древнего дома, дрожащей рукой Джеймс прочесал влажные волосы, и ему потребовалось еще несколько мгновений, чтобы вспомнить, где он и что привело его в эту спальню.
Ошалелым взглядом парень обвел комнату, узнавая мрачный антураж. Джеймс перевел дыхание, слушая тишину и собственное сердце, колотившееся часто и тревожно, словно норовя пробить насквозь грудную клетку.
Все в порядке. Я не умер, - вне себя от облегчения он уронил лицо на подставленные ладони, - Пока не умер. Просто… опять.
Наверное, однажды кошмары перестанут посещать его каждую ночь, и ему не потребуется упарываться наркотой и алкоголем до полного бесчувствия или трахаться до изнеможения, лишь бы не пропадать в дурмане странных и мучительных видений. Порой Джеймсу виделись вещи, не имевшие к нему никакого отношения, вещи страшные и полные насилия; порой он наблюдал за жизнями случайных знакомых в фантастическом антураже, но чаще – раз за разом умирал в объятиях личных демонов, преследуемый виной, одиночеством и чем-то еще… чем-то, чему он пока не имел названия и чего не понимал.
- Пап? – он справился с дрожью, и голос звучал вполне бодро, с легкой сонной хрипотцой. Отец не отозвался, и досадное предположение больно кольнуло юношу под дых, обидой и раздражением вылившись на растравленные вчерашним скандалом раны. – Вот же… Старый пиздабол.
Ну, технически Джеймс просил его остаться только… на вечер? Может, его поняли буквально. Разговора о том, чтобы папа осенял своим присутствием непутевого отпрыска дольше, чем необходимо, не шло, и скорее всего неумолимый и точный, как Биг Бен, Гарри Поттер уже рассекает по Министерству, приготовив себе раскладушку в кабинете.
- Ну и ладно, - он встал, размял затекшие плечи и шею, обратив внимание на то, что засохшей крови на коже уже не было. Хмыкнув этому странно заботливому жесту, он вдруг развернулся и, схватив с прикроватной тумбочки старый будильник, швырнул его в стену. – Сука!!
А чего ты ждал, глупый, глупый Джеймс? Что раскаяние твоего старика хоть чего-то стоит? Забудь, забей и беги отсюда, пока он не вернулся, потому что, встретившись с лживой виноватой физиономией, ты захочешь воспользоваться вчерашним разрешением и въебать ему с правой.
Ледяная вода поспособствовала возвращению обычной шальной рассудительности. Смывая с себя холодный ночной пот и лондонскую пыль, он также смывал злость, напряжение и горькое разочарование, и мысли защелкали быстрым и точным калейдоскопом, складываясь во вполне реальный алгоритм.
Помыться, отыскать палочку – если пердун ее не утащил с собой – и испариться, вернувшись к отвязному и привычному хаосу. Ему до зубной боли охота нажраться самого обычного виски, запив текилой и занюхав какой-нибудь красоткой, а затем выебать пару знакомых девиц в воняющей каннабиоидным дымом и духами незнакомой хате. Все, чтобы сбежать от навалившихся несвойственных эмоций, от воспоминаний и сожалений, раскаленными клеймами горящих на мозговой оболочке.
Обернув вокруг бедер полотенце, Джеймс неторопливо выполз в гостиную. С кухни тянуло горелым позором – наверняка жертва переработок и ненормированного графика в лице Гарри Поттера за месяцы холостяцкой жизни не научилась готовить. Фыркнув, он схватил с журнального столика палочку и одним движением очистил воздух от удушливого и въедливого дымного запаха.
- Никакого Мунго, значит. Ты хоть дверь не запечатал, чтобы я не вылез? – Джеймс послал заклинание, проверяя, не появилось ли тут дополнительных охранных чар, и удовлетворенно кивнул, - Окей, не придется ломать здесь стены.
Он уже решился было устроить поиски своей куртки, утраченной вчера в пылу неравной борьбы с отцовским гневом, и приманил к себе джинсы, небрежно бросив их на диван. Ботинки, наверное, остались наверху, но идти за ними лень, поэтому Джеймс вновь повел палочкой… и услышал щелканье входной двери вместе с характерной возней из парадной.
Чего? – парень так и замер, полуголый и мокрый, с осоловевшим видом, с неверием и странным восторгом наблюдая возвратившегося с пакетами отца. Ему померещилось, что кокаин еще не вышел из системы и теперь обманывает восприятие, создавая очень натуральную иллюзию, однако прозвучавший вслед за появлением родной голос не оставил сомнений, что Джеймс не галлюцинирует. И не спит.
- А я думал ты съебался. – он прикусил язык, слишком поздно осознав, что, пожалуй, перед отцом, как бы он не был перед ним виноват, выражаться не стоит. Кратко устыдившись, Джеймс тут же принялся натягивать штаны, бренча навешанными на них цепями, – Кхм… То есть, ушел. Не думал, что ты и впрямь проеб… - зашуршала кожа куртки, набрасываемой на плечи, - пропустишь работу. Тем более, из-за меня.
Ему стало паршиво. От собственного недоверия и от поспешности сделанных выводов – Джеймс с готовностью навесил на отца новый грех, не удосужившись родить пару тройку иных соображений, а теперь чувствовал себя дураком и мерзавцем.
- Да ты прям дед, - Джеймс шел вслед на кухню, ухмыляясь тону, повседневному и доброжелательному, абсолютно обыденному, с которым с ним говорил папа. Они целую вечность не проводили вместе время, а если и проводили – разговоры в основном состояли из сухих и коротких фраз, не связанных ни с бытом, ни с мирскими удовольствиями. – По кофейням ходишь, молодежь шугаешь. Розовые волосы – и чего? Вспомни Тедди и его клюв, - голос значительно потеплел, когда Джеймс проговорил имя друга, и он, заметив это, поспешил переместить фокус внимания на пакеты. Легкий жест, и из серванта выплыла сковородка, включилась старая газовая печь, загорелись конфорки; огибая отца, к левитирующей миске устремился пакет молока, из картонного контейнера вырвались шесть яиц и аккуратной шеренгой из кухонной тумбы вылетели специи.
Джеймс, привалившись к стене, лениво следил одним глазом за приготовлением омлета, в лучших традициях старушки Молли Уизли мешавшего самого себя, а второй рукой извлек из кармана смартфон.
- Спасибо, - чашка с кофе зависла у его предплечья, Джеймс же углубился в изучение накопившихся уведомлений. Отвлекшись, чуть не пролил яичную смесь мимо сковороды, - Ты бы поседел, узнав, какие сейчас предпочтения у магловской молодежи. Меня тоже не особо понимают, - он ухмыльнулся, показывая свежую татуировку на запястье и проколотые сразу везде уши, - Здесь, в смысле. У вас. Маглам такое нравится. Особенно, девчонкам.
Инстаграм взрывался от колоссального количества сообщений в директе, посланных обеспокоенными отсутствием постов приятелями, и все мессенджеры разом пестрели двухзначными цифрами рядом с иконками.
«Поттер!! Ты обещал проставиться на мой др»
«Ало ты, говнюк, мы ж собирались к Вэллсу, ты придешь?»
«Если ты не придешь я тоже не приду лол»
«Ты че куда пропал? Возьми трубку ублюдок где встречаемся сегодня?»
Со вздохом он бросил вибрирующую трубку на стол и, махнув палочкой, приземлил перед отцом и собой тарелки, напротив них – готовый омлет и собственную чашку с кофе. Рухнув на стул следом, он потянулся к коробкам с чем-то готовым, и по хозяйски растеребил все упаковки:
- М-м, - он варварски раскрыл сэндвич, повытаскивал из него все овощи и закрыл обратно, только после этой манипуляции сподобившись его надкусить, - А как же твой драгоценный отряд самоубийц? Без тебя в Британии, наверное, начнется криминальная революция. Мне потом чувствовать себя виноватым, что отвлек тебя от спасения мира.
Отредактировано James S. Potter (15.05.2023 21:19:00)
- А я думал, ты съебался.
Гарри невольно замер, как это, вероятно, всегда делали застигнутые детьми врасплох отцы. И пусть к нецензурной речи он не привык, и сказанное сыном особенно резало слух, смутило Гарри вовсе не это. Проснувшись и обнаружив, что в доме никого нет, Джеймс должно быть решил, что он нарушил своё обещание и оставил его. Что же, у него были все основания так думать. В конце концов, уже случался целый эпизод, когда Гарри дёрнули в Министерство прямо из-за стола, потому что кто-то решил воспользоваться праздничным настроением и устроить пожар на магловской улице.
