Несмотря на ощутимо пониженную температуру, десятый день сентября ещё хранил в себе солнечную летнюю погоду, и Гарри подумал: «чёрт подери, пора». Он оттягивал этот разговор столько, сколько мог, и выдумал столько нелепых предлогов, которые из-за графика и объема работы весьма удобно переставали быть нелепыми, а вполне обоснованными и логичными, что хватит на всю жизнь вперед. Но вся жизнь была и не нужна – такое простое заключение, поразившее их с Джинни не меньше оглушающего заклинания.

Сколько они жили, как соседи? Хорошие соседи, которые старательно играли в любящих родителей для младшей дочери, что, оставшись одна, тосковала по уехавшим в Хогвартс братьям. Но теперь и малышка Лили села в этот поезд, и теперь больше не осталось причин играть в родителей и оставаться соседями. Гарри чувствовал себя неловко, когда сказал Джинни, что, возможно, ему будет удобней остаться на Гриммо 12. Она не возражала. Должно быть, она давно нуждалась в свободе от его общества.

Они скрывали своё решение и свою жизнь даже от близких друзей и родственников. Наверное, так и поступают взрослые люди? Сначала стараются утрясти вопросы сами, а после посвящают в результат остальных. Прожив больше недели в старом, пустом и пыльном доме, который пережил две войны и несколько поколений Ордена Феникса, Гарри встретился с Джинни и сказал ей, что хотя бы должен сообщить Рону. Наравне с Гермионой, он его самый близкий друг. А ещё её брат. Джинни против не была.

И вот, поздний вечер десятого сентября, а он топчется на пороге дома своих друзей, как нашкодивший ребенок перед возвращением домой. Удивительная у них жизнь сложилась, и удивительным образом их жизнь раскидала. И пусть собрались они в одном месте – Министерстве Магии, - встречаться в беззаботной обстановке стало даже сложнее, чем когда они вовсе не работали. Конечно, министерство – это не школа, не ребячество, далеко не детство. Но как же Гарри скучал по тем временам, когда можно было втроём собраться у камина в уютной гостевой и повалять дурака. Ну, кроме Гермионы. Гермиона на его памяти всегда зависала с какой-нибудь книжкой.

Наконец, он все-таки объявил о своем прибытии тихим стуком, будто уже заранее извинялся и за свой внезапный визит, и за причину своего внезапного визита. Рон вышел к нему сразу, и по его растерянному виду сразу можно было сказать, что ожидал он увидеть кого угодно, но только не затерявшегося в работе друга.

- Привет, - Гарри выдавил улыбку. – А почему должно что-то случиться?

Чувство внутреннего противоречия проснулось весьма невовремя, и Поттер прикусил себя за внутреннюю сторону щеки, разоблаченный проницательностью Рона. Ну, само собой, что что-то случилось. Иначе он бы не забыл прислать хотя бы сову.

- Да... да, спасибо. Извини, что так внезапно.

Он прошёл в дом, как в свой собственный – настолько часто здесь бывал. Гарри и Джинни всегда были здесь желанными гостями, как и Рон с Гермионой в их доме. Или теперь правильнее надо сказать, в том доме, где он жил десять дней назад? Проклятье. Для него это было слишком сложно – особенно с надвигающимся разговором.

- Гермиона ещё не вернулась? – спросил он между делом, хотя прекрасно знал, что подруга, вероятно, задержится в своем кабинете если не до утра, то до очень поздней ночи. Это Гарри бесстыдно взвалил всё на плечи своего заместителя и сбежал на другое, не менее важное поле боя. Ничего страшного. До завтрашнего дня никто умереть не должен.

Гарри сел на свое излюбленное место на диване, где подушка уже удобно приняла нужную ему форму, и откинулся на спинку. Надо было взять с собой бутылку огневиски – не додумался, дурачье. Хотя, такой жест наверняка был бы воспринят, как подкуп?

«О, да перестань. Он мой друг», - сказал себе Гарри.
«А ещё её брат», - ответил он себе же.

Внутренний диалог вовремя прервал глупый вопрос Рона.

- Что? – переспросил он. – Да почему... что... почему это первое, что пришло тебе в голову?

Какие долги, во имя Мерлина? Рон что, подумал, он тут явился к нему без предупреждения, потому что увлекся азартными играми или типа того?

Однако, следующая его догадка оказалась не лучше.

- Рон! – если бы Гарри сейчас пил, он бы непременно поперхнулся, а поскольку он не пил, пришлось поперхнуться воздухом. – Нет! Джинни не беременна!

И сам испугался того, какое облегчение ему принес этот факт. С четвертым ребенком смогли бы они вернуть то, что утеряли? Гарри глубоко сомневался. Он не был близок со своими сыновьями, поскольку большую часть их детства проводил на работе, и вряд ли что-нибудь изменилось. Может, когда-то у него получалось быть хорошим мужем, но стать хорошим отцом Гарри не смог.

- Послушай, - он сделал глубокий вдох. – Только не психуй, ладно?