Но сказать он смог только:
- Не волнуйся на счёт этого.
Когда твой сын уже давно взрослый, а ты опасно близко подошёл к термину «старый»; когда пропасть между тобой и сыном настолько велика, что едва ли видно противоположный берег, но ты все равно его любишь, трудно подобрать слова, если всё, что ты хочешь сказать, умещается в емких фразах: «не волнуйся», «всё хорошо», «нет поводов для беспокойства».
- Да, но... – Гарри замялся. – Раньше мода магов и маглов отличалась тем, что первые одевались... в слишком яркое, необычное. – Он вспомнил, когда впервые встретил волшебников в малиновых мантиях. - Длинная борода с заплетенными кольцами, мешковатые мантии, острые шляпы, необычный цвет волос. Всё это определяло только мага, понимаешь? Теперь же и маглы стали одеваться так, что разницы практически не видно.
Но даже среди волшебников дар Тедди являлся редкостью. И само собой, Гарри не мог не заметить, как переменилось выражение лица сына, когда он упомянул крестника. Что и говорить, с самого детства они были особенно дружны, да и сам Тедди был для Гарри, как родной сын. Если бы не Андромеда, он бы забрал его и воспитывал наравне со своими детьми... хотя, теперь Гарри не был уверен в том, что это была хорошая идея.
Джеймс взял инициативу готовки на себя, и старший Поттер уступчиво сел за стол со своим стаканчиком кофе. За кофе Гарри считал то, что являлось настоящим кофе – напитком из жареных и перемолотых зёрен кофейного дерева. Крепкий, без добавок в виде молока или сахара, а потому такой бодрящий. То, что его дети и даже бывшая жена называли «латте», «капучино», «фраппучино» и прочее «..чино», для старшего Поттера скорее являлось напитком с лёгким привкусом настоящего кофе.
И вот, попивая свой настоящий кофе, он украдкой скользнул взглядом по своему старшему сыну, который уткнулся в этот популярный и такой якобы незаменимый в магловском быту гаджет. Гарри повёл плечом. Когда-то в мире маглов не было ничего, что могло его удивить; когда-то это он был тем, кто впервые показал своему тестю, как совершить перелет на самолете. Но неожиданно технологический прогресс так скоро шагнул вперед, что волшебному миру оставалось лишь поспевать за ними. Невольно Гарри задумался: «сейчас, объяви маги войну маглам, чья бы сторона победила? Хватило бы одной ядерной бомбы, чтобы навсегда оставить мир волшебства на страницах сказок».
- М, - невнятно выдавил старший Поттер на комментарий сына о девочках.
Что-то ему не нравилось, куда этот день шёл. Сначала, выйдя на улицу, он расстроился от того, что намного сильно отстал от жизни маглов, теперь он не знал, как реагировать на то, что у его сына, вероятно, было больше, чем одна партнерша. Некстати вспомнились ещё и его многозначительные следы на животе, которые до сих пор приковывали взгляд фиолетовыми пятнами. Гарри сделал ещё один глоток кофе. Уж в своей молодости он целовался только с двумя девушками.
- А ты не считаешь себя частью этого мира? – неожиданно спросил он.
«Здесь. У вас». Словно Джеймс давно прописал себя у маглов. Кто знает, может это и так, и Гарри неожиданно узнает о том, что у его сына есть квартира в магловском городе? Впрочем, вчера сын сказал, что ему негде ночевать...
Нет, это определенно не то, в каком направлении он должен думать.
Перед ним плавно опустилась тарелка со свежеприготовленным омлетом, и от запаха организм ненавязчиво напомнил, что последний прием пищи был несколько часов назад в виде обычных печенек.
- Спасибо, сын, - сказал Гарри. – И приятного аппетита.
Он с аппетитом жевал первый кусок, когда его взгляд снова упал на мобильный телефон. Когда-то маглам требовался аппарат размером с целой бандуры, чтобы уместить всю необходимую информацию. Гарри помнил, насколько огромным был компьютер у Дадли, когда они оба ещё были детьми. Хотя, Гарри тогда абсолютно все вещи кузена казались неправильно большими в силу своего небольшого роста. Но теперь же маглы спокойно могли положить в карман как средство связи, так и весь интернет. Удивительно.
- Я ушел в отпуск, - пожал плечами волшебник. – Думаю, на работе этому только обрадовались. У меня есть подозрения, что мой заместитель больше не хочет быть обычным заместителем.
Отпуск. Около месяца безделия, который еще будет оплачиваться. Когда-то Гарри казалось это настолько странным, насколько и диким. Да и какой отпуск может быть у аврора? В первое время после войны их вечно только и дергали, когда бывшие последователи Темного Лорда давали о себе знать неожиданными нападениями.
- А со многими девочками ты... ну... дружишь? – спросил Гарри, с интересом наблюдая за омлетом, который сам и разрезал на мелкие части. – Или... или есть какая-нибудь особенная девочка-подруга?..
Когда дело касалось отношений детей, старший Поттер становился еще более неловким и неуклюжим, чем его лучший друг Рональд. Но Гарри так редко говорил со своим старшим сыном и одновременно так сильно хотел узнать о его жизни, что понятия не имел, как подступиться.
[icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/09/5e/1172/74461.gif[/icon]
Джеймс поглощал завтрак неспешно, с видом человека, который в этой жизни уже давно все успел и больше никогда не будет торопиться. Он настолько редко садился за стол, как цивилизованный молодой человек из приличной семьи, что успел позабыть, каково это – есть не на бегу, поспешно пихая в рот купленный на заправке бутердброд, и не полусъедобные сублимированные хлопья на чужой кухне, мучаясь жестоким похмельем.
Теперь он хотел растянуть удовольствие. Побыть в покое, подобии умиротворения, с исходящей паром кружкой кофе, горячим омлетом и отцом по правую руку. Не то, чтобы Джеймсу было принципиально разделять его компанию для полного удовлетворения, но знать, что он не один этим утром, было… приятно.
На скупое заверение отца он только хмыкнул, увлеченно жуя сэндвич с ветчиной и сыром. Не глядя никуда, кроме своей тарелки, Джеймс гонял в голове недавние несдержанные мысли-приговоры, щедро набрасывавшие дерьмо на отцовскую фигуру, и не понимал, радоваться ему, что они не нашли подтверждения, или расстраиваться, что теперь он совершенно не знает, что делать.
Остаться здесь, на Гриммо? Чтобы совместные завтраки вошли в привычку, а общество папы из редкости превратилось в обыденность? Он обязательно размякнет – комфорт развращает, рождает появление новых несбыточных иллюзий, с которыми потом будет больно расставаться. Однажды отец снова проебется, и Джеймс… сможет ли он собрать себя по частям, пережив очередное сокрушительное разочарование?
Он и так едва-едва держится, похожий на старое лоскутное одеяло, готовое разойтись по швам при любом неосторожном касании. Джеймс видит себя и свою нестабильность, знает, что ему еще есть, куда падать, и он непременно окажется в бездне, еще раз проиграв обстоятельствам. Он не Альбус и не Лили, он – нестабильный, неблагонадежный элемент, и ему как никому другому известно, чем обычно заканчиваются его кризисы.
- Не видел еще магла с кольцами в бороде. – улыбнулся Джеймс, сделав глоток кофе, - Если хочешь, свожу тебя как-нибудь посмотреть до каких крайностей додумались маглы в вопросах моды. Тебе не понравится, но будет познавательно.
Его консервативный, неизменно одетый в наглухо застегнутый на все пуговицы костюм, в строгую мантию и в свои неизменные круглые очки отец среди пестрой неформальной толпы, наверное, смотрелся бы подобно директору школы, забредшему в колонию для несовершеннолетних. Представив, как меняется отцовское лицо при виде его приятелей, Джеймс прыснул в кулак.
— А ты не считаешь себя частью этого мира? – вилка с насаженным на нее омлетом застыла в воздухе, так и не достигнув места назначения. Джеймс отложил прибор, не глядя на отца, пораженный простотой и жестокостью короткого вопроса.