Слова не шли, подобрать подходящие не получалось. Во имя Годрика, почему так сложно-то? То, что Рон являлся братом его жены, никогда не мешало их дружбе. Более того, Рон сначала стал его другом, и только потом шурином – и это было замечательно. Гарри всегда знал, на кого может положиться и кому довериться. Однако сейчас он вдруг столкнулся с барьером из страха оказаться не понятым.

- Я... понимаю, как это прозвучит. Но ты также должен знать, что мы шли к этому решению очень давно. – Произнес Гарри.

Нет, честное слово, будто тренировался перед разговором с детьми. Поттер шумно выдохнул и растрепал свои непослушные волосы.

- Мы с Джинни решили развестись. – Наконец, сказал он. – И я уже десять дней как не живу с ней.

Разговор был... трудным. И пусть произнесено было всего каких-то несколько слов, их вес едва ли оказался Гарри под силу. И терзающее совесть чувство вины совершенно делу не помогало, пусть Гарри и знал, что это правильно, что Рон один из первых, кто должен знать про то, что происходило в его семье. Он шумно втянул воздух и также шумно выдохнул.

Рон отреагировал... вполне себе спокойно – насколько это можно было в сложившейся ситуации. Это... должно было радовать, наверное. Гарри прекрасно знал о вспыльчивом нраве друга и видел, как он сейчас сдерживал себя, за что был ему искренне благодарен. Накинься Рональд на него сейчас, и Гарри окончательно бы потерялся, не найдя и возможности хотя бы сформулировать мысль в голове.

Он вновь откинулся на спинку дивана и положил один локоть на подлокотник, прижав кулак к сомкнутым губам.

- На самом деле, мы уже давно живем, как соседи, - признался Поттер и прикрыл глаза, потерев переносицу. – Я... я знаю, как это звучит. И знаю, что на праздниках мы даже повода не дали, чтобы кто-то подумал, что у нас проблемы. Но это только потому, что... чёрт подери.

Всё-таки оборвав фразу на полуслове, Гарри выругался и покачал головой. Рука с кольцом упала на колено, и металл обручального кольца словно обжог кожу. Само собой, это было невозможно, но мужчина все же по привычке покрутил его вокруг безымянного пальца. Гарри не снимал его, даже когда ложился спать или выходил на задания.

- Могу я попросить тебя налить нам? – спросил он, не выдержав. – Это будет долгий и трудный рассказ.

У него появилось ещё немного времени обдумать то, что он хотел сказать, но для начала следовало хотя бы решить, с чего начать. А с чего? Когда это началось? Гарри сам не мог дать ответа на этот вопрос, не говоря уже о Роне.

- Спасибо, - сказал он, приняв из рук друга стакан.

Кубики льда ударились друг о друга и о стенки стакана, когда он сделал жадный глоток огневиски. Напиток тут же обжог горло, отчего глаза непроизвольно заслезились. Сморгнув, Гарри вытер рот тыльной стороной ладони.

- Мерлинова борода, это точно огневиски? – просипел Поттер. – Какой он выдержки?..

А может, причина была в том, что он пропустил свой ужин, чтобы успеть к другу. Как бы то ни было, тепло уже стало приятно обволакивать внутренности где-то в районе живота. Удерживая стакан, Гарри опустил руку обратно на подлокотник.

- Так, о чем это я... да. Я все ещё люблю её, Рон. Она по-прежнему важный для меня человек – это осталось неизменным. Но то, что мы стали чувствовать друг к другу, находясь в браке... – Он выдохнул и продолжил совсем уж тихо: – С годами всё стало не так, как раньше, понимаешь? Сначала мы не замечали этого. Жили дальше, не видя, как между нами стало меняться... да буквально всё, наверное, начиная с мелочей. Оглянуться не успели, а брак уже начал душить нас. И она...

Его взгляд снова упал на руку с кольцом. Когда они доведут дело до конца, когда Джинни перестанет быть Поттер, кольцо придётся снять. Тоже мелочь, если подумать, но Гарри не мог представить свою руку без этого куска золота. Однажды он уже снимал его, но с непривычки надел обратно. Ему казалось, что это кольцо всегда было на его пальце.

- Ей не подходит такая жизнь, дружище. – Проговорил Гарри, не отрывая взгляда с руки. – Я чувствую, как она задыхается. У неё были крылья, которыми оставалось лишь взмахнуть, а брак со мной словно эти крылья ей обрезал.

Рон знал, какая у него жизнь. Да Гарри и не скрывал от друзей, что засиживается на работе допоздна, рвётся на поле боя едва ли не в первых рядах и никогда не позволяет кому-либо из товарищей рисковать за себя. Да и как он может оставаться в безопасности с семьей, зная, что кто-то другой отправился на опасное задание вместо него? Гарри всегда было трудно доверить подобную работу кому-то другому.

- Я не хочу, чтобы так продолжалось, - он покачал головой и отпил со своего стакана, слабо поморщившись. – Она заслуживает большего, чем прозябать в браке, который приносит ей только разочарование.