- Не знаю. В этом мире я – Джеймс Сириус Поттер, сын и наследник великого Избранного, балбес и повеса, позорящий громкое имя. Избалованный золотой мальчик с карманами, набитыми галеонами. Где бы я не появился, меня либо узнают в лицо, либо по фамилии, и смотрят… смотрят и смотрят. Оценивающе так. Неприятно. Хотят дружить, но не со мной – с твоими деньгами. Твоей славой. Задают вопросы. Не обо мне – о тебе. «Каково это, быть сыном Гарри Поттера?» - передразнив голос абстрактного долбоеба, Джеймс скривился. Он говорил честно и те вещи, которые ни при каких обстоятельствах не озвучил раньше, но в свете вчерашних разборок уже не видел смысла прятать некоторые переживания. Тем более, отец, наверное, и сам догадывался, отчего Джеймс никогда не водил домой друзей, а в школе тусовался только с маглорожденными. – В том мире меня зовут Джей, у меня нет ни фамилии, ни семьи. Там я точно знаю, что если со мной знакомится красивая девчонка, то это потому что ей понравился я, а не мой статус. Если меня зовут позависать, то потому что хотят тусоваться именно со мной, а не с сыном Гарри Поттера. Сечешь?
Настроение начало неумолимо портиться. Он отодвинул тарелку, залпом допил кофе и откинулся на спинку стула, задумчивый и немного отстраненный, устремив опустевший взгляд в пространство перед собой.
— Я ушел в отпуск, - он встрепенулся, отгоняя наваждение, и удивленно вскинул брови. Глаза снова стали осмысленными, живыми; обернувшись к отцу, Джеймс плутовато наклонил голову к плечу.
- Да-а? То есть, ты все эти годы мог просто взять отпуск, но по каким-то своим причинам предпочитал этого не делать? – парень опустил подбородок на подставленную ладонь, и тонкие губы изобразили непонятную ухмылочку. Он осознавал, что своими словами ковыряет не успевшую зажить рану, но отец первый начал задавать сложные вопросы. – Мхм. Ясно.
Трубка завибрировала, беззвучно сигнализируя о входящем звонке, и он раздраженно перевернул ее; высветившееся на дисплее имя принадлежало его приятелю, устраивавшему вечеринку этим вечером в одном из богемных лондонских клубов в Сохо, и Джеймс безжалостно нажал на отбой.
Перезвонит позже. Конечно, пропускать пати такого масштаба было обидно… Но, может, до вечера отцу надоест с ним разговоры разговаривать, и Джеймс выскользнет из-под бдительного родительского надзора. Ненадолго, всего лишь до утра.
— А со многими девочками ты... ну... дружишь? – он поперхнулся водой, стакан с которой поднес ко рту секундой прежде.
Утирая мокрый подбородок рукавом, Джеймс не сводил ошалевшего взгляда с безразличного профиля отца, пропустившего практически все этапы его взросления. Что-то он не припоминал проникновенных бесед о пестиках и тычинках, ему не проводили уроки завлекания девочек, и отец никогда не реагировал на периодические весточки из школы, призывавшие родителей обратить внимание на развязное поведение старшего сына, переспавшего с, кажется, всеми более менее симпатичными девчонками Хогвартса и прилежащих к нему территорий.
- Или... или есть какая-нибудь особенная девочка-подруга?..
- Эм, - придя в себя, Джеймс мучительно выбирал теперь, стоит ему сдохнуть со смеху сразу или следует сперва довести до инфаркта отца, - Ты уверен, что хочешь знать ответ? Дружба – понятие… растяжимое. – он чересчур плотоядно ухмыльнулся, кончиками пальцев потер засос на шее, - Скажем так… Я в… как бы это… поиске? Ну… типа в очень активном поиске. Я бы даже назвал это – кастингом? - перебиранием… вариантов. – насколько шокирован будет отец, если ему станет известно еще и о многочисленных джеймсовых мальчиках?.. Нет, об этом он рассказывать ему не будет. – Хотя есть кое-кто, о ком я в последнее время много думаю. Но любовь это одно, а физиология – совсем другое. Понимаешь? – Джеймс буравил отца пристальным и пронзительным взглядом, пакостно измеряя его реакцию. – Да ладно, ты же тоже был молодым. Знаменитым. До мамы у тебя никого не было? Вообще никого?
В лице парня отчетливо читался невообразимых масштабов скепсис с примесью легкого разочарования. Впрочем, речь ведь о Гарри Поттере… по-любому у него просто не было времени на потрахушки.
- М-да… если бы ты в свое время учил меня ухаживать за девушками, у меня бы, наверное, до сих пор не было секса.
Снова зазвонил телефон. Джеймс устало перевернул его экраном вниз, пряча женское имя с вызывающей фотографией на аватаре.
Отредактировано James S. Potter (21.05.2023 16:30:32)
Не нужно было ожидать, что новость о внеплановом отпуске обрадует сына. Гарри лишь коротко вздохнул, позволив Джеймсу вложить в свой комментарий столько желчи, сколько захочет. Пусть паясничает. Имеет право, хоть Гарри и возразил бы: не всегда можно пренебречь такой работой, особенно если на плечах висят несколько нераскрытых дел. Мог бы он спокойно читать своим детям сказку на ночь, зная, что в этот самый момент его товарищи преследуют группу опасных волшебников, которые уж точно не пожелают сдаться добровольно? Гарри не мог рисковать чужими жизнями и прятаться за чужими спинами – это то, что определяло его, как хорошего лидера. А такая работа в самом деле была переполнена различными рисками и серьезно выматывала, и старший Поттер лишь хотел, чтобы дети когда-нибудь поняли весь вес той ответственности, который он на себя взвалил, но...
- Знаешь, я тоже часто гуляю по магловскому Лондону, - вдруг признался он. – Сначала я просто решил попробовать простой кухни во время обеденного перерыва. В первом попавшемся ресторане никто не стал сдвигать чужую бронь только потому, что пришёл я. Меня там никто не знал, и.. мне это понравилось. А после бесцельные прогулки по магловскому Лондону стали привычкой.
Зависимостью.
Гарри не знал, зачем сказал это. Хотелось поддержать сына своим пониманием? Может быть. Откровение Джеймса захотелось встретить таким же откровением. Пусть и было больно ещё раз услышать, насколько он сам в жизни собственного дитя оказался неудобен и не нужен. И то, что впервые у них нашлось хоть что-то общее, радости совсем не приносило.
Но как же трудно было объяснить эту его привычку, что проникла под кожу и пустила корни так глубоко, что едва ли не каждый день он уделял несколько часов на прогулки по магловской части Лондона. Взгляды, которыми его одаривали, и отношение, в котором не было и намека на подхалимство или же обычное узнавание, были подобно желанным глоткам свежего воздуха. Гарри уже не мог вспомнить, когда это всё начал. Кажется, намного раньше до развода.
И не раз посещали мысли о том, чтобы навсегда провести черту, поставить жирную точку и отречься от этого мира, если он так его душил. Но Гарри не смог. Потому что любил волшебство также сильно, как и возненавидел.
В отличие от его старшего сына. Гарри казалось, что подари Джеймсу такую возможность, и он расправит крылья и наверняка сделает выбор в сторону магловской жизни, нежели волшебника и его сына. Жизнь, где у него нет ни фамилии, ни семьи. Фантазия, которая болезненно впивалась в сердце Гарри шипами. Но если это то, что хотел его сын, стоило ли препятствовать? Гарри вспомнил вчерашний вечер. Джеймс переступил закон, и этого не изменить, пусть дело на время и удалось замять. Его мальчик губил себя. Так ли сильно он не нуждался в контроле?..
Старший Поттер внимательно слушал сына, не позволив и мускулу дёрнуться на лице. Работа аврора часто подталкивала его делать сложные выборы, от которых зависела чужая жизнь. Это было в самом деле тяжело, часто такие выборы лишали его здорового сна, но быть родителем оказалось ещё тяжелее. Попробуешь вмешаться – столкнешься со стеной непонимания, дашь свободу – и упустишь момент, когда твой ребёнок пойдет ко дну. Джеймс так и не понял, почему Гарри не мог позволить стать ему аврором. Никто из детей так и не смог осознать, ради чего их отец загонял себя на такой опасной работе.
— Вот как... – осторожно проговорил мужчина, будто пробовал горячий суп. – Физиология, говоришь.
Нет, не понимал, но очень старался. Кто оставил столько отметин на теле его сына? Кто дал ему попробовать эту дрянь? Или всё то была инициативой Джеймса? Гарри перебирал в голове сотни вариантов, и внутреннее упрямство требовало немедленно возразить сыну, но он вовремя прикусил язык. Ну же. Они наконец говорят, как нормальные люди. Не стоило портить момент.
- Я... была одна девушка, - признался Гарри. – Она была на курс старше меня и... была влюблена в другого парня. Куда более популярного, чем я.
И куда более талантливого, достойного и лучшего. Седрик был настоящим принцем из сказок. Гарри вспомнил его впервые за многие года, и пусть смерть этого юноши оказалась далеко не последней, которую он пережил, воспоминания о нем все равно причиняли боль.
- Он умер. Я говорю о Седрике Диггори.
Гарри один раз рассказал детям эту историю. Более того, имя Седрика также стало частью страниц в учебнике об истории магии: в них он упоминался, как студент Хогвартса и невинная жертва Тёмного Лорда на пути его возвращения. Но Гарри никогда не рассказывал детям о Чжоу.
- Она очень тяжело пережила его смерть, а два года спустя мы все же попытались встречаться, но, понимаешь... времена тогда были слишком... не подходящими для отношений. – Старший Поттер поджал губы. Это было так давно, и он даже не помнил её лица, но ему все ещё было неловко об этом говорить. – До твоей мамы была только она.
Омлет остывал, а кофе и подавно. Гарри все равно его отпил, чтобы промочить горло. Физиология, чувства. Когда Тёмный Лорд возродился, не было места для физиологии, они могли позволить себе только любовь, которая и спасала. И они воевали, чтобы их дети жили в спокойное время, и вот оно наступило. Теперь его сын говорит, что «перебирает варианты». И сколько же их, этих «вариантов»?
Последние слова сына пропустить не удалось, и Гарри все же выдал свое замешательство тем, что приоткрыл рот для нравоучительного замечания, но, не найдя подходящего, промолчал и снова отпил кофе. Он был рад вот так искренне поговорить с ним, но постепенно начал жалеть о поднятой теме.
- Это одна из твоих, хм, «вариантов», или же та, о ком ты говорил? – спросил он, старательно делая вид, что не заметил фотографии.
Стоило ли выражать надежду, что звонила та, к кому его мальчик испытывал чувства? Хотелось уже, наконец, сменить тему разговора и побольше разузнать о ней. Но позволит ли Джеймс? Гарри почувствовал, что предостерегать его не совершать глупостей и не влезать в беспорядочные связи не стоило хотя бы потому, что было уже поздно. Джеймс не подросток, чтобы не знать о таких банальных вещах, и у молодёжи действительно совсем иные взгляды на устройство этого мира, нежели у поколения Гарри. И тем не менее...
- Может, ответишь?
Почему бы и нет. Гарри понимал, что жизнь своего старшего ребенка он скорее либо не поймет, либо не примет, либо все сразу, но он должен попытаться. И старался. Правда.
[icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/09/5e/1172/74461.gif[/icon]
Отредактировано Harry Potter (28.05.2023 16:00:31)
- Попробуй сделать эти прогулки не бесцельными. Для разнообразия. – Джеймс оперся локтем о стол и теперь бездумно водил по нему пальцем. В зеленых глазах мелькнуло сожаление. Он всегда считал, что Гарри Поттер слишком любит волшебство и слишком травмирован детством, проведенным с больными ублюдками, какими представлялись ему Дурсли, и воспринимает жизнь в магической Британии побегом и искуплением, а потому равнодушен к магловским делам. – Сходи в музей. В торговый центр. На концерт. Там много разного… Уверен, ты как-нибудь разберешься с нюансами. Если не с кем…
Джеймс осекся, словно из него выбили воздух. Он что, реально собирается сказать то, что как-то автоматически, само собой родилось в голове? И смеет еще надеяться, что отец примет его предложение?.. Совсем с ума сошел?
Застарелая убежденность, что отец никогда бы не стал тратить время на неправильного, бестолкового старшего сына, уродливым комплексом засевшая меж лопаток, обожгла восприятие эфемерной болью. Он опустил подбородок, крепко сжал челюсти, на которых заходили желваки; боролся с желанием обратить все в шутку, растворить мягкость в обычной жесткой насмешливости, и… Выиграл.
- Если не с кем, я могу показать. В любом случае, пока не найду новую халтуру, мне особо нечем заняться, - Джеймс улыбнулся – как улыбался всегда, с холодной иронией, призывающей собеседников подвергать сомнению каждое его слово. Посмотрел на отца украдкой, мимолетно скользнув глазами по его лицу, и вернулся к остывающему кофе.
Джеймс устал от ссор. Устал кричать в пустоту. Устал злиться – злость въелась в него, как запах сигарет, и если прежде служила топливом к новым сомнительным подвигам, теперь лишь жадным лесным пожаром уничтожала те небольшие ресурсы, что в нем еще оставались. Бессмысленная гонка за несуществующей целью к двадцати одному году осушила источник, содержавший в себе некогда того Джеймса Сириуса Поттера, каким он мог бы стать, и сейчас Джей понятия не имеет, что есть он сам, а что – слепое противоречие. Поэтому он приглашающе раскрыл ладонь – и ждал, пока в нее вложат руку.
- Ты ведь тоже хочешь сбежать. Верно? Туда, где тебя никто не знает, никто ничего не требует и не хочет. В конце концов, мы не так уж и отличаемся, просто я сбежал дальше – дальше прогулок и кафе. Гораздо дальше.
В клубы и незнакомые квартиры, в собственную берлогу, купленную на средства, которые он добыл неправильным образом, но все же сам. Балансировал между маглами и волшебниками, законом и преступлением, пополняя банковский счет фунтами, а не галеонами, и избегал прикасаться к семейным отчислениям за исключением крайней необходимости. Джеймс скрывал о себе намного больше, чем, наверное, мог представить отец – за пределами магической Британии у него была целая жизнь. Пустая, по большей части беспорядочная, но жизнь. Впрочем, среди волшебников жизнь у него тоже была, просто… несколько менее хаотичная.
- Она была на курс старше меня и... была влюблена в другого парня. Куда более популярного, чем я. – Джеймс ехидно улыбнулся, собравшись было подначить отца словами об его амурной неудачливости, однако решил дождаться продолжения.
- Он умер. Я говорю о Седрике Диггори. – Джеймс едва не вздрогнул. То, что начиналось как интригующий и невинный рассказ, внезапно обернулось мрачной драмой – одной из многих в истории Гарри Поттера. И даже первая любовь его отца окрасилась трагедией. Разве это не символично?
Джеймс хмыкнул.
- Из всех девушек Хогвартса ты выбрал именно ту, которую не мог заполучить. Почему я не удивлен? – и как получилось, что в конечном итоге он откочевал в нежные руки Джиневры Уизли? Он подумал, что, пожалуй, мама могла стать не столько спасительной любовью, триумфальным счастливым концом, сколько утешительным призом. Тихой гаванью – такой же, какой для Джеймса был Тедди. – Впрочем… в этом мы тоже не слишком различаемся.
Договаривал он тихо, с болью, надрывом и непередаваемой тоской. Он тоже выбрал того, с кем быть никогда не сможет. Не только потому, что Тедди едва ли когда-нибудь посмотрит на него иначе, чем на брата, но и потому, что Джеймс не осмелится опорочить еще и его. Он слишком… важен. Слишком светел. Тедди весь – слишком для него.
— Это одна из твоих, хм, «вариантов», или же та, о ком ты говорил?
- А? – он опомнился, встрепенулся и сбросил печальную задумчивость, словно та была осевшим на коже пеплом. Пренебрежительно усмехнулся, слегка раздосадованный тем, что отец разглядел женское имя на экране, и взял паузу, чтобы найтись с ответом. – Нет, этот вариант для меня тесноват. – «та, о ком ты говорил». Отец не знает, и никогда не узнает, что Джеймс размыл для себя гендерные рамки еще в тот далекий момент, когда на третьем курсе из любопытства разрешил Джозефу, пацану из Рейвенкло, себе отсосать в кабинете защиты от Темных исскуств.
- Может, ответишь? – он удивился, но быстро пришел в сознание. Нерешительно взглянул на смартфон, который после небольшой паузы начал вибрировать снова. Поколебался. Затем ткнул на зеленый круг с телефонной трубкой.
- Да? – Эва защебетала сплошным возбужденным монологом, и парень поморщился. Вот почему она оказалась тесновата – пиздела настолько много, что он не слышал своих мыслей за ее голосом. – Ага… - он быстро взглянул на отца, - Ну и что? Как будто ты не знала, что я пиздабол. – вдруг его губы хищно изогнулись, - Серьезно? Да ладно... Это… немного меняет дело. Давай я подумаю и перезвоню? – Эва пискнула «я буду ждать», взорвавшее барабанные перепонки, и Джеймс нажал на отбой.
Повернулся к отцу, помолчал. Побарабанил пальцами по своему бедру, мучаясь борьбой мотивов.
- Мой приятель устраивает тусовку в честь дня рождения в Сохо. Элитный клуб, все включено, куча маглов. Я обещал, что обязательно буду. У меня для него даже есть подарок. - они все давно условились, что не имеют права пропустить пьянку века, оплачиваемую из кармана богатеньких родителей Джексона Вэллса; Джеймс собирался сдохнуть, но прийти – пропустить вечеринку подобного размаха было сродни преступлению. Но отец… Не то, чтобы Джеймс переживал, что его не отпустят, но сматываться из дома на нажраться и поебаться после того, как они нашли хоть какое-то подобие взаимопонимания, казалось ему не слишком правильным. – Я тут подумал… Над своими словами о том, что я могу показать тебе другой Лондон. Я ведь и правда могу – и прямо сегодня. Они не узнают, что ты мой отец, если ни ты, ни я им об этом не скажем. - он вилкой смерил образ Гарри Поттера с ног до головы. Джеймс походил на отца меньше Альбуса и Лили - да, признаться, вообще не походил. - Для своих лет ты недурно сохранился - кстати, сколько тебе, пятьдесят? - надо просто надеть на тебя что-нибудь приличное. Может быть, ты поймешь, почему мне нравится среди маглов – они умеют поднять настроение. – Джеймс поднялся со стула и, встав позади оставшегося сидеть папы, положил ладони ему на плечи, и в его голосе появились умиротворяющие, доверительные нотки умелого манипулятора, - Пап? Я обещаю себя хорошо вести. Будет познавательно. Весело. Без всей этой твоей рабочей серости. Когда ты в последний раз развлекался? - Джеймс тоном змея-искусителя убаюкивал отца, мягко массируя его плечи, - Вот именно - никогда.
Отредактировано James S. Potter (28.05.2023 23:16:03)
[html]<center><iframe frameborder="0" style="border:none;width:70%;height:100px;" width="70%" height="100" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/4380252/498006">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/498006/track/4380252'>99 Problems</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/3214875'>Hugo</a> на Яндекс Музыке</iframe></center>[/html]
Гарри не знал, что должен был чувствовать. Одна его часть, само собой, радовалась тому малому, что ему удалось достичь в общении с сыном за последние лет... сколько? Они так давно не разговаривали, как отец и сын – на спокойных тонах, без намерения причинить друг другу боль. И пусть сейчас их диалог едва ли можно было назвать лёгким и непринужденным, старший Поттер крайне старался не разрушить ту хрупкую идиллию, которой они достигли совместными усилиями.
И тем не менее, он стал ощущать неловкость от того, куда этот диалог вёл. Так ли он хотел знать о беспорядочной личной жизни старшего сына? Вообще-то, да. Это естественное желание любого любящего своего ребёнка родителя. Но готов был Гарри ко всей правде? Ох, Мерлин.
Он терпеливо ждал, когда сын закончит телефонный разговор, стараясь не прислушиваться ни к этой молодёжной брани, ни к смыслу чужого диалога. Однако, когда этот самый разговор происходил на расстоянии вытянутой руки от него, не подслушать старший Поттер, само собой, просто не мог. А потому теперь ещё старался не придавать этому особого значения. Джеймс уже взрослый человек. Повлиять на его манеру речи Гарри уже никак не мог, да и.. разве это не значило, что в его присутствии сын стал чувствовать себя более свободно и непринужденно, чем раньше?
Или же, Джеймс всё также путает наглость с уверенностью.
Омлет Гарри дожевал без особого энтузиазма и поднял вопросительный взгляд на сына. По его взгляду мужчина сразу понял: сейчас произойдет что-то, что ему мало понравится. Гарри сразу же надавил по своим тормозам. Что бы это не было, сказал он себе, нужно отнестись к этому трезво и с пониманием. Если, конечно, это не касается наркотиков. Гарри специально не поднимал эту тему, чтобы не теребить свежие раны, но за сыном внимательно следил. Вряд ли у Джеймса была возможность покинуть дом за время его отсутствия утром, а сейчас он выглядел намного лучше, чем вчера. Признаков ломки не наблюдалось, поэтому...
- А? – моргнул он, мгновенно отвлекшись от своих размышлений. – О...
День рождения магловского друга Джеймса. Гарри постарался сделать вид, что его эта новость совсем не уязвила. После всего, стоило ли отпускать туда сына? Вряд ли его так называемые «друзья» или «варианты» не имели отношения к его вчерашнему состоянию. Да и где ещё достать магловский наркотик, если не у самих маглов? Но они же так хорошо сейчас общаются. Строгий отказ Гарри мог вызвать со стороны Джеймса ответную реакцию, и они снова придут к тому, к чему неизменно приходили всегда: к ссоре, в ходе которой Гарри посадит Джеймса под домашний арест, а Джеймс найдет способ сбежать, и встретятся они... когда, через неделю, месяц? Полгода?
За своими мрачными мыслями Гарри едва не упустил смысл следующих слов сына. Он медленно моргнул. Послышалось ли ему, или Джеймс в самом деле... в самом деле хочет, чтобы он пошел с ним?
- Всего сорок три, Джеймс... – растерянно проговорил старший Поттер, совсем уже не понимая, что происходит, а после одёрнул себя. Это он что, оправдывается сейчас за свой возраст? Желая вернуть себе хоть какое-то преимущество в разговоре, Гарри возмущенно выпалил следом: — Это не так уж и много!
Но лучше себя после такого смелого ответа Гарри не почувствовал, наоборот ощутив, словно его ещё сильнее затолкали туда, откуда выбраться будет трудно. С нескрываемым подозрением проследив за сыном, пока его кривая ухмылка не скрылась из поля зрения, он наклонил голову на бок, когда чужие руки легли на плечи, и выдохнул.
Когда он в последний раз был в ночном клубе? Да никогда. А на подобные мероприятиях? Ответ тот же. Даже в школьные года Гарри не звали на такие вечеринки, если они вообще проводились в стенах Хогвартса. Гриффиндорцы развлекались в своей гостиной, как могли: громко и весело, с безалкогольным пивом и кучей сладостей, из-за которых из ушей валил пар. Гарри было комфортно с ними, и он никогда не задумывался, что существует другой способ веселого времяпровождения. Потому что то, что происходило в гостиной факультета, и было весело. Ну, для того времени.
Как же дети развлекаются сейчас? Ответа старший Поттер не знал, потому что никогда о нем не задумывался. Но ведь вряд ли молодёжь точно также сидит в кружке, наблюдая за чужой шахматной партией или волшебной настольной игрой?
Однако, когда Джеймс просил его о чем-либо? Гарри также не мог вспомнить. Сын мог попросить карманных – это являлось частью их бытовой жизни, но Джеймс никогда не просил своего отца о чем-то существенном. Мог ли Гарри отказать ему сейчас? К тому же, так он в самом деле сможет проконтролировать ситуацию.
- Когда ты в последний раз развлекался? Вот именно — никогда.
И само собой, это никак не должно было его уязвить. Но в какой-то степени Гарри стало даже обидно. Ему сорок, и он знает, как веселиться! Просто не хочет. Когда работа отнимает большую часть дня, время отдыха едва ли хочется тратить на что-то чрезмерно активное. Но за себя все-таки захотелось заступиться хотя бы ради того, чтобы не выглядеть в глазах сына скучным стариком.
- Буквально на прошлой неделе! Мы с Роном хорошо развлеклись в моём любимом баре, который, между прочим, тоже находится в Сохо. Там показывают футбольные матчи, а нам очень нравится этот спорт. Не так, как квиддитч, конечно, но в футболе тоже есть своё очарование и азарт!
Разогнавшись, Гарри хотел было уже начать рассказывать про их любимую команду, и про то, как эта команда держится в текущем сезоне, но, подняв голову и встретившись со взглядом сына, понял, что это будет лишним.
Он же пожалеет об этом? Определенно. Стоило ли идти на такой риск? Гарри заколебался. На работе он никогда не сомневался и всегда знал, чего хотел и как правильно поступить, однако, когда дело касалось семьи, в своих решениях старший Поттер никогда не был уверен. Он постарался тщательно взвесить всё «за» и «против», но такой анализ едва ли ему помог. В итоге, Гарри решил сдаться.
- Чем тебе не нравится моя одежда? – вместо ответа, спросил он обреченно.
В конце концов, потакать старшему сыну в его желаниях тоже стоило.
- Мои сшитые на заказ костюмы, которые я надеваю на самые различные мероприятия, приличные. – Обиженно продолжил Гарри, поднимаясь с места. И добавил, словно так его аргумент уж точно нельзя было оспорить: - Большинство из них подобрала твоя мама.
О грязной посуде он никогда не беспокоился – взмахом волшебной палочки старший Поттер собрал её в раковину и заставил саму себя намыливать губкой и моющим средством, после чего направился за сыном следом на этаж, где располагалась его спальня. Заселился Гарри в комнату Сириуса, и после предыдущего жильца здесь мало что поменялось.
- А ещё твоя мама посоветовала мне использовать контактные линзы. – Добавил он нерешительно. – Но они мне доставляют небольшой дискомфорт, поэтому, я ношу их не каждый день.
Ночной клуб, элитный. В Сохо. И куча маглов. Что могло пойти не так? Да всё. Гарри старался относиться к этому, как к миссии. В конце концов, он не раз ходил на задания под прикрытием, и у него получалось более, чем просто хорошо. А что до одежды... ну уж один комплект из брюк, пиджаков и рубашек можно собрать?
[icon]https://i.ibb.co/qpXb3yJ/tumblr-b608839f4ac5cb7f1b445e4709396e35-163245f0-540.gif[/icon]
- Футбол, ага. А потом вы взялись за ручки и ровно в двадцать ноль ноль разошлись по домам. Знаешь, развлечения развлечениям рознь. Давай я покажу, как развлекаюсь сам, а потом ты покажешь, как это делаешь ты. Уверен, мне понравится. Футбол… - упаси Боже, конечно. Если Джеймс что и любил беззаветно в мире волшебников, так это квиддич – он хорошо играл в школе, оправдывая наследственность, и даже одно время задумывался о спортивной карьере. Потом, правда, обнаружил, что если слишком часто тренироваться, то времени и сил на секс и бухло совсем не остается. Пришлось завязать. С квиддичем, не сексом и бухлом.
Он офигел от своего порыва – ему не хотелось потом выводить отца из комы, в которую он непременно впадет от шока. Несомненно, сегодняшней ночью произойдет жестокое изнасилование консервативных взглядов Гарри Поттера, после чего его ждет длительная реабилитация. Возможно, он разочаруется в Джеймсе окончательно. Или нет, и ему действительно покажется интересной магловская тусовка, развязная, но динамичная настолько, что в окружении неоновых огней невольно отпадает всякое стеснение. Может, хотя бы на один вечер Гарри Поттер вытащит палку из задницы и покажет сыну, что его пороховницы еще не сгнили окончательно.
Это еще не старость, в возрасте папы еще должны оставаться силы на безумие.
- Тебе сегодня должно быть не сорок три, а максимум тридцать пять. И, наверное, мама выбирала костюмы так, чтобы тебя никто у нее не увел.
На деле, конечно, отец всегда выглядел прилично, но при взгляде на него окружающим мгновенно становилось понятно, что перед ними серьезный человек с серьезной работой. Если он заявится в таком виде к Вэллсу, то ребята решат, что к ним пожаловал кто-нибудь из Скотланд-ярда, чтобы произвести массовый арест за хранение и распространение.
- Да-а? Ну так надень их, чтобы сражать девочек своими зелеными глазами. Я помогу, у меня здесь вроде остались какие-то шмотки.
Остаток дня Джеймс проспал, и отцу посоветовал отоспаться тоже, чтобы не устать в самом начале вечеринки и быть готовым задержаться в клубе часов до четырех утра.
…Шмотки Джеймса можно было описать как нечто среднее между панковским шиком и разнузданным кэжуалом. Он носил кожу, футболки с рок-бандами, рваные джинсы, увешанные цепями, высокие ботинки или дорогие кроссовки; но периодически надевал и рубашки, обязательно расстегивая верхние пуговицы и закатывая рукава, чтобы никому не пришло в голову, что он ответственный и приличный юноша.
Он вытащил из комода джинсы – единственные без рванины, достаточно широкие, чтобы не превратить отца в стареющего пидора – и бросил их на постель. Добавил к ним черную рубашку, модную, с чуть приталенным силуэтом. Подумал немного…
- Ботинки можешь оставить. Винтаж нынче в моде. – Джеймс задумчиво осмотрел отцовскую фигуру. – Ты как-то раздался вширь или мне кажется?.. Завязывай с кофе и круассанами, а то бегать за злыми волшебниками будет тяжело.
Сам он был не то, чтобы субтильным, скорее жилистым и стройным. К тому же, Джей странным образом ухитрился дорасти до 185 сантиметров, и его штаны отцу были длинноваты. И узковаты. Он достал палочку, помедлил, припоминая необходимые заклинания; ничего сложного в увеличении размера и укорочении штанов не было, в конце концов, это немногим отличается от трансфигурации. Правда, пришлось поинтересоваться точным размером, тщательно примериться, прежде чем Джеймс все-таки наложил нужные чары.
- Ну что за мужчина. – он встретил переодетого отца одобрением и своей обычной хитрой ухмылкой. – Учти, мне не нужна мачеха – если будут вешаться девушки, зови меня, я их отобью.
Он удивился, что отец оказался и вполовину не так безнадежен, как Джеймсу поначалу виделось. Представительный, с широкими прямыми плечами, без очков, придававшим ему крайне интеллигентный вид, с рубашкой, сидящей по фигуре, в джинсах – картинка из мужского журнала. Такие мужчины нравятся женщинам; они чувствуют в них силу и опыт, а еще – деньги.
Джеймс же сменил куртку на черную футболку и просторную джинсовку, которую будет не жалко просрать в запале тусовки. Приглашающе кивнул на дверь, и вышел первым.
Клуб, в котором имела место вечеринка, назывался "Убежище"и находился в отдельном здании. На просторной парковке собирались разномастные тачки, каждая из которых стоила целое состояние, и у входа сформировалась колбаска очереди, где возбужденно пританцовывали в нетерпении молодые люди. Здесь сияли бриллианты, мелькали больше раздетые, нежели одетые, девушки, каждая из которых могла украшать собой разворот «Плейбоя», сновали представительные и не очень парни, и гремела музыка, встречая гостей еще на подходе.
- Готов? – Джеймс радостно потрепал отца за плечо, крайне довольный предстоящим приключением. – Главное, не потеряйся. И… - он сверкнул глазами, - помни, что сегодня ты магл. Если спросят о чем-то, чего не понимаешь, просто увильни от ответа и пей. Я буду рядом, не бойся.
Прежде, чем трансгрессировать, он провел короткий инструктаж – объяснил, как делать заказ на баре, перечислил, какой бывает алкоголь – никакого огненного виски и пива – и предупредил, что его друзья… могут показаться чрезмерно дружелюбными. Даже дикими. Но в целом безобидные.
Его чуть ли не трясло от предвкушения и восторга. Джеймс никогда не думал, что доживет до момента вроде этого, и собирался выжать из сегодняшней ночи максимум лулзов; готовился если что прийти отцу на помощь, но без особенного энтузиазма. Было в его настроении что-то мстительное, пакостное и темное.
Он втащил отца в самое начало очереди, игнорируя возмущения стоявших в линии людей, и по свойски хлопнул охранника по спине. Тот, узнав Джеймса, улыбнулся и посторонился, напоследок пожелал хорошего вечера и спросил, почему его давно не было видно. Джей отмахнулся и оглянулся на папу, проверяя, не начал ли он впадать в панику.
Клуб встретил их оглушительными басами, калейдоскопом огней, огромным баром, двигающимися на танцполе телами, полуобнаженными танцовщицами в клетках над залом; под потолками были растянуты баннеры с именем Джексона. Джеймс окинул обстановку удовлетворенным взглядом, выглядя при этом как Муфаса, обозревающий свою саванну.
- Дже-е-е-ймс! – в него врезалась Эва, мгновенно окутав его густым цветочным ароматом духов и ткнулась колышущейся в неприличном декольте грудью. Джей ухмыльнулся, и она чмокнула его в губы, ладонью скользнув под джинсовку; парень бросил короткий взгляд на отца и мягко ее отстранил. – Ты все-таки смог! Слава Богу, а то пока здесь невозможно тухло. А это…?
Эва, обнимая Джеймса за пояс, вопросительно указала на отца, и в ее глазах зажегся интерес. Она разглядывала его бесстыже и внимательно, ничего не упуская; призывно огладила свое бедро, наклонила голову к плечу и туманно улыбнулась.
- Мой новый друг, - Джеймс поверх макушки Эвы многозначительно вылупился на папу, - Гарри, это Эва, моя… э-э… приятельница. Эва, это Гарри, - губы изогнулись в паскудненькой усмешке, - Кстати, он свободен. Понравился?
Отредактировано James S. Potter (04.06.2023 00:03:54)
Чем дальше Гарри в этой абсурдной и полной чистейшего безумия затее заходил, тем отчётливее чувствовал неправильность всего происходящего. По правде говоря, хотелось развернуться и дать заднюю ещё на этапе переодевания, крепко прижав к груди свои штаны с пиджаком – так хотя бы была защищена честь классического, элегантного стиля. Однако старший Поттер сделал над собой усилие и сдержался, напомнив самому себе же, что он на это идёт только ради Джеймса. После прошлой ночи хотелось держать его в поле зрения, да и, в конце концов, хотелось наконец узнать, какой такой жизнью живет сын.
Ещё одно такое усилие пришлось сделать, кода они прибыли на место. Своим сознанием Гарри решил сделать хитрый манёвр, представив себе, что всё это – задание, а значит и вести себя ему следует соответствующе. Пока собирались и добирались, он даже создал в голове персонажа, которого будет играть, и накидал для него небольшую историю. Получалось, правда, не так хорошо, как если бы он пошёл на настоящее задание: его познания о современной культуре маглов были сильно ограничены.
- А ты... ты пей поменьше, пожалуйста, - сказал Гарри потому, что почувствовал, что ему нужно что-то сказать, и зашагал следом.
Верно, когда он работал под прикрытием, было проще – по крайней мере, старший Поттер имел представление о том, что ему следует ожидать. Здесь уровень сложности был значительно повышен банальным незнанием, и ехидная улыбка сына, которую тот, видимо, всеми силами старался скрыть, лишь раздувало его подозрения.
Но сыну здесь, тут же полезла следующая мысль, похоже нравилось. Гарри заметил эту перемену – тоже едва заметную, - когда они сначала прошли мимо охранника, а после вошли в душное, пропитанное потом чужих тел помещение. Громкая, хаотичная и непонятного жанра музыка мгновенно обрушилась на барабанные перепонки какофонией, на краткое мгновение дезориентировав мужчину. Гарри бросил быстрый и вопросительный взгляд на Джеймса, но тот и бровью не повёл, продолжив уверенно продвигаться вперёд. Поковыряв ухо мизинцем, словно это помогло бы ему поскорее привыкнуть к громким звукам, Гарри решил молча пойти следом, разглядывая обстановку.
Всё это было так... непривычно. Ново. Странно.
Гарри прожил у маглов всё своё детство, и собранный опыт тех лет помогает ему не потеряться в городе или каком-нибудь общественном месте. Но этот мир так... быстро изменился. Пока маги продолжали общаться, используя сов и письма, маглы создали для этого компактный аппарат, который можно просто спрятать в карман. И пока волшебная аристократия продолжает собираться в банкетных залах, чтобы под тихую, живую классическую музыку обсудить скучные новости и потанцевать вальс, магловская молодёжь придумали танцы в клетках. До этого вечера Гарри ещё надеялся, что сможет привыкнуть и адаптироваться. Теперь он в этом сильно сомневался.
Тем временем, к сыну подлетела совсем юная девочка на таких каблуках, что ими, казалось, можно было убить человека. Гарри удивлённо вскинул брови и из-за её откровенного наряда, и когда она буквально повисла на Джеймсе, поцеловав его в губы. Кто она? Внимательным, пристальным взглядом Поттер проследил за её тонкой рукой, которой она скользнула под куртку сына, пока тот осторожно её не отстранил. Одна из «вариантов»? Или та самая, о которой говорил Джеймс?
Эва словно нарочно приподняла подол своего и без того короткого платья, чем старшего Поттера сильно смутила. На самом деле это, пожалуй, был первый раз, когда он видел на молодой девушке так мало одежды – не считая лета, когда жара и палящее солнце вынуждали оголяться всех и поголовно. Но Эва, заподозрил Гарри, делала нарочно всё: и крепко прижималась упругой и далеко не девичьей грудью к Джеймсу, при этом умудряясь стоять так, чтобы её видели оба Поттера, и тонкой ручкой обнимала сына за шею, и выставила ножку вперёд, чтобы можно было видеть изгиб её колена и сверкающую цепочку вокруг щиколотки. Гарри не знал, куда деть глаза: рядом с ней он ощущал крайний дискомфорт, а потому поднял холодный, пристальный нечитаемый взгляд на её руку – ту, которую она обвила вокруг шеи сына, - и стиснул зубы так крепко, что на скулах заиграли желваки.
Нет. Если эта девушка «та самая», то Ад скорее замерзнет, чем Гарри одобрит её.
- Приятно познакомиться, Эва. У вас очень красивое имя. - Вежливо произнёс мужчина и, решив пропустить шутку Джеймса мимо ушей, накрыл его плечо рукой и несильно потянул на себя, тем самым дав девушке понять, чтобы она отпустила сына. – Джеймс? Ты, кажется, собирался познакомить меня с виновником торжества. Прошу нас извинить, Эва.
Он даже вежливо ей улыбнулся, как неожиданно наткнулся на её лице на странно выражение, которое не сумел прочитать, когда притянул сына к себе и по-приятельски приобнял его за плечи. Гарри почувствовал, как его на мгновение охватила паника. На всякий случай ещё и сдержанно кивнув на прощание, он повёл Джеймса в сторону барной стойки и потянулся к его уху – по-прежнему не привыкнув к громкости чёртовой музыки, он едва мог различить, что ему говорили.
- Я уже сделал что-то не так, да? Она выглядела расстроенной и, кажется, продолжает смотреть нам вслед. Прости, сынок. Я не хотел оскорбить кого-то из твоих друзей. Мне стоит вернуться и извиниться? - сказал он и, задумавшись на мгновение, продолжил: - А эта Эва, она... она одна из «вариантов»?..
- Ты сделал все правильно, пап. – он обернулся, чтобы запечатлеть фигурку Эвы, обиженно упершую руки в бока и провожающую их тяжелым пронзительным взглядом. Она еще вернется, чтобы свершить свою вендетту, но чем менее трезвым к тому моменту будет отец, тем лучше. Джеймс поощрительным жестом подтолкнул его сделать пару глотков из стакана с виски, который впихнул ему по пути, сам же украл себе стопку не то с текилой, не то с водкой. Затем еще одну. – Очень правильно. К тому же, - он притянул к себе папу так, чтобы шептать ему прямо в ухо, - У нас с Эвой не срослось, и она все никак не… смирится. Понимаешь? Так что чем дальше мы от нее, тем мне спокойнее. Постарайся вообще на нее не смотреть.
Отец вопреки всем его стараниям на тусовке выглядел случайно забредшим сюда президентом консалтинговой компании. Сопровождающим своего протеже – и протеже не в том смысле, какой в него обычно вкладывают, говоря о президентах консалтинговых компаний.
Джеймс мысленно чертыхнулся и понадеялся, что пара порций крепких напитков исправят ситуацию хотя бы за счет легкой пьяной растрепанности, обычно смазывающей всякую внешнюю благопристойность. А еще он не помнил, чтобы обещал отцу познакомить его с Джексоном – потому что не собирался и близко подпускать папу к этому блядскому гомосексуальному чудовищу, ведущему непрестанную охоту за свежими хуями. Объяснить Эву было просто. Объяснить Джексона, непременно попытавшегося бы облапать отца целиком, не ограничиваясь одной задницей, оказалось бы куда сложнее.
- Пей давай. Здесь неприлично быть трезвым, - Джеймс демонстративно влил в себя две текилы одну за другой, поморщился и содрогнулся всем телом, - А знаешь, что? К чертям виски, держи.
Он отобрал у отца наполовину полный стакан и всунул рюмку с прозрачной жидкостью, пахнущую пряным спиртом.
- За отцов, которые любят своих детей такими, какие они есть. – сверкнув глазами, негромко провозгласил Джеймс, ни капли не смущенный жесткостью сказанного тоста. – И за сыновей, которые любят своих отцов несмотря ни на что.
Имел ли он в виду то, что только что сказал?.. Джеймс, сколько бы не бунтовал, сколько бы сцен не устраивал, возвращаясь домой по велению левой пятки и непременно в нетрезвом состоянии, не мог отрицать, что еще не успел пропить, прокурить и продолбить сыновнюю любовь. Он все еще, даже будучи совсем взрослым по меркам волшебного мира, оглядывался на родителей – знал, что, возникни необходимость, немедленно вернется, чтобы их поддержать. Проблема была в том, что они… никогда не появлялись, чтобы поддержать его, когда он в них нуждался.
Наверное, потому что Джеймс не умел просить о помощи. Не знал, как признаться, что у него проблемы. Не терпел, если в нем подозревали слабость. И потому что он давно решил, что никому не нужен – в том виде, в котором существовал.
Папе нужен идеальный Джеймс. Покладистый, как Альбус, и ласковый, как Лили. Мягкий и прилежный, как Харви. Теплый и кроткий, как Тедди. Джеймс без татуировок, без бранных слов в вокабуляре и без Эв, следующих за ним по пятам.
Не этот Джеймс, привычно вливающий в себя одну стопку за другой. Жалеющий, что при отце не выйдет втянуть пару сочных дорог.
- Джеймс Поттер, ебаный ты сучара! – он едва не подавился, заслышав приближающийся голос Вэллса, и про себя отчаянно застонал с досады. Немного опьянев, Джеймс расслабился и теперь платил за невнимательность – к ним шел, пошатываясь, пресловутый виновник торжества, в чьих покрасневших глазах с легкостью читался пяток граммов отменного кокса. Он предупредительно встал перед отцом, натянув неестественную улыбку, и раскинул руки:
- Джекс, поздравляю, - Джексон расхохотался, потянулся было, чтобы обнять Джея за пояс, но он деликатно схватил его за плечи, - Я отправлял тебе голосовое, но ты, видимо, не прослушал.
- Забей, главное, что ты все-таки пришел. А это кто? Случайно, не мой подарок? – он обвел Гарри Поттера оценивающим взглядом, коснулся пальцем приоткрытых губ и плотоядно скользнул по ним языком. Джексон был красивым – Джеймс видел его и без одежды, так что знал, каких оценок достоин Вэллс, но так же знал, на что тот способен. Поэтому и запереживал – он совершенно не был готов вываливать на отцовские плечи подробности своей личной жизни, пестреющей всеми оттенками разврата, и зря не предусмотрел вероятность оказаться разоблаченным на тусовке, где в разное время трахался почти со всеми гостями. – Здравствуй, таинственный спутник Джеймса. Меня зовут Джексон, и это моя вечеринка. Рад свежим и красивым лицам, - он поклонился и столь молниеносно завладел отцовским запястьем, что Джеймс не успел его перехватить. Паникуя, парень растерянно смотрел то на Джексона, то на отца и лихорадочно перебирал пути отступления. Отправлял ментальные призывы Эве – чтобы она, настигнув их, как обычно устроила кошачью драку с Джексоном за благосклонность Джеймса, и они с отцом успели улизнуть.
- Какие сильные руки. Ты точно не полицейский? – Вэллс поднял ладонь папы на уровень своего лица и запечатлел на ее тыльной стороне короткий поцелуй. Джеймс мысленно взвыл. – А даже если и полицейский! Можешь меня арестовать, если хочешь. Как тебя зовут?
Ебать, - от абсурдности происходящего потянуло рассмеяться, но Джей стоически вытерпел соблазн, – Если скажу, что это мое…
Впрочем, почему бы и нет? Обозначив, что этот привлекательный пожилой джентльмен – его, Джеймса, эскорт, он обезопасит отца от… Да хотя бы от Джексона, с которого станется отсосать ему прям щас, при всех сдернув штаны. И оправдавшись, что это его вечеринка, значит, ему можно делать вообще все, что угодно.
На свой стакан Гарри посмотрел с сомнением, но сделал несколько смелых глотков. Было что-то неправильное в том, чтобы вот так безучастно наблюдать, как напивается родной сын. Когда-то давно Гарри даже представлял, как поставит перед повзрослевшим Джеймсом бутылку огневиски, они сядут напротив друг друга и поговорят по душам – спокойно, в домашних условиях. Но казалось, что места для таких разговоров в их жизни просто не осталось, а Гарри, который сам довел их до этого, теперь должен подстроиться под ту жизнь сына, которую он пропустил.
Сразу захотелось сказать, что виски тут просто отвратный – даже по меркам маглов. А за последний десяток лет Гарри попробовал достаточно много марок, чтобы научиться разбираться. У него просто было, с чем сравнивать. Однако сейчас, как и за весь вечер, мужчина снова промолчал, затолкав свое мнение куда подальше. Кто знает, быть может тут принято пить такую дрянь?
Но к счастью или нет, стакан виски сменился рюмкой чего-то прозрачного. Гарри и на неё посмотрел с плохо скрываемым сомнением: из подобного он пил только водку, и то около пятнадцати лет назад, когда приезжал Виктор Крам. Из того вечера, стоит признать, он не помнил абсолютно ничего, да и проснулся с такой головной болью, будто бы вновь принял участие в чемпионате Кубок Огня и свалился с шеи дракона. Но Джеймсу такое, похоже нравилось?..
Гарри поднял на него пристальный взгляд.
Сегодня больше никаких сомнений.
Влив в себя содержимое рюмки залпом, Гарри едва сдержался, чтобы не закашлять и с позором не выплюнуть всё обратно. Тот виски показался ему не таким уж и плохим вариантом. Сейчас же казалось, что по горлу текло и раздирало просто ядреная смесь огневиски с желчью дракона, и Гарри на чистых рефлексах забегал глазами по липкой столешнице барной стойки в поисках закуски. В итоге он просто молча уставился на Джеймса, который пил это пойло, как воду.
- А ты умеешь держаться, сын, - сказал он сдавленно.
К ним подошел еще один молодой человек, который, судя по всему, хорошо знал Джеймса. Гарри привычно отступил назад, позволив сыну поздороваться с – другом? знакомым? Гарри, признаться, уже запутался. Но он искренне старался его понять.
Гарри бросил короткий взгляд на Джеймса, когда его приятель переключил внимание. Взгляд у него был странный – глазами как будто бы косил, но старший Поттер поспешил не делать поспешных выводов, даже когда этот Джексон с ним заговорил. Ничего, подумал Гарри. В первую встречу Луна тоже показалась ему странноватой, но на деле она оказалась потрясающей девушкой и хорошим другом.
Неожиданно Джексон схватил его за запястье, да так резво, что Гарри, со своим многолетним опытом аврора за плечами, едва успел среагировать. Удивленно вскинув брови, мужчина проследил за тем, как этот забавный паренек сначала с энтузиазмом рассмотрел его руку, а после – также неожиданно, - оставил на тыльной стороне ладони легкий, практически невесомый поцелуй. Гарри застыл. И вновь медленно, потому что уже боялся упускать этого Джексона из поля своего зрения, выразительно взглянул на своего сына.
- О. – Сказал он.
«О»? То есть, от него явно ожидалась другая реакция, но, к стыду, признать, старший Поттер просто растерялся, впервые столкнувшись с... что это вообще только что было? Особое молодежное приветствие, которое Гарри не понял? Он снова смутился. Решил ведь, что не доставит сегодня сыну проблем.
- А ты довольно проницательный молодой человек, Джексон, - наконец, ответил он после затянувшейся паузы. – Ты прав, моя работа действительно связана с проведением арестов и задержаний в случае необходимости, но...
Гарри вновь поднял на Джеймса взгляд в поисках поддержки, но, наткнувшись на непонятное выражение, которое прочитать не сумел, прикусил себя за язык. Точно ведь, сын не хотел, чтобы сегодня о Гарри Поттере хоть что-то стало известно. Коротко кашлянув, он невпопад продолжил:
- Но это не совсем работа в обычной полиции. - Ляпнул Гарри первое, что пришло на ум, и сам смутился от того, насколько нелепо прозвучал. – То есть, моя работа никак не связана с органами правопорядка, и... – нет, дальше было только хуже. – Я...
Он уставился на свою руку, которую продолжал держать Джексон. Уже даже для обычного рукопожатия прошло слишком много времени – но, опять же, Гарри судил по меркам, принятых в среде волшебников. К тому же, окончательно загнав себя куда-то туда, где воспользоваться своей выдуманной легендой уже не получится, с непривычки он совсем растерялся, хаотично подбирая правильные слова. Подумать только, а ведь он даже на своем первом задании под прикрытием не допускал такой грубой ошибки!
Выдохнув, Гарри поднял руку Джексона и неуклюже мазнул по его острым костяшкам пальцев носом – так обычно поступают люди, которые собрались на отчаянный шаг, но в самый последний момент передумали, и выходило то, что выходило. В данном случае Гарри так и не решился ответить Джексону его же приветствием, а посему после неудавшегося жеста наконец высвободил руку из его цепкой хватки и сам, пока его снова не начали трогать, взял с барной стойки уже свежий стакан виски.
- Меня зовут Гарри. Гарри... Уизли. Приятно познакомиться, Джексон. – Сказал он в надежде перейти на другую тему. – Я не знал, что у моего... что у Джейсона есть такие веселые друзья. Как вы познакомились?
Вы здесь » reflective » фандом » No Blueberries
